Сухих Анатолий - Текст ухватил себя за хвост
А жизнь то, оказывается, налаживается. Бандиты с горизонта исчезли, как будто и не было никого. Впрочем, какие они бандиты, так, заблудшие души. Но вляпались по крупному, и нас захотели пристегнуть.
Наезд был очень конкретный. Только вот не вышло. Потому что и не могло выйти. Крышу они дают. Кровельщики, понимаешь. Серый волк их теперь крышует. А нам они вообще перпендикулярно. Как те семь красных линий.
***Мальчик хочет в Тамбов. Ту-дуду. Я вот никуда не хочу. Ни в Тамбов, ни в Таиланд, ни даже в Турцию. Чего я в Турции забыл? Ничего не забывал, потому что в Турции никогда не был. Значит, и забыть там ничего не мог.
Я вообще забывчивостью не страдаю. Вернее, страдаю, конечно, но редко. И нет у меня традиции хотеть в Турцию. Традиции ходить в баню с друзьями тридцать первого числа у меня тоже нет. Поэтому меня пьяного в самолёт никто никогда и не запихивает.
Нет у меня такой традиции, чтобы меня пьяным в самолет запихивали. Я и пьяным то себя почти не помню, хотя забывчивостью не страдаю. А пьяным я, конечно, бываю, но редко. Потому что традиция бывать редко пьяным у нас в чести. В смысле, она свойственна для нашего менталитета.
Это я потому написал, что мне захотелось исследовать, а что собственно такое, эта традиция. Традиция, это как раз самое то и есть, что повторяется раз за разом с пугающей регулярностью. Потому что если оно не повторится, это уже нарушение традиции, а традицию нарушать нехорошо, даже если это нехорошая традиция. Потому что любое нарушение традиции может означать, что что-то в менталитете поменялось, и ты уже как бы и не такой человечище.
Не матёрый. В смысле не глыба. Это глыба никогда традиций не нарушает, именно потому, что она глыба, иначе бы она глыбой и не была. Я, хотя я вроде и не глыба, и даже не знаю, хорошо оно быть глыбой или нет, традиции тоже стараюсь не нарушать, и поэтому мне хочется думать, что хоть я и не глыба, но, наверное, всё же хоть чуть-чуть да матёрый. Человечище. А это значит, что я уже не мальчик, поэтому в Тамбов мне хотеть не пристало. И в Турцию.
Потому что в Турции, наверное, вопли и пляски. Но я этого не знаю, потому что я в Турции никогда не был. Поэтому я про Турцию ничего и не знаю, кроме того, что в учебнике географии написано и что по телевизору показывают.
Только телевизор я не смотрю, потому что его у меня нет, а то, что написано в учебнике, я уже давно забыл. Потому что учебник я читал очень давно. Но про вопли и пляски я могу догадываться. Потому что вопли и пляски существуют везде, а не только в Турции или в Тамбове вопли и пляски.
NoОпаснее всего те злые люди, которые не совсем лишены доброты.
Глава 6, в которой опаснее всего те злые люди, которые не совсем лишены доброты
Переплетая светом сон-траву,
в усталой тишине искать ответа,
чтобы к утру её, как эстафету,
сдать на поруки ветру… Наяву
труднее верить, что поможет у
черты незримой ветхого завета
дрожащий луч… (я не тебя зову,
я просто изучаю скорость света).
Уходит ночь, не сотворив сосуда
для пустоты, бредущей по пятам
за ветром – по дорогам и мостам,
и сколько ни смотри по сторонам -
благая весть всегда – из ниоткуда.
Жаль – это раньше не сказали нам…
NoЛада Пузыревская
***В настоящий момент нас подстерегает не одна угроза, а сразу две. Или гораздо больше. Нас – это цивилизацию, если можно так выразиться. Из известных нам эволюций, эволюция биологическая, вялотекущая движется своим чередом, с этой стороны глобальной угрозы ждать не приходится, потому что процессы разные, конечно, происходят, но худо-бедно, какие-то инструменты у цивилизации уже появились, и включения функции Хевисайда ждать не приходится.
Хотя, как её не жди, оно произойдет тогда, когда произойдет, и никто к этому готов не будет.
Вторая же эволюция – это эволюция мемов, или мимов – количество тут уже подошло к краю, в смысле возможен качественный скачок, и вот тут включения этой самой функции ждать уже приходится, потому что есть предпосылки и флуктуации… впрочем, к самой этой функции никакого отношения всё это не имеет, она или включится, или не включится, вероятности фифти-фифти, но всё таки я склонен думать, что одна фифти всё же больше.
Что это будет, я не знаю, возможно резкое поумнение цивилизации, в смысле агломерации с хайтеком и возникновение чего-то качественно иного.
Возможна и третья эволюция – уже появился новый питательный бульон для новых репликаторов. Догадайтесь с трех раз, что я имею в виду? Ага, догадались, компьютерные вирусы. Еще две – три смены поколений компьютерных технологий, и эта среда может стать неконтролируемой, и там может завестись ой-ёй-ёй.
А может и не завестись. Но мне кажется, что заведется. Уже же завелось, и эта эволюция пойдет другим порядком, в других временных границах.
Ну и самое вероятное – прилетят зелёненькие. Вот тут-то как раз нет никакой фантастики, потому что именно фантастику я и пишу, и на орбите… вы уже знаете, нет, сами-то вы, конечно, ничего не знаете, это я вам сказал. Но я же мог и пошутить, а как оно на самом деле… фифти-фифти оно на самом деле. Или прилетели, или не прилетели. Может и подзадержались где.
Ах да, еще Солярис. Но об этом я точно не буду. Потому что я типа агностик, а агностики ничего такого вовсе не утверждают, но при этом и не отрицают. А зачем оно воздух-то без толку сотрясать, всё равно всё будет так, как будет.
Это, как вы уже поняли, никакой не агностицизм, скорее фатализм, но это и не правильно. Потому что то, что будет, как будет, в смысле так, а не иначе, вовсе не предопределено и не детерминировано, просто оно случится так, как случится, следуя внутренней логике событий или вопреки этой логике, но всё-таки случится. На самом деле.
***Престидижитатор, наконец, включился и загудел. Не в смысле издавания звука под названием гуд. В другом смысле. В том примерно, в котором, случается, загудит добропорядочный гражданин, и пустится во все тяжкие.
Сотрудники только и успевают таскать распечатки то к ботаникам, то к физхимикам, то к спектрологам. Есть тут у нас и такие. К солдатикам только не успевают. Да и то, единственно, по причине непомерной занятости солдатиков шагистикой. Смотр строевой у них там, видимо, на носу. А у нас престидижитатор, прости господи, загудел.
Одновременно стали происходить в нашем социуме весьма загадочные вещи. Зачастую даже необъяснимые. С точки зрения здравого смысла. Оно и неудивительно – где здравый смысл, а где престидижитатор?
Нет, я вполне понимаю, это присутствие дьюаров с азотом и гелием, этот дурацкий многотонный магнит, который то включают, то выключают, эти камлания с бубном, не в прямом, конечно смысле, а в чисто переносном – нету у нас бубна, настоящего, шаманского, как и не было.
Только сопелка и есть, но она убрана в дальний ящик за ненадобностью. Похоже, однако, что не долго ей в этом ящике отдыхать – дойдут руки у некоторых особо продвинутых и до сопелки. Хотя издавать звуки на этой сопелке – высокого мастерства требует.
***А зла, как такового, персонифицированного, вовсе даже и нет. Есть только самодовлеющая, доминантная глупость. Которая на основании неполной, недостоверной, недопроявленной, недоисследованной информации выстраивает неадекватную модель, и действует, исходя из недостоверных, ошибочных, неадекватных выводов, трактовок, находясь во власти стереотипов, прогнозов и предположений.
Эйнштейн, кажется, объявил, что есть только две бесконечные, безграничные вещи – вселенная и человеческая глупость, по поводу первой у него имелись серьёзные сомнения в достоверности предположения. А с глупостью бороться бесполезно, глупость непобедима.
Именно эта опасность подстерегает на каждом шагу, именно от этой опасности не существует никакой защиты, потому что опаснее дурака может быть дурак изобретательный. И эта его, дурака, изобретательность, ставит в тупик. Руки опускаются.
Вот, скажите, зачем эти клоуны собрались и скандируют свои дурацкие кричалки? Они что, не понимают, какие дурные и разрушительные силы вызывают и провоцируют? Именно сейчас, когда надо быть тише воды, ниже травы, именно сейчас, когда любое неловкое движение может запустить такие процессы, по сравнению с которыми всё, что происходило в этом богом забытом уголке вселенной до сих пор, может показаться невинными колыханиями и мелкой рябью на поверхности воды в стакане.
Кстати о стакане. Том самом, классическом граненом стакане, который раньше стоял в любом газировочном автомате, который полагалось помыть нажатием на специальную подставку. Струйки воды брызгали, скользили по поверхности стакана, смывая то, что могли смыть.
А смыть они вообще-то могли мало чего. Зато могли смыть главное. Они могли смыть негатив.
