Александр Афанасьев - Зло именем твоим
В машине никого не было, даже полицейских. Неизвестно, откуда майор вообще взял патрульную машину, за рулем которой он сейчас сидел.
— Ас салам алейкум, — сказал майор, — все думали, тебя уже нет в живых…
— Разве тебя повысили в звании, что ты обращаешься ко мне на «ты»? — спросил бригадир.
— Никак нет — наоборот, понизили, — не смутился майор, — и не только меня, но и вас тоже. Вы больше не бригадир, а я — не майор.
Как ни странно — именно это больше всего выбило бригадира Алима Шарифа из колеи. Не то, что он пережил до этого, не многодневный переход по горам под мокрым снегом, не лихорадка, а именно это.
— Как же…
— Американцы поставили условие. Эта проститутка их выполнила.[71]
Увидев состояние своего бывшего начальника, майор хлопнул его по плечу, улыбнулся ободряюще.
— Ничего не закончилось, все только начинается, — сказал он, протянул бывшему бригадиру пачку денег и клочок бумаги с адресом, — вот. Явитесь по этому адресу, это недалеко отсюда. Там скажут, что делать дальше.
— Кто скажет?
— Генерал Бабар. Он там. Извини, брат, я бы тебя отвез туда сам — но не могу покидать пост. Возьми такси, брат. И не падай духом — Аллах еще даст нам победу.
Аллах…
Последствия
11 мая 2015 года
Персидский залив, порт Умм-Каср
Территория бывшего Ирака
Безопасная зона «Янки», караван 104
— Джо, эй, Джо!
Человек, которого назвали Джо, молодой, одетый в форму американского летного технического персонала, оторвался от большой кружки кока-колы, которая в баре в порту Умм-Каср стоила ровно два доллара и восемьдесят центов. Для Америки цена дикая, для Ирака, вернее, не Ирака — а суннитской независимой территории, находящейся фактически в состоянии американской военной оккупации, — цена более чем нормальная.
— Какого хрена ты пьешь этот бабский напиток. Ты что, педик?
— Он хорошенький… — писклявым голосом проговорил еще один американский морской пехотинец, — я его хочу…
Человек, которого назвали Джо, хладнокровно улыбнулся, переминая в пальцах стальной шар чуть ли не в килограмм весом — хороший такой шарик, гладкий, отполированный пальцами до зеркального блеска. Его отец, один из лучших пистолетчиков армии из Кэмп-Перри, подарил первый шар маленькому Джо, которого вовсе и не Джо тогда звали. Постоянное ношение и перебирание в пальцах тяжелого шара увеличивает цепкость рук и силу пальцев, увеличивает и крепость запястья, а жонглирование им развивает реакцию и точность. И опять же силу — чтобы поймать килограммовый шар одними пальцами, нужна настоящая сила. Джо мог жонглировать четырьмя такими шарами — один у него был в пальцах, три лежали в кармане. Джо мог выпустить восемь пуль из пистолета «Кольт-1911» по террористу, находящемуся в пятидесяти ярдах за четыре секунды, и все попадания будут смертельными. Джо мог… еще он мог кинуть этот шар так, что он окажется у этого невежливого ниггера в черепной коробке, где с успехом заменит недостающие мозги. Джо мог… да, Джо много что мог. Вот только ему идти сегодня с караваном, и поэтому он пил колу, а не пиво.
— Эй, парни, а что это он там делает?
Ниггер присмотрелся и заржал как лошадь:
— Он там дрочит…
Это было уже слишком — главный старшина Том Перри, который до настоящего времени не вмешивался в происходящее — ему кружку пива сегодня было можно, он сегодня должен был командовать, а не стрелять, — отодвинул стул, встал и типичной морской походкой, вразвалочку, подошел к разошедшимся американским морским пехотинцам.
— У вас проблемы, парни?
— Никак нет, сэр! — Один из сержантов морской пехоты отсалютовал ему полупустой кружкой пива.
— Да нет, парни, у вас проблемы… — задумчиво сказал Пери.
Обманчиво спокойный тон Перри мог ввести в заблуждение кого угодно — только не Джо, который видел своего главстаршину в деле. Поэтому он тоже встал со своего места, сместился влево, чтобы главстаршина не перекрывал ему линию броска, и незаметно достал из кармана еще один шар. Он мог бросать их, равно как и стрелять, с обеих рук. Мог бросить так, что они и в самом деле окажутся в черепной коробке вместо мозгов, мог и пожалеть. Перед ним были не муджики, простые кувшиноголовые, которым больше подходило определение «дубинноголовые», поэтому, если придется, он бросит так, чтобы не насмерть, но хорошая черепно-мозговая травма была гарантирована. В попадании он был уверен — с ним уже несколько лет никто не соглашался играть в бейсбол…
— Какого хрена здесь происходит?
Спорщики, готовые вот-вот вцепиться друг в друга — повернулись к выходу. На пороге бара стоял офицер с повязкой MP[72] на руке, в кобуре у него был пистолет, на боку, в специальном креплении — короткий «Mossberg-500» с пистолетной рукояткой, а за спиной — автомат Калашникова, которым обзаводился каждый американский военнослужащий, которому по штату не полагалась штурмовая винтовка. Без автомата в этих местах ты был обедом, не более чем обедом для стай хищников, а вот с автоматом ты мог быть и хищником, если очко крепкое. Судя по виду офицера военной полиции — этот точно был хищником.
— Ничего, сэр, — нейтральным тоном ответил главстаршина, — господа, кажется, нам пора на базу….
Офицер военной полиции перевел взгляд на морских пехотинцев.
— Все о’кей, сэр! — ответил кто-то.
Офицер отступил в сторону, давая понять, что кому-то стоит выйти из бара. На выход двинулись морские спецназовцы, у них сегодня и впрямь было много работы.
Допив колу и спрятав в карманы свои шары, на выход двинулся и Джо…
Американские морские спецназовцы передвигались по Умм-Касру не на бронированном MRAP, как некоторые, а на так называемом SV — специальном транспортном средстве. Если рейнджеры использовали специально для них закупленный «Лендровер-110», то американский морской спецназ передвигался по Умм-Касру и тому подобным местам на бронированном тяжелом внедорожнике «Fennek» германского производства, который специально для американского спецназа доработали, оснастив двумя не предусмотренными первоначальной конструкцией пулеметами вдобавок к тому, что уже был. Германский внедорожник был бронированным, низким (сложно заметить и легко спрятать), и самое главное — он мог плавать. В болотах Басры и Аль-Фао, кишащих смертельно опасными хищниками, двуногими и четвероногими, это было как нельзя кстати.
Американцы оказались здесь, в южном Ираке, после того, как турецкая армия перешла в наступление и захватила весь северный и центральный Ирак, включая Багдад. Американцы, для которых действия Турции были полной неожиданностью, оказались перед выбором. Либо задним числом санкционировать то, что сделала Турция, благословив появление региональной сверхдержавы, либо — идти против Турции. Ежу понятно, что при американском ударе по Турции выиграет Иран, который после авиационного удара 2014 года фактически вел войну против США и против государств залива — все, что будет в таком случае, Иран сам оккупирует Ирак. Американцы подумали-подумали — и согласились с тем, что сделала Турция. Турки, выделив американцам издевательски малую зону ответственности на юге Ирака (в то же время это было смертельно опасное место, порт Умм-Каср, прямо под боком у Ирана, простреливается насквозь), договорились с американцами о каких-то поставках нефти со своихместорождений и пока свои обещания выполняли. Заодно турки преподавали американцам урок, как надо оккупировать враждебную территорию: за сопротивление турецкой армии полагалась смертная казнь, за террористический акт с гибелью турецких военнослужащих — смертная казнь для всей семьи террориста и уничтожение всего имущества. Жестокостью турки не уступали айнзац-командам СС: в одной деревне, где рота турецкой армии попала в засаду и понесла тяжелые потери, турки расстреляли всех жителей деревни, от мала до велика. Возможно, поэтому уровень террористической активности в Ираке уже сейчас был вдвое меньше, чем в самые тяжелые для американцев 2007–2008 годы.
Американцам порт Умм-Каср был критически важен, равно как и судоходство по Персидскому заливу в целом, — ведь по этому каналу американцы получали тридцать процентов от всей необходимой для них нефти. Поэтому после первых же атак иранских сил на идущие по заливу танкеры американцы активизировали план Bright Star,[73] направленный на обеспечение беспрепятственного судоходства в Персидском заливе. План был не нов и состоял из двух частей — конвоирование и свободная охота. Свободная охота — уничтожение всех опасных для судоходства объектов, принадлежащих Ирану, путем нанесения воздушных ударов с пилотируемых и беспилотных (в основном) летательных аппаратов, взлетавших с аэродромов в ОАЭ, Саудовской Аравии, Кувейта, Катара, Омана и бывшего Ирака, а также путем нанесения воздушных ударов по прибрежной полосе Ирана, которая после первых же нападений на танкеры была объявлена мировым сообществом «демилитаризованной зоной» и в которой уничтожалась вся военная инфраструктура, вся боевая техника, все вооруженные люди — эту задачу выполняли пилоты палубной авиации США с находящихся в Персидском заливе авианосцев. Их было целых два, назывались они, как во вьетнамские времена, «Янки Стейшн» у берегов Кувейта и «Дикси-Стейшн» в Оманском заливе. Иранцы неоднократно пытались атаковать авианосные группировки всеми видами средств поражения — от боевых пловцов, до крылатых ракет, — но ни один авианосец до сих пор не получил повреждений, а ответными ударами береговая инфраструктура Ирана методично разрушалась. В ходе блестящей операции американские (а возможно, и не только американские) боевые пловцы уничтожили иранские прибрежные укрытия для малых подводных лодок, а последующие воздушные и морские патрули установили параллельно берегу полосу из тысяч датчиков, способных отследить движение любого подводного объекта — от малой подводной лодки до одиночного боевого пловца-смертника. Пловцы-смертники здесь были не редкостью: «Янки-Стейшн» пару месяцев назад атаковали восемнадцать боевых пловцов-смертников с зарядами, оскорбленные, униженные, фанатичные в своей вере иранцы готовы были бросаться под танки, как и двадцать лет назад. В ходе жестокого подводного боя с отрядом американских боевых пловцов все иранские пловцы были уничтожены — но у них оказались американские подводные автоматы, и одиннадцать американских морских львов так же отправились на родину в покрытых американским флагом гробах. Данные об этом бое строго засекретили…
