Игра хаоса. Книга одиннадцатая - Алексей Рудольфович Свадковский
Девы погибели, появившиеся рядом с личами, теперь скорее напоминали сгустки тьмы, беспорядочно парящие над землей, а не молодых красивых девушек, которыми были когда-то, лишь на краткий миг вновь принимая свой прежний облик. Слишком давним это стало для них, чтобы баньши хоть что-то помнили из былого: любовь, доброту, милосердие… Теперь они несли лишь одно — смерть, и свой дар раздавали воистину щедро. Шепчущий при преобразовании сохранил им основную функцию усиления и поддержки: они могли проводить ритуалы, создавать собственные или усиливать чужие чары, но при этом еще и хорошо вложился в улучшение их личной атаки. Теперь Девы вместо обычного крика баньши, внушающего страх врагам, получили новую песнь — Мелодию погибели, буквально высасывающую из всего в зоне действия любые формы энергии и жизни. Это был его ответ всем любителям неживых конструктов, големоводам и хозяевам духов. Все эти железяки окажутся буквально опустошены, едва попадут под власть песни, любая форма энергии, приводящая их в движение, будет поглощена без остатка, и останутся лишь неподвижные груды металлолома. А духи стихий к подобным атакам еще более уязвимы, чем механизмы: связи, удерживающие их в реальном мире, порвутся, и им придется вернуться восвояси. Что же касается живых — им Девы воистину несли погибель: каждая могла буквально выпить чужую жизнь, иссушая, если враг оказывался с ними рядом. Ну а если тот слишком силен… то баньши сумеет отправить в обитель Смерти и его, пусть и ценой свой жизни, уходя с ним вместе.
Рыцари Смерти внешне остались прежними. Вызывающие подсознательный страх черные массивные фигуры, полностью закованные в железо, с ростовыми щитами и темными молниями длинных мечей. Молчаливые и непреклонные, выстроившиеся плотной стеной. Преобразовывать их было невыгодно, слишком мало пользы успели принести отряду, и из-за этого слишком много на них ушло бы очков, но и они теперь могли похвастаться новыми способностями, которые будут для врагов неплохим сюрпризом. Да и сила со стойкостью у рыцарей заметно увеличились.
Последним появился Алтарь в сопровождении стражей, замерших по бокам от него. Крепкие носилки, по центру — черный куб, скупо расписанный знаками всеми забытого языка, усиленный даром одного из темных богов, расширяющим возможности по сбору эманаций смертей и боли, рядом — маленькая башенка пристройки, Костяная библиотека. Каждый из невозмутимых скелетов-стражей в рыцарской броне несет в свободной руке огромный гулкий щит, покрытый значками рун. Магические письмена связывают их с алтарем незримыми нитями, и весь урон, который наносится алтарю, передается стражам. Пока жив хоть один из них, алтарь невозможно разрушить. Полученный хозяином ранг владыки превратил источник силы в главный алтарь армии, увеличив запас сил и прочность, а также наделив нага столь ценным шансом восстановить его в случае полного уничтожения, если для этого соблюдены все необходимые условия.
Сборщики трофеев сейчас ни к чему, и вряд ли в этот раз до них дойдет очередь — они, вместе с чемпионом, отправляются в резерв. Его время подойдет позже.
Но разворачивание армии на этом еще не завершено. Когда Игра предоставила ему выбор, наг остановился на золотой середине: призвал два новых отряда, а очки преобразования за третий потратил на развитие Мертвого легиона. Специально отложенные до этого момента золотые карты-усиления со случайным выбором — одним из даров Смеющегося Господина своим новым владыкам был повышенный шанс их удачного срабатывания в первые сутки — тоже внесли свою лепту: укрепили, увеличили численность и дали несколько новых способностей.Новые же отряды Шепчущий еще особо не развивал, поэтому их состав мало отличается от стандартного базового для полководцев. Но все рано — это новая сила, которую пока не жалко потерять, дополнительные возможности, еще два алтаря, да и банальное мясо для создания големов.
Первыми на поддержку Мертвому легиону явились Дети ночи.
Толпа Могильных гулей, гонимая голодом, начала постепенно разбредаться по долине, хорошо еще, места не настолько много, чтобы они убрели далеко. Классические для нежити трупоеды, легко убиваемые, тупые, но достаточно сильные и не ведающие страха и боли. Их ядовитые зубы и когти доставят немало неприятных моментов врагу. Пожирая мясо убитых, неважно, своих или чужих, Гули смогут излечивать раны прямо на поле боя, да и самовосстановление погибших быстрое, так что они отлично заменят скелетов в роли профессиональных жертв.
Следующими перед стоящими ровными рядами Мертвыми легионерами появились три громадные кучи костей. Они встряхнулись, загремели и собрались в массивных ящероподобных тварей. Передвигающиеся на двух нижних лапах, с когтистыми верхними конечностями и высоко поднятыми головами, широко разевающими пасти, полные острых зубов, они выглядели столь пугающе, что многие впадали в панику едва их увидев. Но стоило нагу отдать приказ — и монстры вновь осыпались грудами костей, каждая из которых начала расползаться на дюжину равных частей, формируя здоровенных червей, что тут же быстро «утекли» вглубь песка.
Костеликие, они же Некроморфы, могли принимать различные формы, по желанию хозяина выбирая наиболее подходящие под ситуацию. Сильные, живучие, в зависимости от текущего облика, они умели плеваться кислотой, выдыхать облако Тлена или снабжать свои клыки, когти и костяные мечи едким ядом. Еще одной сильной их стороной было Саморазвитие: каждый раз поглощая и встраивая в себя кости врагов, полиморфы осваивали новые варианты тел и даже имели небольшой шанс заполучить себе их врожденные способности. Но вот самовосстановление погибших у этого подотряда очень медленное, в будущем это придется учитывать.
На этот раз Шепчущий выбрал для них облик Гигантских могильных червей. Бойцы, способные перемещаться под землей, ему придутся очень кстати, а их тлетворное дыхание, быстро разлагающее любую органику, внесет панику во вражеские ряды.
Легкий холодок, пробежавший сквозь молчаливые ряды Легиона, принес Призраков. Еле заметные нематериальные фигуры летали над головами солдат, готовые внушать ужас врагам, вытягивать прикосновениями их жизненные силы, а также вселяться в тела существ со слабой волей, временно захватывая над ними контроль. Эманации страха и боли живых позволяли приведениям восстанавливаться, а,
