Достучаться до Небес - Харитон Байконурович Мамбурин
— А-а-а. — протянула подруга. — Это, Жора, часть базовой программы создания БВМ андроидов: пакет по лингвистике и коммуникации.
— Эммм, — задумался я, но тут меня осенило. — Первая Межзвёздная?
— Видимо — да. Скорее всего, при разработке ориентировались на неё, ну и базис оставили, — согласилась Светка.
Просто выходило, что давняя мечта человечества о звёздах медленно, но верно готовилась к осуществлению не первое десятилетие, правда, только теоретически. При этом споры велись страшные, причём и сторонники, и противники доводы приводили резонные. Сторонники — что ориентироваться надо на большую Цель, решая более мелкие задачи по пути. Ну, в принципе, правильная позиция-то.
Но и противники правильно говорили: мол, товарищи, вы с высот спуститесь! Какие, к чёртовой матери, звёзды, когда у нас Солнечная Система не освоена? Только-только до Луны добрались, а вы про Межзвёздную! Да и на Земле у нас бардак — вон, буржуи больше половины трудового Человечества эксплуатируют нещадно, обманывают и на будущее покушаются.
В общем, резоны были резонными и у тех, и у тех. Но, выходило, что БВМ андроидов разрабатывался с прицелом на ту самую Межзвёздную. Точнее — изначальный набор знаний, та самая «десятилетняя личность» новорождённого андроида. То есть, из расчёта, что первыми они полетят, разведают дорогу. Ведь когда андроидов разрабатывали, ещё даже холодного сна толком не было, насколько я знаю.
А когда появились и прочее — изначальный шаблон менять не стали. Вредить — не вредит, да и вполне в той же Межзвёздной пригодится, хоть и люди в холодном сне будут. Для того самого общения с братьями по разуму — должны они у далёких звёзд быть.
Бегло подумал я, мысленно вздохнул, да и решимости, хоть казалось это невозможным, начать Союз восстанавливать только прибавилось: та же Межзвёздная — настоящая Мечта Человечества. Она просто ДОЛЖНА быть воплощена в жизнь! Хотя и на Земле порядок навести надо, неоспоримый факт. Вот же смешная ситуация — и пепла спорщиков не осталось, а я внутренний спор и за тех, и за тех веду!
— А о чём они говорят-то, Свет? — наконец, спустился я с мысленных звёздных высот в свинскую, во множестве смыслов, реальность.
— Бытовые разговоры, Жора. О плодах, еде, погоде. Могу переводить, пусть не слишком точно, но близко к тому.
— А давай, всё равно интересно, — попросил я, поддержанный тихим ворчанием Бейго.
Но разговоры, Светой переводимые, и вправду были очень бытовыми, занятными, конечно, но вот как-то от другого разумного вида чего-то… Ну не знаю, странного ожидаешь. А тут — хрюкали свинины примерно то же, что колхозники в деревнях. Не советские — там кругозор и темы, как-никак, пошире «пожрать-поспать» был. А теперешние колхозники, наслушался я их разговоров достаточно.
Послушал я Светку с полчаса, да и стал думать: а вот доберёмся до Нитронска, а что с этими разумными свиньями-то делать? Всё же, как-никак, разумный вид, «Братья по разуму», причём даже без Межзвёздной. Ну, в плане, налаживать общение, ещё что-то, или как?
Да и опасения резонные появляются, потому что свиноты всё-таки. А мы, люди, даже с собой-то не очень общий язык находили. Буржуи проклятые во всём виноваты, как понятно. Но факт фактом остаётся — не злобные лунатики города по всей Земле бомбили, а люди.
Впрочем — педагогика всё исправит. А свиноты — договоримся и приспособим к народному хозяйству, по возможности. В общем-то, на Нитронске жиробасы — почти как свиноты, только даже хуже, наверное. Ну а нет — так нет, будем кардинально решать свинский вопрос. Хрюнов-буржуев, в цилиндрах, с моноклем, с сигарами и винами в возрожденном Союзе точно не будет — и точка!
— Ладно, посмотрели, послушали, — озвучил я. — Занятно всё это, и будет, о чём подумать и обсудить. Но пора нам, товарищи, к Вездетанку. У нас, вообще-то, дел невпроворот.
— И еды нет, — ехидно отметила Светка.
— И это тоже. Еда — нужная трудящимся вещь, — озвучил я абсолютную, неопровержимую маскиму, поддержанную одобрительным рычанием Бейго.
— Так, погоди, Жор, — вдруг повернулась к наглазникам перископа Светка. — У них что-то интересное намечается.
— В смысле?
— Видешь толго здоровенного кабанищу у зеленоватой землянки? — уточнила Светка.
Вопрос был скорее риторическим — свинина была практически полностью чёрная, с несколькими цветами, но в основном обтатуированная языками пламени. И натурально громадная: до Великого Хрюна из Дворца Спорта не дотягивала, но не так много. А клычищами лютыми многократно превосходила — таким и тягач, и слон позавидует. Лютая зверюга, в общем.
— Вижу, — не стал я скрывать этот факт.
— Он у них что-то вроде председателя, ну или вождя. Какое-то массовое мероприятие намечается, — озвучила Света, явно слушая похрюкивания свинской общественности. — Интересно?
— Ну вообще — да, — подумав признал я. — Но не позже, чем до сумерек, задержимся, — прикинул я. — Потому что потребности трудящихся в материальной пище — вещь насущная, — выдал я, поддержанный согласным попискиванием ЗЖКТРУ и одобрительным порыкиванием-ворчанием Бейго.
— То, что вы — проглоты, не новость, фыркнула Светка. — Так, они говорят много, я всё переводить не буду — просто не успею. Буду выжимку, своими словами.
— Угу, — согласился я.
Тем временем в Чёрных Хряках, как я окончательно для себя назвал свинское село, собиралась та самая свинская общественность. Вокруг того самого чёрно-огненного кабанищи, который даже на вид надувался, задирал пятачок и хрюкал всякое.
Светка выдавала беглый перевод, и выходило, что Хрюн озвучивал агитку. То ли как этакий «разогрев» перед собранием, то ли как основной вопрос повестки дня. Пока было непонятно.
Смысл агитки заключался в том, что свинское сообщество живёт хорошо и временами — весело. И всё это происходит, включая восход Солнца, вызревание плодов, ну и добычу мяса, исключительно трудами и заботами чёрного хрюна.
Я, кстати, чуть сам не захрюкал, когда Светка дала вольный перевод имечка этого председателя свинхоза: Палёный Зад.
— Шутишь? — фыркнул я.
— Ну-у-у… Немного. Но вообще — практически дословный перевод. Или выходит «объятая языками пламени задняя часть», — хихикнула Светка, продолжив переводить.
Хотя следующие десять минут перевод разнообразием не отличался: как велик Палёный Зад, как всё из-за него хорошо и замечательно. А если что-то не хорошо и не замечательно — так оно само виновато. И вообще всё виновато, но не Палёный Зад.
Через десяток минут эта агитка закончилась, и собрание стало выхрюкивать какие-то насущные, хозяйственно-бытовые вопросы. Которые Объятый языками пламени филей решал, вроде бы — даже сносно. По крайней мере, недовольства свинство на собрании не проявляло, и желания поднять на клык председателя не демонстрировало.
Это заняло ещё пару десятков минут. А потом Зад,
