S-T-I-K-S. Шпилька - Ирэн Рудкевич
Пока она думала, клокстоппер решился действовать. Ускорившись, он вынырнул из-за укрытия и расплывчатой тенью метнулся к внешникам, едва не обгоняя выпущенные им самим пули. Шпилька, поколебавшись лишь мгновение, рванула за ним.
Внешников было шестеро. Двое уже оседали безвольными куклами на пол. Третий вскидывал крупнокалиберную винтовку, но, судя по положению тела — шея и плечи отставлены назад, голова наклонена вперёд, — он был уже не жилец.
Оставалось ещё трое, но на них ускорения не хватило ни Стоуну, ни Шпильке. Клокстоппер, отбросив разряженный пистолет, сцепился врукопашную с одним, второму обессилевшая Шпилька без затей бросилась под ноги. Третий отступил на шаг, прицелился в Шпильку — она показалась ему более простой мишенью, чем Стоун. Шпилька — откуда только силы взялись? — перекатилась в сторону, а там, где она только что была, в бетон ударила пуля, с визгом рикошета ушедшая под углом вверх.
Второй выстрел почему-то ушёл в потолок. Шпилька вскочила, походя врезав по рёбрам второму внешнику, чтоб лежал и не дёргался. И с удивлением уставилась на повисшую на плечах внешника голую блондинку с длинными растрёпанными волосами.
Задумываться, откуда пришла помощь, было некогда. Шпилька обернулась к предпринимающему ещё одну попытку подняться внешнику. Наступила на руку, которой тот тянулся к выроненной винтовке. И с удовольствием надавила.
— Пушки детям — не игрушки. Брось бяку!
Внешник взвыл — скафандр защищал его от спор грибка, но не от физического воздействия. Шпилька обеими руками ухватилась за идущий к шлему шланг и дёрнула. Зашипел выходящий воздух.
— Если повезёт — скоро заурчишь. А если нет — сочувствую. Местные скорее последнего продажного мура простят, чем тебя.
Подняла с пола винтовку и столкнулась взглядами с блондинкой.
— Да чтоб тебя! — с непередаваемым выражением выдала блондинка.
— Ли? — не поверила своим глазам Шпилька. — Ты же собиралась валить подальше.
— Да я попыталась! Прибилась к торговому каравану, вроде и к стронгам твоим они собирались заглянуть. Думала, раз так — передам, что от тебя услышала. А хрен там! Через полчаса на чёрных нарвались. Большей части каравана сразу хана пришла, а тех, кто выжил, сюда забрали. Я надеялась, что хоть ты им в руки не дашься.
— Пришлось, — пожала плечами Шпилька. — Чтоб последнего вашего не взяли. Курьера.
— Фарта? Он что, всё-таки ушёл? — вытаращилась блондинка.
Шпилька кивнула.
— И, судя по всему, добрался до стронгов.
— То есть это они по нам долбят, да?
Шпилька, устало улыбнувшись, кивнула снова.
— Ну тогда хотя бы понятно, почему эти грёбаные распылители включились, — хмыкнула Ли, пальцем показав на ожоги на плечах. — Знать бы ещё, кто их выключил.
— Один… рейдер. Он с Гуддини пошёл наружу.
— Даже спрашивать не буду, как. Выберемся — покажешь его. Расцелую, — пообещала блондинка.
— Это вряд ли, — не удержавшись, хмыкнула Шпилька.
— Почему ты одна? — подошёл запыхавшийся Стоун и резко смутился, заметив, что из одежды на Ли нет ничего, кроме костюма Евы. — Остальные где?
— А ты, я смотрю, до операционной так и не доехал, — усмехнулась Ли. — Сцепились с охраной.
— С мурами? А их разве не окатило этим? — ткнула в потолок Шпилька.
— Не-а. Распылители только в камерах. Но там не только муры, этих, — Ли со злостью пнула неподвижно застывшего у её ног внешника, — тоже полно.
Шпилька и Стоун переглянулись.
— А ты почему здесь, а не вместе со всеми? — уточнила Шпилька.
— Камера с краю, — отмахнулась та. — Вон, свежак подтвердит, соседями были. Когда замки открылись, все с себя одежду постягивали и рванули на выход. А там охрана. Меня оттолкнули, сказали валить, пока могу. Ну, я не стала спорить. Кстати, ты не возражаешь, если я заберу?
Ли глазами указала на винтовку внешника, которому Шпилька разгерметизировала скафандр.
— При условии, что с нами пойдёшь, — нахмурилась Шпилька. — Замки не только на камерах открылись, но и в мясницких. Включая ту, в которую недавно элиту живую приволокли.
— Хреново дело, — сжала зубы Ли. — Вторая мясницкая, говорят, через стену от фермы. А элитная где?
— Между второй и оружейкой.
— Хана! — коротко прокомментировала Ли. — Ладно, пошли. Надо предупредить, чтоб никто не пытался месть устроить.
До фермы пришлось пройти ещё один коридор, в котором Ли удачно подстрелила парочку муров. А дальше начался форменный ад.
Ферма представляла из себя помещение, отдалённо напоминающее тюрьму из американских фильмов. Ряд дверей по периметру, выше ещё два яруса балконов с камерами, металлические лестницы по обе стороны от входа, зарешечённые лампы. И везде яростно дерущиеся люди.
Выстрелов почти не было — ни внешникам, ни мурам было уже не до оружия, доноры превосходили охрану числом и были очень, очень злы. На полу уже лежал с десяток трупов, и у Шпильки при виде их сжалось сердце — три тела были голыми.
— Мля, не прицелиться, — с сожалением пробормотала Ли.
— Мы со Стоуном пойдём по балконам, попробуем в упор стрелять. А ты прикрывай, — решительно скомандовала Шпилька и, вскинув к плечу отобранный у внешников автомат, трусцой побежала вправо.
Первому попавшемуся на пути змеёнышу, боровшемуся с голым, с ног до головы покрытым ожогами донором, она попросту прострелила ногу. Мужик не растерялся — крякнул и перевалил внешника через перила. Озадаченно уставился на Шпильку.
— Свои, — подмигнула она. — Надо быстрее тут разобраться и уходить. Заражённые на подходе, а снаружи ждут стронги.
Внизу коротко грохнул выстрел — Ли всё-таки сумела найти подходящую для крупнокалиберной винтовки мишень.
Обожжённый донор коротко кивнул и тут же ввязался в ближайшую драку. Шпилька помчалась дальше, стараясь по мере сил помогать своим и мешать чужим.
Следующими, на кого она наткнулась, оказались Крош и Шпон. Эти неплохо справлялись сами.
— Уходите! Скорее! Снаружи встретят стронги. И заберите всех, кого сможете, — не сбавляя скорости, бросила она им.
— А ты куда? — в спину ей крикнул Шпон, но вопрос остался без ответа.
«Ну где же ты, Танк?» — думала Шпилька, вглядываясь в дерущуюся толпу.
И вдруг в противоположном конце фермы, на третьем ярусе, увидела снайпера. Первым желанием было вскинуть автомат и выстрелить, но Шпилька прекрасно понимала, что то, что у неё в руках — не подаренный Адой
