Александр Мазин - Утро Судного Дня

Как они прохлопали Гриву – понятно. Мощная входная дверь сработала в качестве экрана. Благодаря этому у Гривы появилась секунда форы – и он ею воспользовался.

Первый удар он нанес чуть пониже основания шеи противника. Даже не удар – короткий тычок. Была большая вероятность, что Грива промахнется. Все-таки искомая точка была размером с копеечную монету, а перед Гривой был не человек, а некий мерцающий контур.

Но Артём попал. Прямо в аварийную кнопку, срабатывающую именно от такого резкого и точного удара. И его противник мгновенно потерял возможность двигаться, потому что силовые элементы комбинезона превратились в жесткую конструкцию, предохраняющую «тяжелораненого» хозяина от дальнейших повреждений. Теперь, по замыслу конструкторов, «комби» пострадавшего можно было спокойно брать за руки, за ноги и нести в медчасть. Или тащить волоком. Как удобнее.

Разумеется, наверху, на спутнике, очень быстро разберутся, что с «полевиком» все в порядке, – и блокировка будет снята. Но это «очень быстро» займет не меньше пятнадцати секунд, а пока…

Грива не хотел убивать своих бывших коллег. Но даже если бы и хотел, ни парализатором, ни ручным импульсником «полевой комби» не взять. Сэкранирует. Его можно запросто пробить из тяжелого пулемета. Или из мощного лазера. А можно вскрыть обыкновенным ножом. Если знать, где резать. Грива знал. В свое время он изучил каждый микрон своей «спецодежды».

Конечно, здорово помог эффект внезапности. Когда Артём обездвижил первого, вживленный за ухо второго датчик выдал тревожный сигнал. «Напарник ранен!»

«Полевик» тут же выпустил сравнительно безопасного Мишу и стремительно развернулся к дверям (а откуда еще могла прийти опасность!), беря на прицел возможного противника.

Его действия Грива представлял с абсолютной точностью. Натаскивали их по одной и той же программе. Поэтому неизвестный «полевик» еще только начал движение, а Грива выдернул из ножен его обездвиженного напарника короткий узкий клинок и нанес быстрый колющий удар в правую подмышку, открывшуюся в тот момент, когда «полевик» поднял руку с оружием. Клинок скользнул по ткани, зацепил краешек «шва-липучки», вскрыл его и вошел в тело. Прямо в нервный узел.

Боль была жуткая. Раненый закричал. Грива крика не услышал. Без специальной команды шлем гасит все звуки.

Разумеется, «комби» мгновенно отреагировал: впрыснул раненому полный набор противошоковых и обезболивающих, но – поздно. Грива выдернул нож, всунул руку в открывшуюся щель и рассек шлейф управляющего контура.

Обезопасив таким образом второго противника, он вернулся к первому. Как раз вовремя, чтобы опередить снятие аварийной блокировки и, отжав фиксаторы, откинуть шлем.

– Извини, братишка, так надо! – сказал он и точным ударом отключил «полевика» за пару секунд до снятия блокировки. Еще один удар по шлему, изнутри – и блок связи превратился в бесполезную нашлепку.

Весь процесс занял секунд двадцать. Даже Ирландец не мог бы действовать быстрее. Артём мог собой гордиться: сработано было так, будто он не импровизировал, а действовал по отработанной схеме. Настоящее кун-фу.

Вдвоем с Мишей они живенько содрали «комби» с первого противника. Пока Миша его вязал, Грива скинул свою нехитрую одежку и облачился в «штатное» обмундирование. Ах, как это было приятно! Мир преобразился. Даже без помощи спутника «полевой» комбинезон мог чертовски много. Например, выявить и обозначить на координатной сетке всю ту прорву народа, которая околачивалась поблизости… В том числе – еще одну пару аладдиновских специалистов по проникновению, которые бежали мимо консульства к Мишиному дому, наплевав на режим секретности. И зря наплевав. Потому что над «перевалом» уходящей вверх улицы тут же появилась полицейская вертушка, а охранники на входе в консульство взяли оружие на изготовку.

– На землю! Руки за голову! Отключить маскировку! – рявкнул мощный бас с полицейской вертушки.

Охранники орать не стали. Кто-то нажал на спуск – и асфальт перед бегущими выжгло лазерным лучом.

«Того координатора, который там, наверху, руководил операцией, следовало разжаловать в операторы сортироуборочного комбайна», – подумал Грива.

И был неправ. «Полевики» действовали не по приказу, а на свой страх и риск. Прикрытие сверху у них было довольно ограниченное. Количество боевых и наблюдающих спутников, висевших на стационарной орбите над городом Сан-Франциско, в этот день превысило две сотни. И только три из этих двухсот принадлежали «Аладдину». Пусть каждый из аладдиновских по своим возможностям превосходил тридцать американских или шесть китайских, но привычного для «полевиков» абсолютного информационного превосходства не было и в помине.

Очень скоро ситуация должна была измениться. С вьетнамской базы «Аладдина» были подняты по тревоге тридцать восемь стратосферных «крыльев», каждое из которых по своим возможностям вдесятеро превосходило боевой спутник. Это был стратегический резерв «Аладдина», нож, который Комитет по выявлению и пресечению незаконных научных исследований держал у горла Великого Китая. Сила, способная в течение шести минут уничтожить всю космическую сеть над страной, вывести из строя большую часть его наземных управляющих точек и полностью заблокировать информационные потоки над Китаем и прилегающими к нему территориями. По прогнозу «Головастого», в этой операции было бы уничтожено до тридцати процентов атакующих сил, но вся могучая армия Китая превратилась бы в огромную кучу железа. Правда, после ночных событий в Сан-Франциско этот прогноз должен быть пересмотрен. Если у русских появилось оружие, способное экранировать аладдиновские сканеры, то нельзя исключить возможность появления у Китая технологий, способных противостоять даже нейтринным генераторам.

Однако аладдиновские боевые «крылья» были еще далеко. Поэтому со спутника пришел приказ сдаться, и «полевики» послушно улеглись на асфальт. Как велено: руки за голову, камуфляжный режим отключен.

Несколько десятков любопытных американцев, привлеченных ревом полицейского, высыпали во дворы: поглядеть, что происходит. Зеваки – на редкость бесстрашный народ.

Но для Гривы все сложилось как нельзя лучше. Воспользовавшись суматохой, он скрытно подобрался к гангстерскому модулю, «упаковал» потерявшего бдительность шофера, занял его место, отключил камуфляж, преспокойно подъехал к воротам и принял на борт Мишу с дочерьми.

На них никто не обратил внимания. Всех куда больше интересовал арест «аладдиновцев».

В общем, стартовали они легко. Неприятности начались позже.

Глава пятнадцатая

В плену

Девушек звали Эстер и Рэйчел. Обе они были очень даже ничего. Особенно по американским меркам. И весьма боевые. Жизнь заставила. Район считался «черным» – со всеми вытекающими…

Рэйчел я посадил за штурвал. И не пожалел. С наземными модулями она управлялась не хуже меня, город знала значительно лучше, и у нее имелась личная карточка гражданки США, а не отметка «Разыскивается Интерполом…», как у меня.

Конечным пунктом нашего движения была военно-морская база Сан-Франциско. У Миши там был какой-то знакомый.

– Он поможет, – сказал Миша, и я ему поверил. Тем более что лучшего варианта у меня не было.

Сан-Франциско – типичный приморский город, состоящий исключительно из подъемов и спусков. Наш модуль взмывал и падал, игнорируя «стопы», и пару раз только мастерство Рэйчел спасло нас от столкновения: навигационную линию я отключил, а слабенький компьютер модуля сканировал метров на пятьдесят, не больше.

Два раза мы счастливо избежали катастрофы, а вот в третий раз – не удалось, потому что авария была запланирована, и планировали ее не мы.

Модуль выскочил на перекресток по улице, уходящей вверх под углом градусов двадцать… И влепился носом в поставленный поперек дороги полицейский патрульный наземник.

Скорость нашего модуля была сравнительно небольшой – миль двадцать в час, но удар все равно получился неслабый. Модуль отбросило вниз. Он закрутился волчком и въехал кормой в витрину одного из магазинчиков. Там тут же сработала сигнализация – и в крышу модуля ударил край стальной шторы. К счастью, каркас у нашего экипажа был усиленный, и штора не разрубила его пополам, а только промяла крышу. Однако модуль застрял намертво. Так что, даже если бы за пультом был я, все равно не смог бы его вывести. Но я был не за пультом. Я висел посреди салона, залитого амортизирующей пеной, точь-в-точь как муха, увязшая в патоке, и даже не пытался барахтаться. Бессмысленно. Подождать тридцать секунд – и пена превратится в мокрую пыль.

Через двадцать секунд борт модуля зашипел, прожигаемый лазерным резаком. Я услышал, как вскрикнула одна из девушек, и врубил «камуфляж». Тут пена опала, я плюхнулся на влажную труху, увидел, как из кабины через выбитый лобовик двое мужчин вытаскивают Рэйчел, увидел Мишу (на полу, похоже, без сознания), Эстер, кричащую, безуспешно пытающуюся помешать тем, кто тащит ее сестру, и двоих бойцов, замотанных в черное, со старенькими, но от этого не менее опасными «хеклерами». Эти двое практически одновременно протиснулись в прорезанную дыру, очень грамотно «взяли» пространство салона… Но меня не обнаружили. Я бы и сам в такой кутерьме не углядел специфическую «дрожь» камуфляжного режима.