А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы (часть 4) - Рик Рентон
— И что... — Голос в динамике ответил с лёгким раздражением. — Вместо того, чтобы вернуться с этим... С этим выродком к себе в Самару... Или куда там... В Саратов... Да один хрен! Хочешь сказать, что вместо этого они сейчас готовы вручить его мне? Ты меня совсем за идиота держишь, Шутник...
— Поупирайся ещё немного, и в этом ты тоже будешь прав. — Я снова сокрушительно покачал головой. — Говорю же — он только меня слушается. Не мне тебе объяснять, что у всех нас троих общего. Так что у этих щеглов просто нет выбора. Приходится тоже меня слушаться. Ведь либо они ничего уже не получат, либо производителем новых доз «Антижорина» для них и всех остальных станешь ты. Сам понимаешь, что это означает для тебя лично...
— Ой, как удобно! — Мгновенно воскликнула рация точь-в точь как известный видеомем с лысым деканом из сериала «Сообщество». Но уже на следующей фразе тон голоса резко изменился на мрачный сарказм. — Я прям тебе уже почти поверил, Шутник! Особенно, когда ты его прыгнуть заставил... Ну прям очень убедительно, ага... Шорох?
Засмотревшийся на Чёрного Жору охранник встрепенулся и щёлкнул передатчиком:
— Да?
— Готов стрелять?
— Ага...
— Минуточку! — Я поднял ладонь с указательным пальцем, полуобернувшись к мрачному гиганту. И, стараясь говорить как можно более беззаботно, медленно перенацелил палец на стоявшего поблизости Дестроя. — Жора... Оторви ему руку.
Опешивший паренёк испуганно отшатнулся, но слишком поздно. Схватив пацана за левое предплечье, Чёрный Жора одним коротким и уверенным движением выкрутил ему локоть и с чавкающим хрустом переломил кости об колено.
— Какого!? — Ахнул Юрок, едва не выронив детонатор.
Рукав рубахи Дестроя тут же покрылся изнутри тёмно-красным. Ещё пара сильных коротких движений — и истошно вопящий пацан отлетел к автобусу, размахивая фонтанирующей культей. Опустившись на асфальт вдоль борта на слабеющих ногах, он прижался спиной к колесу.
А мрачный человек в плаще снова равнодушно уставился в пустоту, отбросив отломанное предплечье в сторону.
Продолжая истерично рыдать, саратовец прижал раненую руку к себе, словно пытаясь пережать кровоток. И, перебирая ногами, стал отползать от меня и Чёрного Жоры как можно дальше прочь вдоль машины. Но с каждой секундой он двигался всё медленнее. И вскоре остановился, продолжая лишь всхлипывать и ошалело переводить взгляд с меня и здоровяка на свою кровоточащую культю.
Наш водитель дрожал мелкой дрожью, словно пытаясь удержаться от резких необдуманных действий. И я подбодрил его так, чтобы остальным тоже было слышно:
— Да-да, правильно, пацан, не рыпайся. И держи кнопку покрепче. А то и девчонку твою точно так же потом порвём. Не забывай.
Яростно попыхтев, раскрасневшийся кадет выдал парочку сдавленных ругательств и удостоил меня самым злобным и презрительным взглядом, на который только был способен. А стремительно бледнеющий Дестрой продолжал скулить и размазывать по лицу слёзы.
Пацаны, стоявшие с оружием у входа в здание лаборатории, смотрели на развернувшееся действие почти также ошалело, как Дестрой на остатки своей руки. Надеюсь, на вашего хозяина это произвело похожее впечатление...
В этот раз динамик рации молчал настолько долго, что тот, кого звали Шорохом, нерешительно попытался выйти на связь первым:
— Хайз? Чё... Всё равно стрелять?
— Отставить. — Ответ прозвучал ровно. В голосе из динамика не осталось ни тени сарказма или иронии. Только вкрадчивый интерес. — Хотя... Кровь я ведь могу по-быстрому собрать и с трупа этой твари...
Я покачал головой:
— Как ты уже, вероятно, догадываешься, не всё так просто. Ответную реакцию с образованием нужных антител может дать только живой организм. Целиком.
И вот теперь настал момент, когда все ходы сделаны, ставки приняты и наши карты открываются. И мы все сейчас определим — перебрал я или остановился вовремя... И есть ли что-то ценное у тебя на руках, подонок...
— Нужно лишь ввести ему ту последнюю дозу. Ампулу, которую ты мне показывал. И у тебя будет собственный источник сырья для новых инъекций. Практически, бесконечный... — Я кивнул на равнодушного здоровяка. — До тех пор пока он будет жить. И подчиняться.
Снова несколько мгновений тишину нарушал лишь шум деревьев и затихающий скулёж Дестроя.
— То есть... То есть хочешь сказать... Что мне теперь не только сохранить тебе жизнь... Но ещё и полным пансионом обеспечить?
— Меньше всего на свете я хочу находиться где-то рядом с тобой, говна ты кусок.
— Во-о-от... — Голос в рации коротко хохотнул. — Узнаю старого доброго Шутника... Что же мне тогда прикажешь делать с этим чудовищем? В бетон его закатать? Так он долго не проживёт...
— Я думаю, что если у меня получилось, так сказать, найти с ним общий язык, то и у тебя получится. Мы же все трое, как я уже говорил, своего рода, одной крови. Уверен, ты знаешь о проекте «Автоном». Не заставляй меня тут лишний раз о нём распинаться. Давай уже перейдём к делу. — Я снова поднял перед собой открытые руки, оглядывая окна лабораторного корпуса. — Скажу сразу, цена невелика.
— Это твоя шкура-то? Ей и правда — грош цена...
Ёрничай сколько хочешь, жадный чванливый ублюдок. Ты у меня в кармане.
— Я оставляю тебе всё. Твою лабу. Провиант. Патроны. Топливо. Чёрного Жору. Сможешь ты его контролировать или нет... В любом случае, пока что мне это решать. А взамен мне нужна только первая доза из новой партии лекарства. И моя шкура, конечно же. Но её я уже выкупил, давай будем перед собой честны. Иначе всего этого ты лишишься прямо сейчас. — Я кивнул на хмурого Юрка. — Как ты понимаешь, Хайз, могу и сам его прямо сейчас придушить, чтобы он кнопку отпустил. И твоя последняя надежда на светлое будущее сгорит в ярком термитном пламени.
В этот раз затянувшиеся мгновения тишины не нарушал никто. Охранники молча смотрели на нас сквозь прицелы автоматов. Юрок негодующе оглядывал меня с ног до головы. Чёрный жора всё также смотрел куда-то за горизонт. А Дестрой уже совсем затих, валяясь в луже крови где-то там, под колёсами жилого автобуса.
Давай, старик... Ведись... Я же дал тебе понять, что готов пожертвовать даже последней дозой. И прошу вколоть её не Кире, а её чудовищному тёзке... И ещё ты только что убедился в том, что я действительно верю в исход такого
