Темный Охотник # 3 - Андрей Розальев
И тут неожиданно возникла загвоздка. Само собой, у бабы Шуры имелось несколько мастериц на выбор, которые пошьют любое платье. Да только вот незадача. В преддверии первого осеннего приёма у Императора все они оказались заняты. Ведь все желающие подсуетились заранее, и только мы выпали… в последнюю неделю.
Парочка мастериц клятвенно обещали подсуетиться, закончить с заказами побыстрее, и буквально вырвать для дорогой, любимой и обожаемой самой лучшей постоянной клиентки Александры Викторовны вечер накануне дедлайна. Но тут уже мы с бабушкой были единодушны — доверять такой договорённости не стоит.
— Да и хрен на них! — не слишком аристократично махнула рукой баба Шура, выходя из очередного ателье, куда привезла Ариэль. — Поехали по магазинам!
Меня они взяли с собой на всякий случай. Во-первых, в качестве переводчика, если вдруг две дамы не смогут объясниться сами. Во-вторых, в качестве носильщика. А в третьих, — и это, похоже, самое главное, — чтобы не расслаблялся.
Однако по итогу поездка мне даже понравилась, ибо мне досталась роль оценщика.
Насмотрелся я в тот вечер… Всякого…
— Покрутись, — командовал я, сидя на диванчике возле примерочной
Ариэль послушно вращалась, размахивая полами платья и распущенными волосами, а потом спрашивала:
— Ну как?
— Дальше.
Не! Мне и так всё нравилось! Честно! Безумно нравилось, но-о-о-о… чёрт! Бриллианту задали огранку, и я не мог отказать себе в удовольствии посмотреть на то, как он сверкает.
Я уже не раз видел рогатую принцессу чуть ли не голышом, в одном белье, — в Арапахо-Сити они с подружайками только и делали, что плескались в бассейне, — и прекрасно знал, что фигурка у Ариэль точёная, спортивная и сочная ровно там, где это нужно. Однако платье подчёркивало все её прелести ещё сильнее.
— А это как?
— Покрутись. Хм-м-м… Дальше.
— Да Артём!
В какой-то момент я почувствовал себя героем каноничной романтической комедии. В таких фильмах обязательно должна быть сцена в примерочной, вот только эта сцена как правило нужна затем, чтобы показать преображение дурнушки в красавицу. Я же делал из красавицы имбу.
Хитрая баба Шура, поняв в какой-то момент, что мы справляемся без неё, куда-то слиняла.
— Ну а это как?
— Крутись.
— Артём, я устала.
— Крутись, говорю.
В конце концов, мы остановились на белом платье с глубоким V-образным вырезом, на широких бретелях и разрезом до середины бедра. В нём Ариэль выглядела элегантно, даже утончённо, достаточно скромно, и в то же время ярко.
И это под вуалью!
Стоило же ей смахнуть с себя иллюзию, как платье начинало играть совсем по-другому. Ослепительно-белый шёлк и ярко-красная бархатная кожа. Невинность и дерзость. Чистота и опасность. Нежность и агрессия.
Ну о чём тут говорить? Красный и белый — вечная классика.
И что-то мне подсказывает, что не я один такой ценитель прекрасного. Рогатая принцесса на приёме пожнёт нехилый урожай сердечек, и как бы нам потом не пришлось отбиваться от толпы высокородных… любителей экзотики.
Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления.
Учитывая вторую ступень печати регенерации, отдых мне теперь не особенно-то и требовался. Так что я даже рад, что неделя до приёма прошла весьма деятельно.
Старшие наконец-то признали меня, как полезный субъект с пока-что-непонятным потенциалом. Что, в принципе, было ожидаемо. Я ведь сам вызвался поехать в Йеллоустон, род не только не посрамил, а даже наоборот, к тому показал себя ответственным и находчивым, — находчивость особенно сильно проявилась в плане получения статуса вольного егеря и сбора команды из инфернях, — и за это заслужил право участвовать в ежедневной планёрке.
Да, слово мне пока что давали нечасто, а о принятии каких-либо решений и речи не шло, но меня потихоньку начали вводить в курс дел.
И это не могло не радовать.
Дальше будет больше, не сомневаюсь в этом ни на секунду.
На планёрке, как правило, изначально присутствовали трое, — ну а со мной, получается, четверо. Патриарх, дед Константин и дядя Петя Кривцов. Первый отвечал за производство, второй за финансы и сбыт, ну а дядя Петя, что называется, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Связующее звено между всеми отделами, управленец и главный звездораздатчик, когда дело касалось кадров.
Собрание, как правило, шло пару часов, после чего на ковёр к Патриарху по очереди начинали заходить начальники цехов, менеджеры, логисты и прочие работники рода.
Каждому уделялось по пять-десять минут, не более. Ни споры, ни возражения не принимались. Получил ЦУ — шуруй исполнять. Всё.
Признаюсь, с непривычки мне было сложно. Хотя не думаю, что хоть кому-то момент погружения в дела рода давался легко. Тут ведь привычка нужна. Месяц, — край два, — и буду, как рыба в воде.
А пока что, уже на второй день таких заседаний, я поинтересовался, нет ли у нас на примете каких-нибудь разломов.
Засиделся.
— Есть, — Патриарх переглянулся с дядей Петей. — Как раз хотели тебе предложить.
— Отлично! — обрадовался я. — Беру, заверните!
— Даже не поинтересуешься, что за разлом? — прищурился деда Костя.
— Надеюсь, не белый или красный? — насторожился я.
— А тебе какой надо? — хмыкнул дядя Петя. — Сразу радужный?
— В радужный пока рановато, — прикинув, вздохнул я. — Может, через пару месяцев.
Дружный хохот был мне ответом. Я же улыбнулся, и не думая обижаться. Даже после того, как я в одиночку закрыл голубой разлом, о чём родичам прекрасно известно, стереотипы не позволяют им допустить мысль, что совсем скоро мне и радужный станет по плечу.
Я бы и сейчас справился, но сейчас — это через превозмогание и даже риск. А оно мне надо?
— Оранжевый, уж не обессудь, — улыбнулся дед и вывел на проектор карту области. — Открылся неподалёку от усадьбы нашего хорошего друга, барона Снарского, под Калугой. В нём полным-полно гигантских рогатых жуков. Тварюшки не сказать, чтобы опасные, и барон в состоянии справиться с ними самостоятельно.
Патриарх свернул карту, дважды щёлкнул на файлик и на экране появилась фотография вытащенного из разлома и распотрошённого жука. И впрямь ничего опасного. Я бы даже сказал зевоту навевает.
— Но по удачному стечению обстоятельств, — продолжил Патриарх, — грудные пластины этих монстров почти идеально повторяют контуры мужского бронежилета третьего размера.
— Рост от 182 до 188, обхват груди от 104 до 116, — тут же на автомате пояснил дядя Петя.
— Именно. И, в
