Андрей Круз - На пороге Тьмы-2

– А за главного кто?

– Ну есть такой… худой, роста такого вот…, – он показал себе рукой примерно под подбородок, – одет прилично, ни с кем никогда не говорит, даже из машины не выходит, когда с Расулом приезжает, так в гараж и закатывает.

– А еще кто?

– Толстый еще есть, – заговорил «низкий шкаф». – На брюхе не сходится ничего, рожа красная. Я его в «Березке» часто видел, к слову, только он там дуру включает, типа незнакомы.

– Понятно…

Задержанных отвели в подкативший к самым воротам пепелац с решетками на окнах, он в «Горсвете» вроде как за автозак. В офисе шел обыск, к которому подключились комендачи, а вот мы прикидывали как наиболее безопасно открывать ящики. Определить есть ли где-нибудь тварь или нет получилось легко, достаточно было на стенку ящика руку положить. Ощущение описать трудно, но было оно настолько мерзким, что рука немедленно отдергивалась сама по себе, ее как током дергало, хотя на самом деле и не дергало… хрен его знает, не опишешь и все тут.

– Вы мне просто улики дайте, чтобы сфотографировать можно было, – приказал Дмитрий Витальевич, – а тварей живых мне не надо. Так что… сами знаете, рикошетов только опасайтесь. И машины выгоняйте на улицу, они тоже вещдоки. В них ничего нет?

– Нет, – ответил стоявший возле одного из «газонов» Трахомыч. – Но тут целая система открывания двери из кабины. Выпустил тварь, а сам смываешься.

Я подошел к той же машине, посмотрел, куда он показал. И верно, все очень хитро, тросик, рычаг, замок серьезный и дверь притягивается герметично, похоже. И вправду настоящий «монстровоз» сделали.

В гараже загрохотал РПД, дырявивший ящики длинными очередями. Закончилось все довольно быстро, ящиков с «содержимым» было всего три. Потом их открыли и вытащили убитых тварей багром. Два «пионера» и «мартыхай». Не супермонстры, но на одного человека, да еще и неожиданно – вполне достаточно любого из них.

Из офиса между тем вытащили аж два десятка пулеметов, РПД и РП-46, новеньких, в пушечном сале и обмотанных бумагой. Это уже криминал и, в общем, владелец бизнеса накрылся по-любому, его свои сдадут теперь. В другой действительности он бы отмазаться мог, свалил бы на подчиненных, но тут не получится – и методы дознания здесь не очень, и наказания за серьезные преступления, так что сдадут.

Только мне что с того? Это Тенго должен радоваться, теперь точно в почетную отставку может выйти, ну и все начальство, вроде как искоренили гнездо зла, а я к своей цели пока ни на шаг не приблизился. Хотя новые следы появились, тот же толстяк, что ходит в «Березку», тот же Расул на «жуке» – где-то ведь ездит. Но искать их будут. А если найдут, то результатами дознания делиться со мной не станут. Да и вопросы будут задавать совсем другие, для меня малополезные.

А это значит, что надо не расслабляться, а шевелить булками дальше. Ну и расслабиться можно немного.

После примерно часа бестолкового стояния мы отпросились у Власова, напомнив, что мы вообще сейчас в командировке. Главный начальник к тому времени уже обратно уехал, с обысками справлялись без него, так что на наше исчезновение никто внимания уже не обратил. Вышли и потопали пешком в сторону Советской, к «Горсвету», где осталась моя машина.

Было морозно, вышло солнце, такое яркое, что глядя на маленькие еще сугробы приходилось щуриться. Снег звонко скрипел под сапогами. На улицах становилось все оживленней, город работал.

Вышли на Советскую, где Федька забежал в маленький и грязный ликеро-водочный, расположившийся в тесном подвале, и вышел оттуда с десятком пачек папирос. Одну вскрыл и сразу начал прямо на ходу перекладывать ее содержимое в свой роскошный портсигар. Потом закурил с явным удовольствием.

– И че мы дальше делать будем? – спросил он после первой затяжки.

– Дальше? – я сам задумался, потому что никаких конкретных планов у меня сейчас не было. – Дальше позавтракать да по домам можно, вздремнуть чуток. И почитать надо, что с Паши снял.

– Хороший план, я чета вообще выдохся, – сознался он. – Всю ночь на нервах, а сейчас отпустило вроде как. Я бы даже пожрал в буфете в общаге, если честно. И баиньки.

– Да без проблем, завезу.

Когда прошли мимом Крупы, широкой, уже заваленной снегом в середине и с расчищенной проезжей часть, Федька показал на защитного цвета «олл-карри», стоявший в ряду других машин припаркованных возле центра власти Углегорска:

– Гля, Милославский здесь, не на Ферме.

– Уже в курсе всего, наверное, – предположил я. – Не знаю как насчет нас только.

– Насчет нас бы не надо…, – поморщился Федька.

– На это я бы рассчитывать не стал. А рассчитывал бы на то, что он уже в курсе всего.

– И чего делать будем?

– А ничего не будем, – пожал я плечами. – Мы выполнили гражданский долг – и все, кто нам что может сказать? Случайно раскрыли деятельность преступной организации, так сказать, нас вообще награждать надо.

– Может и надо, – задумчиво сказал Федька, – но вот как-то нет ощущения, что награждать будут. Вот нет его – и все тут.

Ну, я бы так однозначно не рассматривал случившееся, все же поляна для дальнейших наших действий подрасчистилась, но что будет дальше – никак не просчитывается. Что плохо.

Когда сели в «кюбель», поделили пополам деньги, что я вытащил из сумки самоубившегося Паши. Действительно очень немало на каждого пришлось, Паша совсем не бедствовал, хоть и изображал из себя сироту и трудягу на две ставки. Умел образ выдержать, получается. А вот с чего он эти деньги получал, интересно? Откуда доход? Даже злодейства должны кем-то оплачиваться.

– А не слабо, не слабо, – покачал головой Федька, убирая свою долю во внутренний карман дубленого полушубка.

– Вот и я о том же. Ладно, поехали.

Высадив Федьку у общаги и убедившись, что с ним ничего не случилось, я посмотрел на часы. Насти уже дома нет, погода летная, насколько я понимаю. Так что лучше сначала где-то позавтракать. Где? Пока все закрыто, раньше двенадцати ни один кабак не открывается. Хотя нет, вру, бар в гостинице Шалвы работает чуть ли не с восьми утра, насколько я помню, там накормят.

Развернувшись с заносом на скользком укатанном снегу, поехал обратно, к центру города. И вправду жрать хочется, куда больше чем спать. Выехал а Советскую, остановился у самого входа в гостиницу. Прямо передо мной стоял «газончик» с кузовом-ящиком, по которому я едва сразу стрельбу не открыл, прямо через лобовое стекло «кюбеля», и лишь тогда успокоился, когда увидел, что кузов кое-как сделан, там щели в палец и никакая тварь там ни за что и никогда не заведется. Просто развозка товара. И действительно, стоило об этом подумать, как из подъезда гостиницы вышел мужик в спецовке, несущий три поставленных друг на друга пустых ящика. Не обращая на меня ни малейшего внимания, он открыл дверцы кузова и забросил ящики внутрь.