Андрей Ливадный - Туманность Ориона
Несколько секунд Покровский помедлил, собираясь с мыслями.
— Я вижу перспективу развития ситуации так: если Хаким Аль Максуд по кличке Бешеный выведет отреставрированные крейсера из Туманности Ориона на оперативный простор Галактики, то погибнут миллиарды людей. Если роботам-терраформерам позволить и дальше осваивать пространство туманности, то рано или поздно они также выйдут за ее пределы и станут чумой, проклятием, худшим, чем пресловутые Предтечи.
Он посмотрел на собравшихся и продолжил, медленно прохаживаясь между ними:
— Два с лишним месяца назад, когда «Альфа» только была обнаружена, я послал сюда группу специалистов-техников. Они блестяще справились с поставленной перед ними задачей, и сейчас установка термоядерного синтеза корабля вновь запущена в эксплуатацию. Одновременно я начал готовить специалистов иного толка, и сейчас на борту присутствуют люди, — он сделал легкий кивок в сторону офицеров ЗБ, — которые в состоянии управлять кораблем. Не скрою, я собирался использовать колониальный транспорт вовсе не так, как диктуют сейчас обстоятельства. «Альфа», по моим расчетам, должна была вернуться к Земле, стать щитом между прародиной и остальным экспансировавшим в Галактику Человечеством.
Он перевел взгляд на Беркли.
— Господин профессор, что вы скажете, если мы оставим это древнее существо погибать под ударами терраформеров?
Джонатан побледнел.
— То есть как?! — заикаясь вскричал он.
— Вы считаете, что мы в состоянии помешать Фагам? — спокойно осведомился Покровский.
— Нет, но…
— Ладно… — Генерал хмуро посмотрел на собравшихся в отсеке. — К каждому из вас я мог бы найти свой подход. Извините, профессор, что использовал вас в качестве наглядного примера. Кого-то я мог заинтриговать, кому-то приказать, кого-то заинтересовать материально или же просто запугать, на худой конец. Но я не стану этого делать. Перед нами выбор: либо мы становимся экипажем «Альфы» и взваливаем на свои плечи все существующие проблемы, либо…
Беркли порывисто вскочил со своего места.
— Господин Покровский! Мы не можем… не можем бросить его!
Голоса, зазвучавшие в отсеке, не казались единодушны настолько, чтобы делать из этого однозначный вывод.
— Тихо!..
Генерал пристукнул ладонью по столу, подле которого стоял.
— Чтобы никто не питал иллюзий, я объясню некоторые нюансы существующего положения. Вопросов и минусов очень много, но есть и плюсы. К первым из них я отношу фактор внезапности. Ганианцы не подозревают о существовании «Альфы». Фаги не принимают «Альфу» в расчет — на их веку корабль как минимум раз пятнадцать-двадцать выплывал из газопылевых облаков и снова скрывался в них. Для машин колониальный транспорт не более чем небесное тело, явление природы. Теперь о тактико-технических характеристиках. Ганианские корабли, так же как Фаги, покрыты энергопоглощающей броней. Ее принцип заключается в том, что этот материал поглощает энергию направленного в корабль разряда и большую ее часть просто отводит в бортовые накопители. Получается, что мы, пытаясь поразить такой корабль лазерным лучом, будем лишь «накачивать» его собственную защиту. Он воспользуется аккумулированной, поглощенной энергией, чтобы усилить свое защитное поле, произвести ответный залп и т. д. Из этого следует очевидный вывод: большинство современных боевых кораблей окажутся бессильны как перед ганианцами, так и перед Фагами. Иное дело — «Альфа». Скажите, профессор, — обратился он к Беркли, — силовое защитное поле в состоянии остановить или отразить обыкновенную болванку, кусок металла, летящий со скоростью сотен километров в секунду?
— Нет, конечно! Но откуда мы возьмем такое варварское оружие?
— «Альфа» строилась как боевой корабль как раз в эпоху «варварского», как вы выразились, оружия. У колониального транспорта нет энергетической защиты, он уязвим для лазеров и аннигиляторов, но его чудовищная силовая установка, конструктивная живучесть, когда поражение одного или нескольких отсеков не приводит к гибели всего корабля, вкупе с бортовым вооружением дают серьезный шанс на успешное противостояние с Фагами и ганианцами.
— Почему и с теми, и с другими? — задал вопрос Рорих.
— А разве одна из действующих тут сил останется созерцать в стороне? — обернувшись, спросил у него один из земных офицеров.
— Спокойно, господа, не начинайте спор, — осадил их Покровский. — Минусов много, и главный из них — это малочисленность подготовленного мной экипажа плюс древность «Альфы», ненадежность многих ее систем после тысячелетнего дрейфа. Но на устранение недостатков и комплектацию боевых отсеков у нас нет времени. Действовать нужно сейчас, немедленно, пока ганианцы не покинули четвертую планету системы. Как только их корабли совершат прыжок отсюда, их уже не остановит никто. Поэтому я не стал искать обходных путей в разговорах с вами, — признал Покровский. — Каждый из вас волен подумать и принять решение, оставаться ему на борту или же покинуть «Альфу».
Он остановился в центре отсека и произнес, дождавшись, пока в зале установится гробовая тишина:
— Я принимаю на себя обязанности командира колониального транспорта. По моему приказу корабль прекращает свой дрейф и берет курс на сближение с четвертой планетой системы, чтобы подвергнуть орбитальной бомбардировке базу ганианских пиратов. Те из вас, кто останется со мной, займут места на боевых палубах корабля.
Он на несколько секунд замолчал, а потом добавил:
— Нас очень мало, господа. Но те, кто останется, должны сделать это добровольно.
Глава 14
— Ну что, Эрни, как в старые добрые времена? — Вадим остановился подле космического истребителя, похлопав машину по холодной броне. — Давненько мы с тобой не ходили в паре, а?
Рорих кивнул, не торопясь к своей машине, которая застыла поодаль, на соседней стартовой плите.
Он присел, заглянул в глаза Ваби, который провожал их до стартовых ангаров. В зрачках карлика таилась печаль.
— Грустишь?
Ваби отрицательно потряс головой.
— Двое. — В своей лаконичной манере произнес он, указав взглядом на машины.
Рорих понял, что имеет в виду его маленький коренастый друг.
— Да, нас будет только двое. Я и Вадим, — согласился он. — Больше некому лететь. А ты будешь прикрывать отсюда, с борта корабля. Запомнил, кого нужно слушать?
— Лейтенант Морриган.
— Молодец. Вадим, иди сюда! — позвал Рорих.
Полуэктов подошел.
— Ну… — Рорих сжал кулак. — Чтобы количество выходов в космос…
— Равнялось количеству возвращений в шлюз, — кивнул Полуэктов, завершая его мысль.
Ваби, не понимавший смысла этой старой присказки, сжал кулак.
Так, на счастье. Он любил Рориха, как старшего брата, как отца. Эрни знал это и потому не сильно завидовал тем, кто окажется в радиусе огня орудии, которыми станет управлять маленький мутант.
— По машинам! — раздался в тиши ангара окрик техника. — Время! Мы на подходе!..
Первый колониальный транспорт Земли вздрогнул, когда исполинские суппорты пришли в движение, раздвигая пространственную вилку его ходовых секций.
Словно не было этой тысячи лет забвения, слепого, неуправляемого дрейфа сквозь газопылевые облака Туманности Ориона.
Ярко вспыхнули по всей семикилометровой длине «Альфы» искры габаритных и навигационных огней. В гробовой тишине вакуума закрывались последние, остававшиеся до этого открытыми люки. Поредевшие антенны локационной системы начали медленное вращение.
Корабль оживал. Он готовился к бою.
— Осмотреться в отсеках! — Голос капитана Покровского зазвучал в бортовой Сети. — Пять минут до запуска маршевых секций основной тяги!
Доклады с постов были сухи, лаконичны:
— Реакторный, готовность подтверждаю!
— Ходовая рубка, расчет сближения с планетой завершен! Данные введены в бортовой компьютер!
— Орудийная палуба два, — герметичность портов подтверждаю. Личный состав экипирован в скафандры!
— Стартовые шлюзы открыты! Пошел обратный отсчет истребителям поддержки!
— Ракетная палуба, аппараты бомбометания заряжены!
Два толчка судорогой пробежали по корпусу «Альфы» — это от срезов стартовых шлюзов отошли два космических истребителя поддержки.
Покровский проводил их долгим взглядом.
«Мало… Как нас мало…»
— Закончена синхронизация двигательных секций.
И, как набат, в динамиках интеркома вдруг зазвучал обратный отсчет.
Голос бортовой киберсистемы вибрировал в переборках, глох в бесконечных пустых коридорах, полз короткой бесконтрольной дрожью по спинам людей:
— «Ноль-три… Ноль-два… Ноль-один… Ноль-ноль!..»
В корме «Альфы» внезапно вспухли три ослепительных, режущих глаз солнца.
