Кассандра Клэр - Город падших ангелов
— Ты должна везде его с собой носить, — ответил Алек.
— Да ну? А ты взял свой Сенсор? — обозлилась она. — Я так и думала. По крайней мере, у меня есть это, — она похлопала по своему медальону. — Я могу тебе сказать, что там что-то есть. Что-то демоническое.
Джордан резко повернулся к ним.
— Там есть демоны?
— Я не знаю… может, только один. Он запульсировал и перестал, — признала Изабель. — Но это слишком большое совпадение, чтобы это был неверный адрес. Нам нужно проверить.
Тусклый свет окутал ее. Она взглянула и увидела Алека, держащего его ведьмовский огонь, его сияние было спрятано в его пальцах. Он отбрасывал странные тени на его лицо, отчего он выглядел старше, а глаза были более темного оттенка голубого.
— Тогда, пойдем, — сказал он. — Будем осматривать по одному этажу.
Они пошли к лифту, сначала Алек, затем Изабель, Джордан и Майя замыкали линию позади них. На подошвах ботинок Изабель были руны Беззвучности, но каблуки Майи стучали по мраморному полу, когда она шагала. Нахмурившись, она остановилась, чтобы снять их, и прошла остальной путь босиком. Когда Майя вошла в лифт, Изабель заметила, что на левом большом пальце ее ноги было золотое кольцо с бирюзой.
Джордан, опустив взгляд на ее ноги, сказал удивленным голосом:
— Я помню это кольцо. Я купил его тебе в…
— Заткнись, — сказала Майя, нажимая кнопку закрытия дверей. Двери заскользили, закрываясь, и Джордан замолчал.
Они останавливались на каждом этаже. Большинство из них все еще были не достроены — на них не было света, а с потолка, словно лианы, свисали провода. Окна были заколочены фанерой. Мебельные чехлы колыхались на слабом ветре, как приведения. Изабель твердо держала руку на медальоне, но ничего не произошло, пока они не достигли десятого этажа. Когда двери открылись, она ощутила пульсацию внутри ее сжатой ладони, словно держала в ней маленькую птицу, которая била крыльями.
Она заговорила шепотом.
— Здесь что-то есть.
Алек просто кивнул; Джордан открыл рот, чтобы сказать что-то, но Майя сильно толкнула его локтем. Изабель проскользнула мимо брата в холл за лифтом. Теперь рубин пульсировал и вибрировал в ее руке сильнее, как раздраженное насекомое.
Позади нее Алек прошептал:
— Сендалфон.
Свет засиял вокруг Изабель, освещая холл. В отличие от остальных этажей, которые они видели, этот был хотя бы частично закончен. Голые гранитные стены окружали его, а пол был покрыт гладкой черной плиткой. Коридор вел в двух направлениях. Одно заканчивалось горой оборудования и спутанных проводов. Другое аркой. Позади арки было манящее черное пространство.
Изабель повернулась, чтобы взглянуть на своих спутников. Алек убрал свой ведьмовский огонь и держал сияющий ангельский клинок, освещающий лифт, как фонарь. Джордан достал большой, грубо выглядящий нож и сжал его в правой руке. Майя, вроде бы, собирала волосы; когда она опустила руки, в них было два длинных, острых шипа. Ее ногти выросли, а в глазах было хищное зеленоватое сияние.
— Следуйте за мной, — сказала Изабель. — Тихо.
Тук, тук — стучал рубин на шее Изабель, когда она шла по холлу, как удары настойчивого пальца. Она не слышала, как остальные шли за ней, но видела, что они были там, по длинным теням, отбрасываемым на темные гранитные стены. Ее горло сжалось, нервы звенели, как всегда перед дракой. Эту часть она любила меньше всего, ожидание перед освобождением жестокости. Во время драки ничто кроме нее было не важно; сейчас же ей приходилось заставлять себя держать разум под контролем.
Арка нависла над ними. Она была из мрамора, странно старомодная для такого современного здания, ее стенки отделаны завитками. Изабель быстро взглянула наверх, когда они проходили, и почти обомлела. На камне была вырезана ухмыляющаяся морда горгульи, хитро скалившаяся на нее. Она скорчила ей рожицу и повернулась к комнате, в которую входила.
Она была просторной, с высокими потолками, явно предназначена, чтобы однажды стать полноценной квартирой. Вместо стен от пола до потолка протянулись окна, открывающие вид на Ист-Ривер и Квинс вдалеке, где кроваво-красным сиял знак Coca-Cola и синим отражался на черной воде. Огни окружающих зданий колебались, сверкая, в ночном воздухе, как мишура на рождественской ели. Сама комната была темной и полной странных горбатых теней, расположенных на разных интервалах низко у земли. Изабель прищурилась, озадаченная. Они не двигались; они казались кусками квадратной мебели, но чего…?
— Алек, — сказала она мягко. Ее медальон дрожал, как живой, его рубиновое сердце обжигало кожу до боли.
В тот же миг ее брат оказался рядом. Он поднял клинок, и комната наполнилась светом. Изабель прижала ладонь к губам.
— О, Господи, — прошептала она. — О, ангел, нет.
— Вы не его мать, — голос Саймона сломался, когда он произнес это; Лилит даже не повернулась, чтобы взглянуть на него. Она все еще держала руки на гробе. Себастьян плавал внутри него, безмолвный и ничего не осознающий. Его ноги были босы, заметил Саймон. — У него есть мать. Мать Клэри. Клэри его сестра. Себастьян — Джонатан будет не очень рад, если вы ей причините боль.
Лилит при этих словах взглянула на него и рассмеялась.
— Смелая попытка, Светоч, — сказала она. — Но мне лучше знать. Я видела, как рос мой сын. Часто я навещала его в виде совы. Я видела, как женщина, родившая его, ненавидела его. Он тоже не любил ее и не должен был, и о сестре своей он не заботится. Он скорее похож на меня, чем на Джослин Моргенштерн.
Ее темные глаза устремились от Саймона к Джейсу и Клэри. Они не сдвинулись с места. Клэри все еще стояла в хватке рук Джейса, с ножом у горла. Он держал его легко, беззаботно, будто едва уделял внимание. Но Саймон знал, как быстро Джейс, кажущийся безразличным, мог среагировать жестоким ответом.
— Джейс, — сказала Лилит. — Войди в круг и возьми девочку с собой.
Джейс послушно двинулся вперед, толкая Клэри перед собой. Когда они пересекли черную линию, руны внутри нее внезапно вспыхнули ярко-красным — и кое-что еще загорелось. Руна на левой стороне груди Джейса, чуть выше сердца, внезапно засияла с такой силой, что Саймон прикрыл глаза. Даже с закрытыми глазами он все еще мог ее видеть, злобный вихрь жестких линий, отпечатанный изнутри его век.
— Открой свои глаза, Светоч, — выкрикнула Лилит. — Время пришло. Ты дашь мне своей крови или откажешься? Ты знаешь цену своего отказа.
Саймон взглянул на Себастьяна в его гробу — и поперхнулся. Руна, точно такая же, как вспыхнувшая на груди Джейса, теперь была видна и на его груди, и как раз начала исчезать, когда Саймон уставился на нее. В одно мгновение она пропала, и Себастьян снова стал неподвижным и белым. Замершим. Недышащим.
Мертвый.
— Я не могу вернуть его для вас, — сказал Саймон. — Он мертв. Я бы дал ему своей крови, но он не сможет проглотить ее.
Она раздраженно выдохнула сквозь зубы и на секунду в ее глазах появился жестокий ядовитый блеск.
— Сначала ты должен укусить его, — сказала она. — Ты Светоч. Кровь ангела бежит в твоем теле, твоей крови и слезах, в жидкости в твоих клыках. Твоя кровь Светоча оживит его достаточно, чтобы он смог глотать и пить. Укуси его и дай ему своей крови, верни его мне.
Саймон уставился на нее диким взглядом.
— О чем вы говорите. Вы имеете в виду, что я могу оживить мертвого?
— Когда ты стал Светочем, ты обрел эту силу, — сказала она. — Но не право использовать ее.
— Право?
Она улыбнулась, проводя длинным красным ногтем по крышке гроба Себастьяна.
— Историю пишут победители, как говорится, — сказала она. — Может быть, не так уже велика разница между сторонами Света и Тьмы, как ты веришь. В конце концов, без Тьмы Свету нечего сжигать.
Саймон тупо смотрел на нее.
— Равновесие, — пояснила она. — Есть законы, которые древнее, чем ты можешь себе представить. И один из них гласит, что нельзя вернуть умершего. Когда душа покинула тело, она принадлежит смерти. И это нельзя изменить, не заплатив цену.
— И вы готовы заплатить ее? Ради него? — Саймон показал на Себастьяна.
— Он и есть цена, — она запрокинула голову и рассмеялась. Это был почти человеческий смех. — Если Свет вернул душу, то и Тьма имеет право вернуть одну тоже. Это мое право. Или, возможно, тебе стоит спросить свою маленькую подружку Клэри, о чем я говорю. Саймон взглянул на Клэри. Она выглядела так, будто сейчас отключится.
— Разиэль, — сказала она слабо. — Когда Джейс умер…
— Джейс умер? — голос Саймона стал выше на октаву. Джейс, несмотря на то, что он был предметом их обсуждения, оставался безмятежен и безразличен, его рука с ножом тверда.
— Валентин пронзил его, — сказала Клэри полушепотом. — А затем ангел убил Валентина и сказал, что я могу заполучить все, что пожелаю. И я сказала, что хочу вернуть Джейса, я хотела вернуть его, и он сделал это для меня. — Ее глаза стали огромными на маленьком бледном лице. — Он был мертв всего несколько минут… это вообще почти не время…
