Вадим Львов - Сталь и пепел. Русский прорыв

Бруно едва смог закончить повествование – во рту пересохло, и он закашлялся, одними глазами умоляя о глотке воды. Ему сунули бутылку с минералкой, найденной в его же холодильнике. Но едва он успел сделать пару глотков, снова заклеили рот скотчем.

Тот, который допрашивал, отошел к сидящему в углу и что-то тихо ему сказал. Разговор шел на русском языке, так что понять ничего Бруно не мог, да и вряд ли что-то расслышал. Говорили незнакомцы тихо и очень быстро.

Тот, что был в углу, резко поднялся и подошел к Вагнеру. Бруно в ужасе съежился, ожидая гвоздя в конечность или удара по лицу. Но подошедший бить не стал. Только внимательно посмотрел в глаза Бруно и что-то сказал на русском.

Опять сорвали скотч со рта, но Вагнер в этот раз промолчал, ждал подобного хода. Говоривший с ним ранее человек резко задрал Бруно голову и спросил:

– Вы можете сейчас позвонить доктору Месди и вызвать его сюда?

– Да, конечно, он в Берлине, пока никуда не уехал.

– Отлично. Вам сейчас дадут мобильный телефон. И не советую давать нам повод усомниться в вашей лояльности. – Человек в маске красноречиво скосил глаза на стол, где лежал гвоздезабивной пистолет.

Трясущемуся от страха Вагнеру удалось придумать правдоподобную историю про проститутку, впавшую в психоз от передозировки амфетамина, которую снял ночью.

Зная, что Вагнер весьма охоч до элитных ночных бабочек, доктор Месди не удивился и сообщил, что скоро будет.

– Молодец, ситуацию понимаешь правильно. Будешь и дальше послушным мальчиком – проживешь подольше, – сказал разговорчивый незнакомец.

Через полчаса белоснежный автомобиль «Audi Q7», принадлежавший преуспевающему врачу Кериму Месди, остановился напротив дома адвоката Вагнера. Молодой спортивный доктор с «тревожным чемоданчиком» в руках быстрой походкой обошел виллу, направляясь к запасному входу. Так они договорились с Бруно – незачем соседям знать о его визите.

К главе Службы национальной безопасности Блинову экстренная информация, выбитая из Вагнера и Месди, поступила немедленно. Еще несколько часов ушло на то, чтобы обобщить ее, сравнить с данными, полученными от американцев по «личному» каналу связи между руководителями СНБ и Национальной разведки США.

– Не провокация ли это американцев? – усомнился шеф директората контрразведки СНБ генерал[106] Корчагин, после того как вся верхушка службы собралась в кабинете Блинова. – Сейчас американцам очень здорово достается как в Европе, так и дома. В их интересах пустить нас по ложному, скажем, тому же иранскому следу.

– Предположим, что провокация. Что от этого выигрывают американцы? – вступил в разговор Лапников, отвечавший в СНБ за внешнюю разведку.

В отличие от большинства присутствующих, Игорь Иванович Лапников мундира никогда не носил, воинских званий не имел, в разведку попал из дипломатического корпуса. Что, без сомнения, пошло на пользу разведке. Качество информации, поступающей в штаб-квартиру СНБ, резко увеличилось, количество позорных провалов и громких скандалов, с ними связанных, почти сошло на нет.

Естественно, тут же началось скрытое противостояние между разведчиками Лапникова и «профессиональными чекистами» Корчагина. Соперничество между двумя директоратами искусственно подогревалось Блиновым, дабы взаимно улучшить качество работы вверенных ему подразделений.

– На тотальную проверку данных, полученных от спецгруппы Харона и тем более от американцев, уйдет много времени. Возможно, несколько недель. За это время американцы могут быть разгромлены в Европе полностью. Или начнется полномасштабная война в самих Штатах. Не надо считать парней из Лэнгли круглыми идиотами. Они понимают, что их информацию будут тщательно перепроверять. Так есть ли смысл подкидывать нам такую примитивную дезу?

– Что скажут наши борцы с террором? – Блинов обращался на этот раз конкретно к генерал-лейтенанту Уланову, возглавлявшему директорат по борьбе с терроризмом.

Как и сам Блинов, Анатолий Никитич Уланов был выходцем из армии, особо отличившимся на Кавказе. Настолько отличившимся, что немногие выжившие боевики пугали его именем детей. Уланов вывел и проводил в жизнь простую, но эффективную формулу: «Терроризм – это варварство, и бороться с ним можно только варварскими методами». Акции «возмездия», «устрашения», «превентивные удары», проводимые против любителей подкладывать фугасы в автобусы, захватывать самолеты и школы, быстро дали эффект. Причем объектами для таких акций становились не только (и не столько) сами террористы, но их близкие родственники и члены семейных кланов. Так что после Украинской кампании[107] на некогда тревожном Кавказе настала почти гробовая тишина.

Уланов же переместил свои усилия за рубеж, где предметом бдительного внимания стали идеологи и финансисты международного террора. С прежним размахом действовать, правда, не пришлось, но точечные операции и ликвидации продолжались. Антитеррористический директорат как бы говорил потенциальным шахидам: только попробуйте! Мы придем и убьем ваших родителей, жен, братьев, сестер, похороним их вместе со свиными тушами, и их души будут гореть в аду.

– Что здесь сказать? Террористический акт в Фюрстенвальде совершила организация, имеющая мощную государственную поддержку. То, что они засветились в Кройцберге и Данциге, это скорее случайность. Никто не ожидал наличия у СНБ еще одной нелегальной информационной сети. На этом организаторы и прокололись. Здесь, могу сказать честно, вся моя агентура, все технические средства оказались бессильны. Проникновение в шиитские общины крайне затруднено. Мы в отличие от Израиля в основном сталкивались с ваххабитами и суннитами. Это моя вина и мой недосмотр.

Уланов сконфуженно замолчал.

Крыть ему было действительно нечем. Если бы не помощь калабрийских мафиози, его доблестный директорат так бы и тыкался носом в пустоту. Да еще неожиданная помощь из-за океана…

– Ладно, некогда посыпать голову пеплом. Здесь не сеанс групповой психотерапии. Вы, генерал, будете наказаны в соответствии с решением главы государства. Пока же директорат должен бросить все силы на иранский вопрос. Даже если это ложная тема, изучите ее досконально. Все, что у нас наработано по шиитам, «Хезболле», иранским спецслужбам – мне на стол. Доклад ежедневно, ровно в час дня, – сказал Блинов, похлопывая ладонью по папке для доклада.

– Лапникову – особое внимание Китаю и Центральной Азии. Заострить внимание на перемещении войск, особенно ВВС, спецназа и ВДВ. Корчагину – контроль над агентурой противника. Если не кормите агента дезой, то немедленно задерживайте. Хватит уже, кого надо, дезинформацией перекормили, остальных задерживайте.