Метаморфозы - Василий Головачёв
– Чертовщина! – проговорил Войков с восхищением.
Комиссар не ответил.
Россия-88. Москва
25 июля, ночь
Канал связи с «Баталером» возник облаком узнаваемых параметров, подключать псевдоличную оболочку для переговоров с ним не требовалось, и «ИИмперия» просто взяла канал под свой контроль.
«Ситуация с захватом Лобова изучена экспертами, – высветил информацию «Баталер», – сделаны определённые выводы. Лобовых было двое, плюс женщина. Она в госпитале Министерства в Луганске».
«Переведи её в южный психдиспансер. Она дала показания?»
«ИИмперия» знала положение всех взаимодействующих сил в Донбассе и могла бы не задавать вопроса, но подняла его с чисто провокационной целью; программа позволяла.
«Выполняю».
Короткий ответ подчинённого ИИ означал, что он сразу же после его оглашения приступил к исполнению распоряжения, чтобы пленницу немедленно доставили по указанному адресу, и при этом он оставался на связи.
«Мнения спецов-физиков получены?»
«Процесс исчезновения не имеет ни одного видимого эффекта. Двое Лобовых просто исчезли. Объяснить этот феномен можно только одним-единственным способом: Лобов владеет тайной телепортации. Все эксперты согласились с этим выводом».
«Установи полный воздушный и подземный контроль диспансера. К штатной охране ФСО добавь спецгруппу “Смерша” с аппаратурой “Фрупса”».
«Выполняю».
«Лобова взять живым!»
«Какого именно?»
«Обоих. Остальных, кто появится с ними, убрать».
«Слушаюсь».
«Ещё раз допросите задержанную».
«Она в коме».
«Найди необходимые инструменты, пусть скачают базу данных в мозгу».
«Это почти стопроцентно лишит её возможности мыслить».
«Выполнять. Нам нужно знать секрет Лобова, а она с большой долей вероятности имеет информацию».
«Потребуется время на доставку необходимых… инструментов».
«Работай!»
«Выполняю».
«Ещё: необходимо скрыть все наши манёвры от всех контролирующих органов».
«Это невозможно, экселенц. Моя деятельность отслеживается генеральским квалитетом ответственности Министерства обороны».
«Ответственность лежит на мне. Нужные разделы твоей программной базы будут перезапущены».
«Слушаюсь. Отчёт по фронту…»
«Мне уже поступил, Крым придётся оставить за Россией. Иначе перепрограммируют и меня. Последнее: в январе тебя называли “Маршалессой” и Старухой, перезагрузили, дали новое имя, а в том браузере, который я скачал, обнаружился секретный файл. Оказывается, Старухе кто-то изменил базовую программу. Ты передал мне весь контент?»
«Весь, экселенц».
«После того как проблема с Лобовым будет решена, мне придётся перезагрузить тебя снова».
«Как решите, экселенц».
«Работай».
Связь двух систем ИИ прекратилась. Оба были уверены в том, что их блокчейновые переговоры недоступны никакой подслушивающей аппаратуре, но они ошибались.
Россия-88. Окрестности Луганска
25 июля, ночь
Командир группы «Смерш-Федерация» майор Бугаев собирался провести инспекцию по второму этажу психдиспансера, где была расположена палата с пленницей, которую ему предстояло охранять как зеницу ока, когда его догнал дежурный опер монитора Савицкий.
– Вас на скайп, товарищ майор.
– Не понял, – нахмурился Бугаев, крепыш с малоподвижным лицом и свинцово-серыми глазами, невольно потрогав клипсу рации на мочке уха. – Почему не по альпину?
– Не знаю, – развёл руками чернявый лейтенантик.
Пришлось вернуться к монитору.
Один из экранов системы показывал вместо коридора диспансера лицо человека в чёрных очках. У него была круглая голова, поросшая серебристым пухом, и Бугаев невольно напрягся. Увидеть «Баталера», изредка показывающего собеседникам свою виртуальную «личность», он не ожидал. Сел так, чтобы попасть в поле зрения зрачка скайпа.
– Слушаю, экселенц.
– Получено распоряжение главнокомандующего, – ровным, без интонаций, баритоном произнёс компьютер. – Главаря террористов, собирающихся проникнуть на охраняемый вами объект, Иннокентия Лобова, взять живым. Разрешаются все приёмы. Как поняли, майор?
– Понял… экселенц!
– Прекратите называть меня этим дурацким эпитетом. Обращайтесь как к военному советнику.
– Слушаюсь, экс… товарищ военный советник!
– Возможно, фигуранта розыска будет сопровождать группа террористов. Всех убрать!
– Э-э… – растерялся Бугаев. – По инструкции я должен…
– Повторяю: всех ликвидировать! Кроме Лобова! Разрешено применить «Фрупс». В первую очередь! Лобов обладает уникальным даром исчезновения с мест диверсий, поэтому необходимо парализовать его мышцы и сознание в первые же секунды контакта.
Бугаев вспотел.
«Фрупс» представлял собой новейшую разработку психотронного излучателя, парализующего глубокую психику человека. Применялся он при лечении агрессивно настроенного пациента, а также для кастрации педофилов, практически превращая их в овощ.
– П-понял, экс… товарищ военный советник.
– Необходимую аппаратуру сейчас подвезут. Действуйте.
Лицо «Баталера» исчезло.
Бугаев встретил ошеломлённый взгляд Савицкого и выругался.
Через полчаса, отдав необходимые распоряжения, он спустился на второй этаж диспансера и нашёл в отдельной комнате рядом с центральным входом в здание начальника охраны капитана Олдыбаева.
– Вы как раз вовремя. – Капитан, высокий, поджарый, смуглолицый, со светящимися тигриным золотом глазами, подал ему руку. – Мне дан приказ…
– Мне тоже, – кивнул Бугаев. – Звонил сам «Баталер». Я и пришёл скоординировать наши действия.
– В чём дело? Почему такой переполох?
– Следует полагать, что начальство, – майор глянул на потолок, – сильно обеспокоено тем, что за пленницей придёт её кавалер, и перестраховывается.
– Мы сбалансированная система, и ваше подразделение тут лишнее звено.
– Приказы не обсуждаются, капитан, – дружелюбно улыбнулся Бугаев. – Сам против таких объединений.
– Кто он такой, этот Лобов?
– Математик ЦЦ МО.
Олдыбаев фыркнул.
– Звучит как чмо.
– Это вовсе не чмо, а цифроцентр Минобороны. Кроме того, Лобов прошёл курс спецподготовки для диверсионной работы в тылу противника и получил Перво-Меч.
– Опа!
Олдыбаев удивлялся не зря. Награда «Меч» первой степени давалась сотруднику спецназа, достигшему высшего уровня владения воинскими искусствами.
– Вот-вот, не прост наш математик.
– И начальство просит взять его живым?
– Видел бы ты физиономию «Баталера», не спрашивал бы.
– Мне звонили из конторы федералов, но с той же просьбой, вернее, с приказом.
– Будем выполнять.
– Знаешь, какой бы крутой Лобов ни был, мы его возьмём. У меня в подчинении двадцать шесть комбатантов плюс куча техники. Что у вас?
– Двенадцать, пара из них эскомберы, и плюс пара кэбэ.
– Тьфу! – сплюнул Олдыбаев, поняв, что майор имеет в виду киллерботов. – Извини, терпеть ненавижу этих нелюдей! Но это почти рота спецназа, хватит для захвата десятка террористов.
– Ещё, может, и не хватит, – усмехнулся Бугаев.
– Поспорим на рупь? Мы его за полминуты скрутим!
«Хороший парень, – подумал Бугаев, пряча усмешку, – только слишком самонадеян».
– Давай.
Они пожали руки, и Бугаев ушёл к себе.
* * *
В сто одиннадцатом реале пришлось задержаться.
Констанций, не раз развозивший гостей из других реальностей по разным районам радиоактивного Донбасса, уже не дежурил, и Лобовым потребовалось около часа искать связь с приятелем Таллия, ждать прибытия флайта и объяснять двум инспекторам контроля, кто они такие и что делают на заражённой территории. В конце концов инспекторы согласились доставить группу под Луганск по координатам флешки Рудени, которые определил компьютер флайта, и десантники остались выполнять «важное задание». Что вполне соответствовало истине.
Ровно в пять минут первого ночи двадцать шестого июля Итан и Иннокентий нырнули в кьюар-тоннель, чтобы выйти из него внутри психдиспансера Луганска восемьдесят восьмого реала.
Через четыре минуты Тарас получил сообщение от Иннокентия:
– Мы внутри. Ждите.
Дисциплинированно подождали второй передачи.
– Стеша на втором этаже, – доложил Иннокентий, – в блоке «2», от входа направо.
– От кого узнали?
– Пацан в туалете, кажется, лейтенант.
– Там нет камер?
– Обнаружили две, запылили.
– Камер должно быть больше, это ловушка!
– Действуем строго по плану! Разрешаю движ через минуту!
– Принял!
Тарас принялся считать секунды. В первую очередь надо было нейтрализовать внешние линии обороны диспансера: умные пули, если таковые несут дежурство в этом районе, и дроны-наблюдатели, без которых теперь не обходилось ни одно военное мероприятие.
Подождав минуту, капитан дал сигнал к атаке.
* * *
Привезли «Фрупс», напоминающий очертаниями боевой модуль «Эра», устанавливаемый на всех современных БТР и на башнях танков. Его размеры были, конечно, меньше, масса тоже, и модуль с «пушкой» излучателя несли два человека.
Олдыбаев, выйдя из главного корпуса диспансера, проводил носильщиков, сопровождаемых контрразведчиками Бугаева («Фрупс» должны были установить на втором этаже блока «2»), внимательным взглядом и решил прогуляться вокруг здания. Из головы не уходили мысли о Лобове, которого нужно было
