Аристократ на отдыхе. Том 3 - Алекс Рудин
— Спасибо, Живчик, — кивнул я. — Присмотрюсь.
И осторожно потрепал медвежонка по здоровому уху. Потап ненадолго оторвался от миски с медом, чтобы лизнуть мою ладонь липким языком.
— Здравствуйте, ваша милость! — почтительно поклонился мне Прохор. — От души вам спасибо, что защитили Луку Ивановича!
Ничего себе!
Похоже, и я заслужил уважение старого слуги. Хотя, до Потапа мне далеко — меня Прохор медом не угощал.
В кресле у камина уютно устроился Аркадий. Лекарь дремал, устало прикрыв глаза. Я осторожно дотронулся до его плеча, и он сразу же проснулся и взглянул на меня:
— Что случилось?
— Все в порядке, — успокоил я Аркадия и нахмурился.
Короткое прикосновение очень много сказало мне о нем. У парня был магический дар — только слабый и неосознанный.
Но тут главное — наличие дара. Если он есть, значит, его можно развить.
— Аркадий, ты можешь еще несколько дней присмотреть за Потапом? — спросил я. — Я хорошо заплачу.
— Могу, — готовно кивнул Аркадий. — Хотя, это и не требуется. Ваш демон прекрасно справляется, а лекарств может давать слуга. Стоит ли тратить деньги?
— Стоит, — твердо сказал я. — А как ты узнал про демона?
— Почувствовал, — объяснил Аркадий. — Когда я лечу пациента, то чувствую, что с ним происходит. Это похоже на магический дар.
Это он и есть, парень! Особый магический дар, не похожий на стихийную магию. Дар лекаря.
Но я не стал обнадеживать Аркадия на ходу. Присмотрюсь еще, и подумаю, как помочь лекарю развить его редкий талант.
— А деньги нам с Сеней пригодятся, — простодушно сказал Аркадий. — Но вы не обязаны платить.
— Перестань спорить, и назови сумму, — улыбнулся я.
Сумма, которую назвал Аркадий, была до того скромной, что мне стало одновременно и смешно, и грустно.
Надо же до такой степени не ценить себя!
Я утроил цифру, и расплатился сразу же.
— Как ваши дела с аптекой? — спросил я. — Скоро откроетесь?
— Какое там, — махнул рукой Аркадий. — Разрешение не дают, говорят — диплом нужен. И на помещение денег нет. Хотели расплатиться их будущих доходов, но никто не верит.
Его простодушие изумляло. Но врач, наверное, и должен быть таким — хорошо понимать в лечении и ничего не смыслить в деньгах. По крайней мере, настоящий врач.
— Жилье у вас хоть есть? — спросил я.
— Теперь есть, — радостно закивал Аркадий. — А то из трактира нас вчера выперли, нечем платить было.
— А еда? — нахмурился я.
— Прохор накормил меня обедом, — понизил голос Аркадий. — А я всего-то ему мазь от поясницы посоветовал. И Сеню тоже накормил, спасибо ему.
— А где сейчас Сеня? — поинтересовался я.
— Так он в порту, — замялся Прохор. — Там это… товары разгружает.
— Грузчиком работает? — изумился я. — Вы же дворяне.
— А что поделать? — вздохнул Аркадий. — Деньги-то нужны.
Да, этих парней надо пристроить поближе ко мне.
— Прохор, — спросил я слугу. — В доме найдутся две свободные комнаты для доктора и его брата?
— А надо две? — удивился Прохор. — Понял, ваша милость! Для доктора-то я комнату уже приготовил, а вот о его брате не подумал. Сделаю!
— Отлично, — улыбнулся я. — Одной проблемой меньше.
— Спасибо, ваша милость! — стал благодарить Аркадий.
— Не надо титулов, — поморщился я.
— Понял, Никита Васильевич!
— Вот и замечательно.
— Никита Васильевич, — вмешался Прохор. — А вы покушать не хотите? Я приготовил на скорую руку, пока полиция не приехала.
— Очень хочу, Прохор, — кивнул я. — С утра, кроме кофе и шампанского, ничего во рту не было.
— Да разве так можно! — разве руками старый слуга. — Идемте! На кухне покушаете, или в столовой накрыть?
— Давай на кухне. Так быстрее.
— И то верно!
Я пошел вслед за Прохором на кухню. И чемодан с отрезанной головой бывшего Темного артефактора прихватил с собой — не оставлять же его без присмотра, пока в доме полиция.
Прохор щедро налил мне в глубокую тарелку горячего, наваристого борща — темно-бордового, с золотистыми искорками жира, сваренного на говяжьей косточке. В борще плавал белоснежный айсберг сметаны, такой густой, что сразу было ясно — сметана куплена не в случайной лавке, а у хорошего продавца.
— Может, водочки, ваша милость? — предложил Прохор, нарезая к борщу розовое сало с мясными прожилками, чесноком и черным перцем.
— А, давай! — улыбнулся я. — И ты со мной за компанию!
На столе появилась запотевшая бутылка без этикетки.
— Сам делаю, — похвастался Прохор. — Настаиваю на смородиновых почках. Луке Ивановичу очень нравится. Для гостей, конечно, держим фирменную, коньяки там всякие…
Прохор осекся и погрустнел. Видно, и «фирменная», и «коньяки всякие» в доме давно закончились. Потому и гостей сюда не звали — чтобы не показывать бедность.
Мы выпили, и отличная смородиновая настойка обжигающим комком мягко провалилась в желудок. Прохор деликатно взял кусочек сала, а я принялся жадно хлебать борщ. Он был таким вкусным, что за уши не оттащишь!
— Ваша милость, — осторожно начал Прохор. — А вы отыскали того гада?
Я оглянулся на дверь — не подслушивает ли пристав.
— Отыскал, Прохор.
— Ваша милость!
На лице слуги появилась улыбка, даже морщины разгладились.
— Радость-то какая!
