Дмитрий Силлов - Закон Зоны

Еще три хлопка за моей спиной подтвердили мои опасения. Времени смотреть на сторожевые вышки не было, этим сейчас вместо меня занимался Циклоп, разглядывая их через оптику СВД. Мне же оставалось одно – бежать. Бежать, видя перед собой лишь медленно приближающиеся громады антенн загоризонтной радиолокационной станции.

Я не помню, как миновал дыру в заборе, на месте которой только что стояли ворота. Я плохо помню, как несся через захламленную трубами, балками, вагончиками и ржавой техникой территорию бывшей воинской части. Я лишь приседал, уворачивался от вражеских пуль, летящих в меня, и бежал, бежал, бежал… Меня наподдала в спину взрывная волна гранаты, придав мне кратковременное ускорение, но я не обернулся посмотреть на того, кто ее бросил.

Мне было не до этого.

Я был очень занят.

Я бежал.

Пока явственно не начал различать грязно-желтую ржавчину на опорах гигантских антенн ЗГРЛС.

Еще рывок – и вот я у цели!

Пуля цзинькнула о металл опоры, но это было уже неважно. Главное, не подвел блокиратор Захарова, и мои мозги пока что не сварились в черепной коробке, словно в кастрюле.

А еще я добрался до цели!

Оставалось немногое – не упасть сейчас от усталости и не сдохнуть прямо под ЗГРЛС, а правильно распределить заряды. И потом попытаться свалить отсюда.

Еще до своего забега я прикинул, что содержимого рюкзаков хватит, чтобы свалить как минимум две опоры. Вполне достаточно будет, чтобы хотя бы на время ослабить аномальное излучение ЗГРЛС, а может, и вообще ее уничтожить. Хотя никто не исключает, что после взрыва всё останется как было, а то и станет еще хуже. Это ж Зона, и в ней ничего нельзя знать наверняка.

Распределить брикеты, соединенные строительным скотчем в крупные заряды примерно по девять кило каждый, не заняло много времени. Сбросив два из них под ближайшую опору, я метнулся к соседней. Два под одну опору, два под другую, то же самое под третью…

Мне оставалось установить еще два брикета, когда «монументовцы» поняли, что тип в зеленом костюме не рехнулся от аномального излучения, а совершает вполне осмысленные действия. И синхронно сосредоточили огонь на мне.

Одна пуля рванула рукав моего костюма. Вторая по касательной долбанула по шлему, слегка контузив его обладателя и, похоже, что-то повредив в продвинутом блокираторе академика.

Потому, что на мой мозг вдруг обрушилось Нечто.

Мир стал другим. Это была реальность цвета ржавчины на опорах гигантских антенн. Золотисто-мертвая плоть потустороннего мира, из которой на меня со всех сторон надвигались призраки чудовищ Зоны. Я понял – еще немного и мои кипящие, воющие от нереальной боли мозги просто взорвутся, брызнув серым веществом сквозь паутинку Захарова и залепив ровными квадратиками внутреннюю поверхность шлема.

Этого было нельзя допустить. Хотя бы потому, что я еще не доделал то, что собирался доделать.

И я шагнул к опоре. Хотя это было самое трудное из всего, что мне приходилось делать до сих пор.

Последние заряды легли туда, куда были должны лечь. Я не знал, сожрут меня полупрозрачные чудовища ржавого мира, или просочатся сквозь мое тело, не причинив вреда. Сейчас это не имело значения. Нужно было снова бежать. Недалеко, хотя бы за угол вон того полуразрушенного здания, из-за которого можно активизировать детонаторы. Либо просто бросить гранату. Или выстрелить…

На ближайшем ко мне брикете вдруг появилась красная точка.

– Ничего личного, пиндосина, – прозвучал в шлеме абсолютно спокойный голос Циклопа.

Потом я услышал знакомый хлопок. И увидел, как разрывается серо-оливковая бумага, в которую были завернуты заряды, в месте попадания пули.

«Странно… Как Циклоп смог проникнуть на базу, ведь блокиратор Захарова был только у меня», – пронеслось у меня в голове.

Потом я увидел взрыв.

Но взорвались не заряды.

Взорвался, распавшись на тысячи осколков, ржавый мир, как осыпается цветное стекло, когда в него попадает камень.

Перед моими глазами была реальность обычной для Зоны цветовой гаммы с преобладанием серых оттенков. В которой монстры имеют плоть и кровь, а не носятся над землей полупрозрачными тенями.

И в которой существуют машины, способные препятствовать избыточному выделению энергии – в том числе, аномальной энергии, излучаемой загоризонтной станцией.

Машина стояла метрах в пятидесяти от меня. Это была практически стандартная передвижная радиолокационная станция, металлический параллелепипед на колесах с сильно увеличенной антенной обнаружения на крыше. Повернутой сейчас в мою сторону.

«Так вот чем фанатики Монумента блокировали взрывы ракет…»

Сейчас я уже не думал о том, что эти самые «монументовцы» бегут ко мне. Очень неспешно бегут, насколько позволяют им это громоздкие экзоскелеты. Тем не менее, приближаются, держа автоматы на изготовку. И не стреляя. Понятно почему. Машина машиной, а взрывчатка взрывчаткой. Кто его знает, вдруг рванет от случайной пули. Одна ракета-то взорвалась, вон до сих пор руины дымятся. А этот сапёр под антеннами ЗГРЛС никуда не денется. Вопрос пяти минут.

Деваться и вправду было некуда. «Монументовцы» приближались со всех сторон. И выбор вариантов действия на эти пять минут был небогат. Можно было просто сесть на землю и дождаться, пока закованные в экзоброню фигуры заломят мне руки за спину, или же просто запинают и забьют прикладами. Можно было попробовать застрелиться, но это вряд ли сейчас получится. Поняв, чем занимается сапёр в зеленом научном костюме, операторы передвижного блокиратора выделения энергии развернули антенну, и наверняка врубили свою машину на полную мощь. Небось, даже зажигалка сейчас не сработает, не то что пороховой заряд в патроне. Разве что рвануть по прямой до этой самой железной коробки – благо «монументовцев» пока на пути нет – и пустить себе пулю в лоб в мертвой зоне…

В мертвой зоне…

Я бросился к заряду взрывчатки, одновременно выдергивая на ходу нож из чехла. Мозг зафиксировал пару черных вмятин на клинке – не иначе, плохо стертая с металла кровь волкопса проела сталь. Вот ведь как мозг заблокированный устроен, в самые критические моменты отмечает всякую чушь…

Одним движением вспоров скотч, я выдернул из брикета серо-оливковый прямоугольник.

И, широко размахнувшись, метнул его, метя по колесам машины.

Бегущие «монументовцы» разом остановились, провожая взглядом полет блочного заряда тетритола. А потом, наверно, разом зажмурились от ослепительной вспышки – если, конечно, за непроницаемыми бронестеклами экзоскелетов у них были глаза.