Сибариты - Константин Владимирович Денисов
– Ладно, – человек махнул рукой, – как знаете. Вам имя Лиана о чём-то говорит?
Маша сделала паузу, пристально глядя на этого незнакомца.
– Говорит, – наконец, сказала она, – но её больше нет. Она погибла полгода назад.
– Вовсе нет! – улыбаясь, сказал человек, – она сейчас на берегу, пошла с отцом искать ваших. Судя по тому, что началась заварушка, они нашли, кого хотели, – человек усмехнулся.
– Почему я должна вам верить? – спросила Маша.
– Её муж сейчас на лодке, – человек постучал рукой по корпусу, – мы очень спешили, нам нужно было попасть на Левиафан, потому что он ранен и ему нужна помощь. А на Левиафане есть регенератор. Его зовут Спас.
– Впервые слышу это имя, – сказала Маша и то доверие к словам незнакомца, которое у неё начало потихоньку складываться, внезапно обрушилось.
– Ах, да! – незнакомец хлопнул себя ладонью по лбу, – вы его знаете как Сёму, он просто получил новое имя. Независимо от того, как его зовут, он сейчас здесь, но без сознания.
– Сёма погиб ещё раньше. Я вам не верю! Это всё слишком невероятно, чтобы быть правдой, – сказал Маша, хотя червячок сомнения всё равно копошился в её груди.
– Судя по тому, что переговоры ведёшь ты, на лодке осталось немного народа, – сказал человек, – нам нужно так или иначе до чего-то договориться. Но меня очень нервирует пушка. Что мне нужно сделать, чтобы она стала смотреть в сторону?
– Она не выстрелит, если вы не проявите агрессию, – сказала Маша.
– Ладно, – человек вздохнул, – давай сначала. Меня зовут Фёдор, я дед Лианы. На лодке её сын, сейчас я его позову.
Фёдор нагнулся над люком и крикнул внутрь:
– Лавр, можешь поднятья сюда?
Через некоторое время оттуда выбрался мальчик лет шести или семи.
Маша рассмеялась, согнувшись пополам и уперев руки в колени.
– Ну вы даёте! Мне всё это время очень хотелось вам верить, но этот ребёнок не может быть сыном Лианы. Мы её видели не так уж давно, у неё не было детей. Говорили, что она беременна, но её ребёнок должен быть сейчас младенцем, – сказала Маша, отсмеявшись, а потом серьёзно добавила, – вы лжец!
Лавр стоял и пристально смотрел на неё, а потом вдруг крикнул:
– Руди плохо. Он в темноте.
Маша ошалело на него уставилась.
– Что ты сказал? – спросила она строго.
– Мама и дедушка его спасли, – крикнул Лавр, – но ему плохо.
Маша потеряла дар речи. Она умом не верила в то, что говорит этот мальчик, но чувствовала, что он говорит правду. А так же чувствовала что это, в самом деле, сын Лианы, и как не пыталась себя в этом переубедить, ничего не выходило.
– Думаю, что вы, и правда, друзья Лианы, – сказал Фёдор, – и хотя мне не комфортно, что вы в нас целитесь, но Лавр сказал что вы хорошие и не опасны для нас. А этому парню можно верить. Он обладает некоторыми способностями. Единственный, кто может вас убедить, что мы те, за кого себя выдаём, это Спас… Сёма, вы же знаете его под этим именем. Кто-нибудь может перебраться к нам на борт и посмотреть. Правда, он без сознания обычно, в себя редко приходит.
Маша стояла и не находила слов. Не знала что делать, на что решиться. И зачем она вообще вызвалась на эти переговоры? Принимать решения так сложно!
– Мне нужно посоветоваться, – наконец сказала она.
Фёдор развёл руки в стороны.
– Ничего не имею против, только поторопись, а то мы и так долго торчим тут в надводном положении. Хорошая мишень.
Машка кивнула и убежала внутрь.
Женя была категорически против.
– Маша, ну а вдруг это ловушка? – говорила она.
– Ну там же ребёнок есть, – упиралась Маша.
– Это ничего не доказывает. Мы не знаем кто это. Нас всего двое. Ты одна поплывёшь на чужую лодку? А на чём? Капельку я тебе точно не дам. Из лодок для высадки осталась одна, вторая, скорее всего, не пережила бомбардировку порта. Ты уж извини, что я так прагматично, но у нас не будет транспорта, чтобы людей с берега забрать. Ты готова рискнуть собой и лодкой? – продолжала убеждать её Женя.
– А ты держи их на прицеле, если что, то стреляй, – сказала Маша.
– Ты не понимаешь, о чём говоришь, – Женя начала сердиться, – ты же будешь там. Как я буду стрелять, если ты окажешься в заложниках? Да и ребёнка убивать совсем не хочется, даже если он вместе с врагами.
Маша посидела молча.
– Женя, а ты представь, что это и в самом деле свои? Что это дед Лианы? Нам нужно объединить усилия, а мы шарахаемся друг от друга. И ты там не была, но я им верю. Я хочу сплавать, – наконец сказал она.
– Ладно, – сдалась опять Женя, – но учти. Если что, то для меня будет важнее сохранить Левиафан, чем спасти тебя. Такой расклад тебя устроит? Это будет только твой риск. Я лодку подвергать опасности не буду, – сказала Женя жёстко.
– И не нужно, я же сказала, что это мой выбор, – обрадовалась Маша, – так значит можно?
– Иди. С лодкой справишься? – спросила Женя.
– Конечно! – кивнула Машка, – я уже столько на Левиафане! Как не справиться!
И она быстро убежала, пока Женя не передумала. Женя выждала минутку и начала открывать створки отсека с лодками.
Она согласилась, потому что, не смотря ни на что, верила Маше. И хотя разум говорил, что этого делать не стоит, но чувства, как и у Маши, говорили обратное. А может ей просто хотелось в это верить. Что они не одни, что Лиана жива и нашла своих родных, что Сёма тоже жив, а это значит, что и для всех остальных всё может закончиться хорошо, раз уж даже Лиана спаслась, хотя казалось, что надежды уже давно нет.
Маша без труда справилась с лодкой, переплыла небольшое расстояние, которое разделяло две субмарины, и ткнулась носом в борт прямо перед Фёдором. Он нагнулся и, взяв веревку, привязал её к скобе, предусмотренной специально для этого.
