Игорь Огай - Предел обороны
– Да кому понадобится? – Сергеев пожал плечами. – Пользоваться все равно никто не сможет.
– А никто и пытаться не будет, – раздраженно пояснил шеф. – Но это еще не значит, что нам позволят.
Павел без слов взял коробочку со стола. Расстегнул ремень на джинсах, пропустил свободный конец через ушки на обратной стороне прибора и снова застегнул.
– Сегодня мы с клоном вряд ли встретимся, – задумчиво изрек Сергеев, наблюдая за этими манипуляциями. – В приют он, конечно, не вернется. Но заглянуть туда все равно надо. Мы машину возьмем, Сергей Анатольич?
– Ну чего спрашивать? – удивился тот. – Ключи у Паши.
– Тогда давай сюда. – Федор повернулся к Павлу и протянул руку. – Все равно дороги не знаешь.
4
При выезде из переулка на Третье транспортное Павлу очень захотелось нажать на кнопку «паузы». Ассамблейщики в условиях кризиса не гнушались пользоваться своими экземплярами для преодоления московских пробок, во всяком случае, пока «паузы» было кому заряжать. Прибор на поясе землянина в зарядке не нуждался, но существовало и другое препятствие для бесконтрольного включения. Субъективное время, проведенное внутри контура, «пауза» вычитала из жизни владельца. На счету у Павла было не так уж много включений, несколько часов в общей сложности. Но по Ассамблее упорно ходили слухи о поседевших раньше времени экспертах, которые, бывало, просиживали под «паузой» сутками ради получения срочных результатов.
– Приехали, – прокомментировал Федор, притормаживая перед пробкой, – часок простоим.
– Тем лучше, – отозвался Павел. – Как раз стемнеет.
Часы на передней панели показывали полпятого, через час по зимнему времени действительно будет уже темно. Надо ж, как день-то пролетел!
– И чего хорошего? – осведомился Федор.
– Это же не просто приют – ночлежка. Постояльцы как раз соберутся, будет с кем поговорить.
– Точно. Не подумал…
Пару минут Федор терпеливо двигал машину за уляпанной снегом кормой троллейбуса. Затем поток опять застопорился. Павел вздохнул и нарочито безразлично проговорил:
– А вообще-то нешуточное дело намечается. Кратер опять же… Помощь нам не помешала бы, как думаешь?
Федор никак не думал. Он нахмурился и засопел, тщетно пытаясь не понимать намеков.
– Одним бы махом, – мечтательно проговорил Павел. – Как того ящера… Да и черт бы с ним, с кратером – пускай себе стоит. Понять бы только, в чем дело.
– Языком не устал молоть? – не выдержал Федор. – Она же ясно сказала: все кончено. Нет больше способностей.
– Да ты сам-то в это веришь? Мне ведь тоже говорила. А после мимоходом накачала и настроила «паузу».
Федор снова посопел. Дернул передачу, продвинулся на десять метров и опять затормозил.
– Я верю, – проговорил он твердо. – И тебе советую. Оставь девчонку в покое, для отдела она совершенно бесполезна. Нелюди и то поняли, только вы с Филиппычем не успокоитесь!
– Ну ладно, ладно. – Павел вздохнул. – Бесполезна так бесполезна. Все равно неизвестно, согласилась бы или нет… Крепко же она тебя зацепила, вижу.
– Да что зацепила, – пробормотал Федор. – Мать ее жалко. Намучаешься с такой дочерью.
– Вот про мать не тебе говорить, – заверил его Павел. – Для мамы у нас Филиппыч есть. Тоже мне два ловеласа-конспиратора! Через день один к матери, другой к дочери!
– А ты со свечкой стоял, что ли? – моментально озлобился Федор. – Моралист нашелся, б… Или я тебе дорожку перешел?
– Я эту девочку в деле видел! – отрезал Павел. – И не настолько сдурел, чтобы дорожки протаптывать! Угомонись на эту тему. А заодно приготовься, что в покое ее долго не оставят после всего былого…
Федор помолчал, снова протиснувшись на несколько метров вперед. Потом проговорил:
– Ассамблейщики под ее окнами постоянно пасутся. Не войдешь, не выйдешь, блин.
– Вот этим-то как раз скоро надоест. Ну, еще недельку подежурят, потом бросят. Людей у них не так уж много для постоянной наружки.
– Ну? – уточнил Федор. – Тогда почему надолго?
– Потому что ты останешься. Не знаю, насколько там у вас все серьезно, но месяца два-три ты за ней присмотришь. Потом можно будет и ослаблять потихоньку.
– Так… – произнес Сергеев. Помолчал и смачно повторил: – Та-ак!.. Это ты сам придумал или Потапов приказал?
– Да никто ничего не придумывал! – Павел фыркнул. – Шеф хотел сначала поговорить, да не стал. Потому что ты и сам не дурак. Будете с ней вместе – обязательно присмотришься. А куролесить начнет – сам же и остановишь. Не справишься – Потапова позовешь, только бы глупостей не успела наделать.
Сергеев снова умолк. Надолго – на целых три коротких рывка по пробке. Потом произнес:
– Не позову. Незачем. Нет у нее больше способностей.
– Жаль, – просто сказал Павел. – Все было бы проще. Но… на нет и суда нет. Забыли.
Федор не ответил. Поверил, нет? Неважно. В любом случае теперь он действительно станет приглядывать за Тамарой в четыре глаза. Прав был шеф… И одновременно не прав. Со своими в такие мелкие интрижки можно не играть – поговорил бы с Сергеевым прямо.
И все-таки жалко, если студентка окончательно утратила дар менталов. Как скажет Филиппыч: какие кадры пропадают!
Федор шумно вздохнул, то ли переживая за Тому, то ли справедливо обижаясь на шефа. Сказал:
– Если чужой действительно твой двойник – в приюте тебя узнают. Может, я один схожу поговорю?
– Чего? – Павел попробовал быстро перестроиться и проследить ход мыслей опера. А ведь правда: в ночлежке его должны были узнать. – Не надо. Лучше как раз вместе… Кстати, что за клиента вы там брали?
– Да как обычно – дурь в розницу… Мелочь уличная. Детей своих, сволочь, приспособил дозы разносить. Там же ночлежка семейная, типа с условиями.
– Не знал, что такие есть в Москве, – удивился Павел.
– Есть. Официально называется «приют ночного пребывания для иностранцев с детьми». Что за иностранцы – понятно? Особо ушлые там не первый год пребывают.
Павел кивнул. Уточнил:
– Брали недавно?
– Да с месяц назад. Я тогда еще про нелюдей ни ухом ни рылом…
– Тогда тебя тоже могут узнать. И про стрельбу сегодняшнюю все местные, конечно, в курсе. Придется на этом фоне что-нибудь изобразить. Иначе уйдут в отказ, тряси их потом…
– Придется – изобразим, – согласился Федор. – А нет – пусть на себя пеняют. Церемониться там не с кем.
Он в очередной раз дернул рычаг передач. Машины впереди и вокруг уже двигались, не быстро, но вполне равномерно. Бывают же вот такие пробки, которые встают без всякой внешней причины, а через некоторое время таинственным образом начинают ехать. Сначала медленно, потом быстрее, быстрее… И вот уже поток идет с нормальной городской скоростью, и водители пожимают плечами, не понимая, с какой стати последние полчаса глухо стояли в заторе.
Полтора десятка минут спустя Федор показал правый поворот и свернул на ближайшую развязку. Новый, отделанный согласно всем современным дорожно-строительным канонам кольцевой спуск с эстакады вел в короткий и заброшенный на первый взгляд проезд. Контраст был разительным, как будто крайний столбик ограждения отделял Москву от ее самой глухой окраины. Довольно свежий гладкий асфальт кончился мгновенно. Офисный «Форд» сразу нашел одним колесом рытвину, другим кочку…
– Угробишь машину – шеф распнет, – уведомил Павел, восстанавливая свое первоначальное положение на сиденье, но Сергеев и так уже сбросил скорость.
– Вон туда смотри, – показал он через лобовое стекло. – Оно – учреждение…
Павел всмотрелся. Дом как дом: серая, в меру унылая трехэтажка у дороги, без особых внешних признаков неблагополучия. Расположение, правда, не очень… Плохое, прямо сказать, расположение. Почти промзона, с одной стороны непрерывно шумит Третье кольцо, с другой – железная дорога. Далее по проезду начинаются какие-то совершенно нежилые не то склады, не то ангары за изломанным бетонным забором… Впрочем, все окна приюта светились, обитатели знали наверняка, что «честно» бомжевать гораздо хуже.
Федор затормозил у подъезда. Две подозрительные личности, приближающиеся от другого конца дома, тоже затормозили, присматриваясь, и похоже, готовые в любой момент дать деру в обратном направлении.
– Ну и?.. – выдавил Павел. – Что будем изображать?
Вместо ответа Сергеев откинул «бардачок» и достал наручники.
– Без особого творчества… Руки давай.
Павел пожал плечами. Замысел был прозрачен: утреннего клиента по перестрелке взяли и привели не то на очную ставку, не то на иные оперативные мероприятия. Не слишком представительно – для чистоты надо бы еще пару человек оперов и хотя бы одного криминалиста. Но для прижившихся в приюте могло и сойти…
– Сильно не затягивай, – хмуро произнес он, протягивая запястья.
– Ученого учишь? – Федор усмехнулся. – Выметайся из машины.
Вход в приют оказался свободный. Если какие-то социальные работники здесь и были – уборщики, санитары, раздатчики бесплатного супа, – то уж точно не было нормальной охраны. Что, в общем, понятно, если уж чего и стоило охранять, так это Москву от «иностранцев», а не наоборот. Минуя условный пост вахтера, Федор деловито осведомился у дедульки в куртке не по росту с засаленной неопределенной эмблемой на рукаве:
