Василий Орехов - Линия огня

Нет, наверное, на самом деле он все-таки оставил мне какой-то шанс попытаться все изменить. «Разве тебя отговоришь?» – вот как он сказал. Что-то в той кукурузе есть такое, что еще позволит мне побороться. Подземный ход, ведущий обратно в бункер Меченого? Одноместный вертолет? Схрон «Монолита» с комплектом защитного оборудования, позволяющего безопасно пересечь зону поражения Радара? Черный Сталкер дал мне понять, что воспользоваться этой штукой будет крайне рискованно, но он все же оставил мне последний крошечный шанс. Потому что иначе нечестно. Потому что иначе нет свободы выбора и я – просто марионетка в его руках, а такого я не прощу даже Черному Сталкеру. Он все-таки предоставил мне выбор – уйти без Динки или умереть, пытаясь ее спасти. Я неистово ломился через переплетенные ветви и листья гигантской уродливой кукурузы, яростно рубил их ножом, распихивал в стороны неподатливые стволы, продирался через чащобу, словно раненый медведь сквозь старые буреломы, неистово озираясь по сторонам – где? Где эта проклятая штука, из-за которой мне не следовало лезть в кукурузу? Где она?..

А потом я внезапно увидел ее – когда сгоряча уже почти влетел в самую ее середину. И остановился как вкопанный.

Чувство юмора у Черного Сталкера, оказывается, тоже черное. Чернее некуда. Черное, как дьявол-хранитель.

Я медленно приблизился к этой дряни почти вплотную и остановился, молча разглядывая искрящиеся антрацитовые переливы на огромном зеленом стебле. Это выглядело так, словно кто-то выплеснул в заросли кукурузы деготь из пол-литровой кружки, вязкая жидкость неторопливо потянулась вниз и вскоре застыла густыми жирными потеками и невесомыми паутинными нитями, взблескивающими на свету, как черные глаза Динки. Коварная штука: всякий, кто напролом, без оглядки полезет через заросли, непременно попадет в расставленные сети. Особенно она опасна ночью. В темноте лучше вообще ничего не трогать – если не отхватит пальцы гриб-невидимка, значит, влетишь в паутину дьявола-хранителя или в синюю жесть. К счастью, в последнее время эта черная липкая мерзость попадается очень редко, а когда-то ею, по воспоминаниям старожилов, были увешаны все деревья на Милитари и в Темной долине. По первости многие бродяги подцепили через нее ментального захребетника, кое-кому это сначала даже понравилось, но выжить с ним сумел только Сталкер-Призрак. Если это можно назвать жизнью, конечно.

Интересно, а кому-нибудь еще, кроме Призрака, приходило когда-нибудь в голову добровольно вляпаться в дьявола-хранителя, чтобы разрулить безнадежную ситуацию? Говорят, это гораздо хуже смерти. Я так понимаю, это приблизительно то же самое, что продать душу настоящему дьяволу. По крайней мере, я о таких случаях ни разу не слышал. Разумеется, человек, подцепивший дьявола-хранителя, приобретает невероятные преимущества, ему начинает везти буквально во всем – от поиска артефактов до выбора безопасной дороги, но все это везение нивелируется тем, что от него нельзя получить совершенно никакой пользы. За таким счастливчиком тут же начинает тянуться след из множества случайных смертей, и он становится изгоем. Все панически избегают его, как зачумленного, как инфицированногокоричневым, потому что всякий, кто перебросится с ним хотя бы парой фраз, кто прикоснется к нему, кому он подмигнет или к кому обратится по имени, умрет в течение нескольких часов – от несчастного случая, от внезапно открывшейся неизлечимой болезни, от пули, от отравления паленой водкой… Он никому не сможет сбыть хабар, потому что всякий, кто прикоснется к добытым им артефактам или попытается их перепродать, умрет. Он не сможет купить себе оружие или снаряжение, потому что всякий, кто что-нибудь ему продаст, умрет. Он не сможет добыть еды или лекарств, он не сможет переночевать в баре «Сталкер», он не сможет получить жизненно важную информацию – дураков помогать ему не будет. Не сможет он и покинуть пределы Периметра – и наверняка не случайно, просто дьявол-хранитель не выпускает свои жертвы с зараженной территории, от которой получает энергетическую подпитку… А через какое-то время он сойдет с ума и бесследно исчезнет в Зоне.

Военные скорее всего уже пытались использовать ментального захребетника в своих целях, но, поскольку прошло уже столько лет, а ни о каких армейских разработках в этом направлении до сих пор не слышно, думаю, эксперименты не увенчались успехом. Дьявол-хранитель без разбору уничтожает всех, с кем хотя бы косвенно контактирует его подопечный, будь то случайные знакомые, лаборанты или высший генералитет сверхдержавы. Полагаю, цена показалась им чрезмерной. И ладушки.

Я медленно опустился на землю, скрестив ноги по-турецки. Прищурившись, посмотрел снизу вверх на колышущуюся на ветру черную кляксу с бахромой паутины у себя над головой. Стиснул гудящие виски ладонями.

Вот он, твой шанс, сталкер. Вот она, реальная альтернатива. Полезай в дрянь, и безумные физические законы Зоны окажутся на твоей стороне. Ты пройдешь через территорию покрытия Радара без всяких защитных устройств. Ты голыми руками расшвыряешь отряд монолитовцев в экзоскелетах и с гаусс-винтовками. Ты возьмешь за глотку Меченого и спасешь возлюбленную. Однако выйти из Зоны уже не сможешь. А через пару дней сойдешь с ума от непрерывного везения и навсегда исчезнешь где-нибудь в Диких Землях или Долине Смерти, как десятки таких же бедолаг до тебя…

У меня была своя теория насчет того, куда деваются везунчики. Ведь если бы им и дальше продолжало так сказочно везти, как раньше, они могли бы разгуливать по Зоне бесконечно долго, удачно находя еду и аптечки в чужих схронах или вынимая их из рюкзаков погибших сталкеров. Однако бродяги с ментальным захребетником за плечами исчезают потому, что такое счастье не может быть вечным. Вполне возможно, что, перекачав определенное количество чужого везения и перенаправив его на своего хозяина, дьявол-хранитель в какой-то момент меняет знак на противоположный и начинает со страшной силой притягивать несчастья. И тогда вчерашний везунчик поскальзывается на ровном месте, ломает себе ногу, напарывается глазом на острый сук, пытаясь приподняться, попадает в трамплин, ломает себе спину, упрямо ползет вперед, ощущая, как в ноги впиваются острые зубы выбравшихся из руин крыс, держа курс прямо в невидимую на солнце жарку… Поэтому от них не остается даже трупов – потому что патологическое невезение продолжает преследовать хозяина дьявола-хранителя и после смерти. Истерзанный труп корежат молнии, рвут на куски голодные собаки, перемалывают блуждающие аномалии… И как знать, может быть, когда тебе в очередной раз невероятно везет, когда ты уходишь живым от мародеров, когда химера пробегает мимо, не заинтересовавшись твоей персоной, когда чертово яйцо вместо того, чтобы убить тебя на месте, покорно ныряет в контейнер для артефактов, – не происходит ли это потому, что где-то неподалеку в кустах лежит скрытый от глаз труп бывшего везунчика, посмертное везение которого сидящий у него на плечах дьявол-хранитель упорно продолжает перенаправлять на всех, кто окажется поблизости?..

Я неторопливо поднялся с земли. Потер друг о друга мгновенно озябшие ладони. Шагнул к черной кляксе дьявола-хранителя, почти упершись в нее лицом. Нет, ничего особенного: плесень и плесень. Черная, жирная, мерзкая на вид. Медленно и осторожно протянул к ней руку. На мгновение мне показалось, что черная дрянь колыхнулась, подалась навстречу моим пальцам. Но это, наверное, был просто ветер…

Опустив руку, я решительно шагнул вперед, с тихим треском разорвав грудью черное пятно адской плесени. Неопрятные куски паутины повисли на моей куртке. Организм отчаянно сопротивлялся разуму, толкавшему его на самоубийственные действия. Кровь бросилась мне в лицо, ноги отказывались повиноваться, по позвоночнику снизу вверх внезапно продрала ледяная струя жидкого азота, когда я развернулся и для верности погрузился в заросли кукурузы, склеенные смертоносной плесенью везения, спиной. Это было как в том фильме, где одному подводнику необходимо было спуститься на сверхвысокую глубину: его легкие были бы неминуемо расплющены при таком давлении, поэтому ему приходилось заполнять их перенасыщенной кислородом несжимаемой жидкостью. Никакого вреда это причинить не могло, но организм однозначно расценивал воду в легких как смертельную угрозу, и некоторое время после поступления жидкости внутрь водолаз мучительно агонизировал, пока его подсознание не приходило к выводу, что все в порядке, и не успокаивалось. Нечто подобное сейчас происходило и со мной – я не ощущал никакого внешнего воздействия, боли или неудобства, но организм просто сходил с ума, требуя немедленно прекратить это издевательство. По всему телу выступила холодная испарина, желудок судорожно сжимался, в горле отчаянно першило, словно от переизбытка адреналина. Тело протестовало, отказываясь умирать ужасной смертью, пусть даже это и должно было произойти лишь несколько суток спустя. Но убивал я себя именно сейчас, именно в эти ужасные мгновения.