Андрей Колганов - После потопа
"Боец Захария!"
"Я!"
"Так, вы у нас механик-водитель и радист. Вам тоже пистолет Стечкина, два снаряженных магазина и ремень с кобурой. Плюс к тому УКВ-радиостанция. Радиус действия - 40 км. К ней один запасной аккумулятор. Сверьте номера и распишитесь".
"Боец Таланкин!"
"Я!"
"А-а-а, так это вы у нас дозиметрист. Тогда получайте: пистолет Макарова, две запасные обоймы, ремень с кобурой, радиометр-рентгенметр, запасные аккумуляторы к нему, командирский планшет, журнал наблюдений, комплект карт, цветные карандаши "Тактика". Все проверьте и распишитесь".
Затем лейтенант открыл какую-то коробку и полез в нее рукой:
"Каждому получить еще и индивидуальный медицинский пакет с противорадиационными средствами. За пакет распишитесь вот тут".
Когда последняя подпись была поставлена, лейтенант объявил:
"Сухпаек получите в соседней комнате. Да, боец Таланкин, сегодня же карты радиационной обстановки поднять - слегка оттушевать лесные массивы, водоемы и реки, показать цветом источники, обозначить названия населенных пунктов. Карта Генштаба у вас в комплекте есть, возьмете все сведения оттуда. Завтра всем явиться к 6.30 на платформу железнодорожной станции. Вольно, исполняйте!"
Вечером, в доме у Калашникова, Настя окончательно укладывала свой нехитрый багаж перед сном. Когда она положила рядом со своей кроватью ремень с кобурой, в которой лежал только что полученный пистолет, в ее глазах что-то мелькнуло. Она опустилась на колени, вытащила из-под кровати небольшой чемодан, раскрыла его, и, недолго порывшись в нем, извлекла на свет брезентовый ремень, к которому были подвешены кожаные ножны с десантным ножом. Через несколько минут эти ножны вместе с ножом перекочевали на ремень с кобурой.
Виктор смотрел на это с некоторым удивлением. Настина история в подробностях была ему неизвестна. Хотя девушка и рассказывала ему, что она пришла в коммуну из Прямоторовки, где ее родителей убили бандиты, присутствие десантного ножа в личных вещах совсем еще молодой девушки было довольно необычным. Однако Калашников быстро сообразил, что с этим ножом связаны какие-то давние воспоминания, и даже обрадовался, что в его подопечной проявились хоть какие-нибудь чувства, кроме пугающего его тупого безразличия, из которого она так и не выходила последние двое суток.
На следующее утро в 6.30 Настя исправно явилась на платформу у железнодорожной станции. Там уже стоял Виталий Захария, нисколько, казалось, не смущенный ни ранним утром (заставлявшим Настю то и дело позевывать и сонно щуриться), ни утренней прохладой (заставлявшей Настю, которой было лень доставать куртку из рюкзака, то и дело поеживаться). Виталий, не стесняясь, в упор разглядывал Настю, которая игнорировала столь пристальное внимание и лишь время от времени косилась на него с ироничным прищуром. Через несколько минут подошел Галактионов, а сразу вслед за ним, запыхавшись, прибежал Таланкин.
Юрий Сухоцкий появился неожиданно. Никто не видел, как он подошел. Лишь Настя почему-то вдруг оглянулась и увидела Сухоцкого, который стоял в двух шагах у них за спиной.
"Боец Галактионов! Боец Таланкин! Каждому - по выговору за опоздание".
"Есть выговор..." - смущенно пробормотал Алексей.
"Есть выговор..." - как эхо, повторил за ним Костя Таланкин.
"Времени на торжественное принятие присяги перед строем у нас нет" - продолжал подполковник. Он достал несколько листков бумаги и раздал их новобранцам. - "Повторяйте за мной..."
Когда фраза за фразой присяга была произнесена, Сухоцкий вытащил авторучку:
"Каждый поставьте под текстом присяги фамилию, дату, и подпись".
Уладив формальности с присягой, подполковник произнес:
"Получите свои военные билеты и командировочные предписания" - и он достал из командирского планшета пачку документов. Когда бумаги были вручены, он добавил - "Старшим группы до прибытия под начало вашего командира назначается боец Захария".
"Есть!" - ответил Виталий.
"Вручаю вам конверты N1 и N2. Конверт N1 вскроете по прибытии в Комсомольский. Конверт N2 вручите нераспечатанным вашему командиру".
"А кто будет наш командир?" - спросил Захария.
"Тот, кто встретит вас в пункте, указанном в конверте N1", - пояснил Сухоцкий. - "Ровно в 7.00 вас заберет мотодрезина и доставит в Комсомольский. До подхода дрезины старшему группы еще раз проверить одежду, оружие и снаряжение бойцов. Выполняйте!"
Виталий придирчиво осмотрел обувь, ремни, оружие, содержимое вещмешков и рюкзаков, заставил подтянуть ремни и подогнать лямки. Затем обратился к Сухоцкому, вытянувшись перед ним по стойке "смирно":
"Товарищ подполковник, разрешите доложить?"
"Докладывайте".
"Оружие и снаряжение в порядке. Группа к выходу на задание готова. Докладывает старший группы боец Захария".
"Хорошо", - кивнул Сухоцкий. - "Боец Коменская!"
"Я", - Настя повернулась к подполковнику.
"Правила дезактивации помните? Схемы применения противорадиационных препаратов помните?"
"Так точно, помню".
"Поверю вам на слово. Учтите, там можно нарваться на сильно зараженные участки. Так что от вас будет зависеть здоровье, а не исключено, что и жизнь ваших товарищей. Может быть, даже больше, чем от автомата Алексея", - Сухоцкий чуть улыбнулся.
"Я постараюсь", - не по уставному ответила Настя.
"Вольно", - Юрий махнул рукой. - "Боец Захария! Когда встретите командира, передашь по рации сигнал - тройка, тройка, тройка. Рация уже настроена на нужную волну. Дальнейшая связь - только по приказу командира. Ясно?"
"Так точно", - отозвался Захария.
"Тогда - до свидания и счастливого пути!". - Сухоцкий козырнул, повернулся кругом и зашагал прочь от станции. Его мысли были не столь бодрыми, как его слова. Все-таки он посылал этих необстрелянных птенцов совсем не на прогулку и даже не на учения...
Дрезина подошла в назначенное время. Ее вел неразговорчивый пожилой железнодорожник в старой камуфляжной форме, места перепачканной машинным маслом. Он неодобрительно косился на компанию совсем еще сопливых, с его точки зрения, ребятишек, уже получивших в руки оружие.
Дорога на Комсомольский всем ребятам была знакома. Доводилось по ней ездить и Насте. Но ни один из них еще не доезжал до самого Комсомольского. Если по пути до Пуликово все в основном клевали носом и лишь изредка посматривали сонными глазами по сторонам, то проехав этот поселок, сразу оживились и стали внимательнее рассматривать окружающий пейзаж.
Железная дорога сначала шла полем, затем нырнула в лесок, где пересекла глубокий, заросший черной ольхой овраг, на дне которого тек ручей. Затем дорога снова пошла среди лугов, перемежающихся рощами. Справа по ходу мотодрезины вдали за деревьями мелькнула верхушка маяка, что стоял у Комсомольского, но почти сразу же после этого дорога вновь пошла лесом, и маяк скрылся из виду. Вдоль полотна почти непрерывно тянулись заросли дикой малины и ежевики.
Вскоре слева показались заброшенные, частью почти целые, частью ободранные окрестными жителями домики на бывших садовых участках, оплывшие валы - остатки старинного немецкого стрельбища, а потом стала видна и железнодорожная ветка, подходящая к Комсомольскому от Города. Впереди уже виднелись дома, здание станции, платформы и станционные склады. Дрезина замедлила ход и остановилась, не доезжая станционного здания, близ которого стояло несколько телег с впряженными в них лошадьми и одна тележка на пневматическом ходу, запряженная здоровенным битюгом с густой длинной гривой .
Высадившись на платформу, ребята наперебой поблагодарили молчаливого железнодорожника, который буркнул что-то в ответ, и столпились вокруг Виталия.
"Витька, не тяни!" - не выдержал Галактионов.
"Чего - не тяни?" - переспросил тот.
"Да вскрывай конверт-то!" - Алексей нервно переминался с ноги на ногу и теребил правой рукой ремень автомата, закинутого за спину.
"Не дергайся. Никуда этот конверт от вас не денется", - с этими словами Захария нарочито медленно вытащил конверт из- за пазухи и так же неторопливо вскрыл его.
В конверте на листе бумаге была грязноватая ксерокопия карты Комсомольского, на которой красным карандашом был обозначен маршрут, а в углу листа - более подробная схема каких-то строений, возле одного из которых был поставлен карандашом красный крестик.
Ребята несколько минут разглядывали карту, тесно сгрудившись вокруг нее и чуть не отпихивая друг друга плечами. Затем Захария не очень уверенно произнес:
"Ну, вроде бы все ясно..." - и, перейдя на более уверенный и властный тон, - "Слушай мою команду! В колонну по одному, по росту, становись!".
Суетясь и толкаясь, Настя, Алексей и Костя разобрались по росту.
