Рыкарь - Никита Гримм
И отчет, написанный им, приводил князя одновременно в восторг и в шок. Во-первых, этот отчет доказывал, что его личный эксперимент по селекции Одаренных, почти тридцать лет его трудов и двадцать лет ложного мнения о провале на самом деле имели положительный результат! Его эксперимент увенчался успехом! И Волков Матвей был живым и прямым доказательством его эксперимента! Одаренный с двумя Источниками, к тому же, ставший рыкарем! К тому же обладатель стихии Смерти, главной стихии рода его биологического отца! Первый и последний Некромант в Империи, особенно, если учесть, кем были и его отец Ранга Архимагистр, и его дед Ранга Стихия, которого вообще прозвали после Мировой Войны «Живым Воплощением Смерти»… Да, этого человека князь уважал по-настоящему, и боялся, и ненавидел, но главное, уважал…
А, во-вторых, это значило, что у него вновь появился шанс исправить все огрехи и ошибки последних двадцати лет, а главное, вернуть с лихвой все то, что у рода забрали почти двадцать лет назад… Шанс призрачный и крохотный, но он был, был прямо здесь и сейчас, в одном с ним, князем, городе… Такой свободный и доступный шанс, над которым князь постарается в кратчайшие сроки получить максимальный контроль…
— Господин! У меня срочные новости! — В кабинет князя без стука влетел Соловьев.
— Тебя не учили стучать… — Сквозь зубы процедил князь, которого оторвали от таких прекрасных размышлений.
— Простите, господин, но эти новости не терпят. Прошу. — Начальник службы безопасности протянул новую папку бумаг.
Князь, поморщился, но все-таки взял в руки пачку бумаг и начал пролистывать. И чем дальше он листал, тем больше багровело его лицо. На лбу сильнейшего и искуснейшего Лекаря империи пролегла глубокая вертикальная складка, даже уши князя побагровели, а дышать Долгоруков начал очень глубоко и тяжело, сквозь сжатые зубы. Соловьев даже услышал, как заскрипели зубы старого князя от напряжения…
— Как… Как, бл*ть, как ты проср*л такое?! — Зарычал князь, с хлопком опуская кипу бумаг на стол, и упер взгляд в Соловьева.
— Господин, я клянусь вам, что никто даже подумать не мог, что он организует собственную компанию, тем более, что вместе с ними в списке учредителей будут Кобылины и, уж тем более, Рюриковы!
Таранный удар ветра уронил Соловьева на колени, снося его собственный щит, который начальник СБ поддерживал постоянно. Дальше князь не поленился и сам взялся за нагайку, которая лежала у него в столе. И плеть начала, с шелестом рассекая воздух, влетать в спину и плечи Соловьева. Так позорно и низко, словно нашкодившего ребенка, князь охаживал по спине своего начальника службы безопасности, пока тот не уперся лицом в пол и не начал орать от боли…
— Еще есть, за что тебя как мальчишку сечь, выбл*док, а?! — Князь, красный как рак, рычал сквозь зубы и плевался слюной в лицо Соловьева, которого схватил за подбородок и притянул к себе.
— Он уехал. — Просипел Соловьев.
— Кто уехал?! Куда уехал?! — Продолжая держать за подбородок Соловьева, рычал князь.
— Волков… уехал… в поместье…под…Новосибирском…три…дня…назад… — Просипел начальник службы безопасности.
— Бл*ть! — Князь отпустил Соловьева и бросил нагайку на стол.
Князь начал ходить по кабинету. Теперь Волков оказался прикрыт Кобылиными и императором. Теперь официальных точек давления на него не будет! Ему не нужен будет старинный княжеский род, если сам император стоит за спиной! Если проект его правнука выгоден, а он явно стоящий, иначе бы император и его брат, здоровенный косолапый медведь, не стали бы «вписываться» в него, то император просто не даст ему правнука и пальцем тронуть…
— У тебя остались контакты той польской конторы? — Прорычал князь.
— Какой именно, господин? — Спросил Соловьев, на дрожащих ногах поднимающийся с пола.
— Диких Гусей. — Прорычал князь и снова ударил Соловьева «воздушным кулаком».
— ДА! — Крикнул Соловьев, как только отдышался.
— Звони и договаривайся, пусть перебрасывают своих людей на Урал, на нашу базу. Срок — неделя. Обещай тройной гонорар. С Урала в Сибирь отправимся. Техника наша. Если ты и с этим облажаешься, я тебя закопаю, слышишь?! ЗАКОПАЮ САМ! — В конце князь сорвался на крик.
— Я понял, господин! — Соловьев упал на колени.
— Посмотри на меня. — Вновь сквозь зубы процедил князь.
Соловьев поднял глаза князя. Тот вытянул вперед руку, образовав тремя пальцами причудливую фигуру. Между пальцами загорелся маленький шарик света, который на секунду завис в воздухе, а после сорвался со скоростью пули и попал в левый глаз Соловьева.
Начальник службы безопасности коротко вскрикнул и вновь упал всем телом на пол кабинета, зажимая левый глаз обеими руками и скуля, словно побитый пес.
— Это будет плата за твой предпоследний косяк! Следующий станет действительно последним, Аркаша, ты меня понял?!
— Да, господин… — Проскулил Соловьев, из второго уцелевшего глаза которого текли слезы…
* * * * *
РИ, Сибирь, предместья Искитима, родовое поместье Волковых
— То есть, вы вывернули всю ситуацию так, что вписали в свою компанию императорскую фамилию в состав учредителей, да еще и грант вытащили с Имперской Канцелярии? — Дед сидел за своим столом и улыбался словно кот, объевшийся сметаной.
— Да, но тут просто повезло, мы лишь воспользовались ситуацией. — Кивнул я, параллельно уплетая пирожки и запивая их чаем с медом и лимоном.
— И император забрал ведущую долю в компании себе? — Кивнул Конев.
— Неа, — Я отрицательно помотал головой, — он взял равную с нами долю. Доли Волковых и Кобылиных остались без изменений.
— М-да, дела… — Конев потер лоб правой рукой и откинулся на спинку кресла.
— И не говори, Василий Иванович, так императора в свою аферу, на моей памяти, ещё никто не ввязывал. Уж прости, Матвей, но никак, кроме как аферой вначале я это не рассматривал. — Кивнул дед, беря в руки свою кружку, исходящую паром.
— Ну, у меня было другое мнение. Ну да ладно, главное, что все так хорошо сложилось и закрутилось. Сейчас это аферой уже ни у кого язык не повернется назвать. — Ответил я.
— А к нам ты привез один из образцов? — Улыбнулся дед.
— Это уже не образец, а единица техники. И, вполне возможно, что поздравления с Новым годом от Кобылиных будем получать по электронной почте. — Усмехнулся я, беря в руку новый пирожок с мясом.
Вот правда, руки у Марфы Петровны просто золотые!
