Василий Головачев - Ведич

Потом латышский конунг Оте Аунс затеял дискуссию о возрождении значения «магических эффекторов», которыми в древности являлись жезлы, посохи, маски, иконы, жертвенники и другие магические предметы. Но его инициатива особого энтузиазма не вызвала. Эпоха магических формул, символов и предметов ушла в прошлое, несмотря на эффективное применение магами древних методик. На смену «заряженным магией» вещам шли новые методы управления материальным миром и людьми, основанные на прямом подключении сознания к торсионным энергетическим полям. Хотя магия жертвоприношений, ритуалов и символов всё ещё практиковалась адептами чёрных месс и успешно ими применялась.

К примеру, сам Джейсон Эббот считался адептом двух магий, красной и теллуровой, и с успехом применял заклинания, древнюю руническую символику и священные предметы.

Под красной магией жрецы подразумевали жертвенные ритуалы, в которых в качестве универсального энергетического средства использовалась настоящая кровь. Это были и ритуалы Вуду, и Макумба, Чёрные мессы и африканские Магические Заговоры, практики Гоэтии и Некромантии и ритуалы вампирических Отъёмов, преследующие цель получения бессмертия.

Под теллуровой магией понималось искусство использовать энергетические возможности Земли как планеты и как огромного живого существа. Это было очень древнее искусство, восходящее к китайским гаданиям, древней кельтской традиции и шаманизму народов Севера. Оно наделяло посвящённых огромной энергией, накопленной в определённых местах силы, где возводились соборы, мечети, храмы, устанавливались менгиры и дольмены.

Чтобы подчеркнуть свою избранность и мощь, Эббот появился в зальчике заседаний не как нормальные люди и остальные жрецы Синклита, а плавно спустился на небольшую сцену откуда-то сверху, из-за портьеры. Он и впоследствии демонстрировал свои выдающиеся возможности: наполнял стакан на столе струёй воды из воздуха, направлял в полёт всем присутствующим листочки светящейся бумаги с текстом доклада, дважды генерировал двойников, выходивших и входивших в зал сквозь стену с невозмутимым видом.

Дошла очередь и до выступлений российской делегации.

Первым сделал сообщение Михаил Северин, поделившийся успехами российской диаспоры Синклита.

Вторым выступил Кирилл Гвоздецкий, бывший глава президентской службы безопасности, а ныне начальник Федеральной антитеррористической службы. Он рассказал о планах уничтожения Катарсиса – Вечевой службы русского Рода и развернул грандиозную картину противостояния конунгов и волхвов. Кроме того, он раскрыл всем структуру Катарсиса, который управлялся Хранителями национальной Идеи и Традиции – Предиктором, то есть Советом волхвов.

Катарсис, по его словам, представлял собой мощную систему, состоящую из отдельных служб: разведки, контрразведки, внедрения в отдельные государственные институты и службы, службу ясновидения и прогноза, разработки акций и их исполнения. Тем не менее Гвоздецкий безапелляционно заверил Синклит о намерениях в скором времени покончить с Катарсисом, для чего российским союзом конунгов был разработан особый план.

– Не могли бы вы, уважаемый коллега, поделиться с нами этим планом? – вкрадчиво поинтересовался Оте Аунс.

– Не хотелось бы озвучивать конкретные пункты… – попытался возразить Гвоздецкий.

– Отель накрыт непроглядом, так что не беспокойтесь, никто нас не подслушивает.

Михаил Северин заёрзал.

Эббот посмотрел на него с высоты подиума как на родного сына и поддержал латышского представителя:

– А вы вкратце, только основные положения.

Гвоздецкий нерешительно посмотрел на своего шефа. Тот едва заметно кивнул.

– Ну, хорошо, если вы настаиваете… – расправил плечи генерал ФАС. – План состоит из многих пунктов. Пункт первый: выявление лидера Катарсиса. Второй: формирование потока воздействия на лидера. Пункт третий: похищение лидера, предложение работать на нас, в противном случае – уничтожение…

– Прекрасно, – перебил Гвоздецкого Аунс. – Восхитительный план! До сих пор вам не удавалось определить лидера, а семь лет назад ваша команда вообще чуть не погибла в бою с волхвами. Почему вы уверены, что нынче план сработает?

– Потому что мы знаем цель Катарсиса, – поднялся Михаил Северин, высокий, моложавый, с приятным чистым лицом и прозрачными до молочного оттенка умными глазами.

– Что же это за цель? Власть над миром? Уничтожение нашей сети?

– Создание Великой Российской Империи Духа. Наша цель – борьба с этой концепцией, и по всем направлениям, методологически, политически, экономически мы Катарсис опережаем.

– Однако насколько мне известно, – не сдавался Аунс, – у вас воспитывается новый лидер Сопротивления, и вы ничего не можете с этим поделать.

Северин посмотрел на Гвоздецкого. Тот дёрнул щекой, потёр щёку пальцем.

– В скором времени Серебряный мальчик будет уничтожен.

Аунс картинно развёл руками, сел, ухмыляясь, подчёркивая всем своим видом, что не верит ни единому слову генерала.

– У меня больше нет вопросов.

– Его готовят к посвящению, – добавил Эббот, снова демонстрируя свою проницательность и осведомлённость. – Этого допустить нельзя. Найдите Каменную могилу Владычицы, где, возможно, планируется таинство посвящения вашего Серебряного боя, и уничтожьте.

– Слушаюсь, – склонил голову Северин.

– Ваша пресловутая «Светая Русь» – последнее звено в цепи наших замыслов, нам нельзя терять время. Нанесите упреждающий удар по Катарсису, по Предиктору, так, чтобы они больше никогда не опомнились. Синклит вам поможет. То, что ваши люди контролируют ситуацию, – это хорошо. Но не переоценивайте свои успехи, всё может перемениться. Как идут дела с реализацией проекта «Лунный свет»?

– Скоро мы проведём испытание генератора на реальных объектах с подключением эгрегорных узлов.

– Храмов БЕСа, как у вас их называют.

– Так точно. Один из них под видом спортивного клуба развёрнут в Брянской губернии. Начнём с него.

– Пожелаем вам успеха.

Конунги Синклита дружно вскинули вверх пальцы, раздвинутые в виде латинской буквы V.

После совещания, длившегося четыре часа, Эббот пригласил Северина к себе в номер.

– Выпьете что-нибудь? У меня есть хороший кубинский ром.

– Спасибо, не пью, – отказался вожак российских конунгов, разглядывая обстановку номера: глава Синклита, естественно, жил в президентском люксе.

– Я бы попросил вас обратить пристальное внимание на Школы господина Шерстнева. Кстати, почему он до сих пор жив?

– Мы… работаем, – отвёл глаза Северин, неприятно поражённый осведомлённостью американца о положении дел в России.