Кодекс Крови. Книга ХVII - М. Борзых
— Да почему невозможно? — недоумевал я. — Сходи в родной мир, возьми собственные образцы и создай. Запрет на создание копий какой-то действует?
— Думаешь, ты один такой умный, да? — съязвила богиня. — Сходи в мир на карантине и возьми образцы!
— Ну и… — так и не понял я сложности. — Сходил и взял! Из тебя там литрами хлестало, от рюмки не обеднела, — я создал над ладонью шарик из крови. — Ваши там по ДНК много что научились делать, неужто тебя не восстановят?
— Ну ты и скотина, Комарин! — выругалась богиня. — Первостатейная! Нашего Творца за пояс легко заткнёшь! Тот хоть ни разу меня конфеткой восстановления тела не манил!
— Кстати, интересно почему?
— Потому что в миры на карантине Вселенной запрещены вмешательства любых сущностей кроме Соз… — богиня оборвала себя на полуслове. — Короче ни творец, ни Вселенная там тоже не властны. Потому и карантин.
— А тебя тогда оттуда как вытянули, всю такую распрекрасную?
— Вселенная посчитала, что мне ещё рано получать собственный мир. И я чересчур субъективно ко всему относилась.
— Странные у вас законы. Кто же ещё лучше всех будет заботиться о мире, если не выходец из него?
— Ты это сейчас точно про людей говоришь? — усомнилась Система. — Эти обычно выкачивают под ноль малую родину, используя как ресурс для возвышения. А дорвавшись к рычагам влияния, начинают вершить справедливость в одном им ведомом понимании.
— Хочешь сказать, что реально кому-то размножаться запретила? — пошутил я, но, судя по реакции богини, попал в точку. — Однако, какая ты злопамятная!
Система замерла на вдохе, нахмурилась, а после совершенно ошарашенно уронила челюсть… А после планшет у меня в руках задымился и вспыхнул, сама же богиня с хлопком исчезла, осыпавшись песком.
— Вот и поговорили…
* * *
Система материализовалась в пустом «хранилище памяти», подозрительно сейчас напоминающем тот злополучный ресторан, где её когда-то подстрелили.
«Как он посмел?..»
Голос её звучал в пустоте, лишённый обычной насмешливости. Только ярость. Только страх.
Кадры прошлого мелькали перед ней: Степанида в девятнадцать лет, окровавленная, цепляющаяся за жизнь в вертолёте. Маг крови, которого она тогда даже не заметила — просто силуэт в дыму, чьи руки она чувствовал в своём теле лишь секунду, перед падением в забытьё.
«Он был там. Он видел меня… человеком. Он сделал меня такой. Он, а не Новгородцев».
Она дёрнула рукой, спровоцировав всплеск данных. Окружающая обстановка рассыпалась в цифровой песок. Но…
Внезапно восстановилось всё: терраса ресторана, действующие лица, хронометраж, словно в замедленной съёмке. Она будто заново наблюдала за событиями своего прошлого со стороны. На этот раз образ мага был чётким… Седые виски, странная экипировка, капли крови в воздухе…
«Твою мать! Нет! Нет! Нет!» — она воздействовала силой на воспоминания снова и снова, стирая, перезаписывая, шифруя — но память не исчезала.
«Почему не удаляется⁈ Никто не должен этого видеть! Никто не должен узнать о нашей связи!»
И тут до неё дошло.
Комарин не просто создал мир, породивший её божественную сущность. Он встроил себя в её историю, дав толчок к её возвышению и теперь, возможно, приведя к окончательному падению.
«Тело…»
Она посмотрела на свои руки — голограммы, кода, иллюзии.
Внутри что-то дрогнуло.
«Он может… Он действительно может».
Мысль обожгла, как ток. Она упала на иллюзорные колени перед зеркалом данных.
Там впервые за долгие годы отражались сразу два лица: надменная маска Системы и — на миг — перекошенная от боли гримаса Стеши. Второе яростно билось о первое, как птица о стекло.
«Нет. Нет, это не я. Я — Система. Я — богиня. Я правлю мирами. И я… — предательский шёпот вырвался наружу: — .. хочу быть живой».
* * *
Пренебрегать предупреждением Системы я не стал. Но и плохо представлял, что можно сделать немедленно, чтобы обезопасить семью и своих людей. Прекрасно осознавая собственные возможности, я понимал, что спрятаться в пределах мира от десятка таких же, как я, им просто негде. Да, существовало целых два мира с ограниченным посещением: Сашари и Ольгин. Теперь уже и Системы, как оказалось. Но… в первом разница течения времени была колоссальной, а во втором наше присутствие и вовсе было неким обходом всех правил.
Я, честно говоря, так и не понял, почему карантин не коснулся нас с Ольгой. Если меня еще можно было списать на случайность, то присутствие Высшей было под прямым запретом. Разве что только Ольга сама его не создала. Но эмпатка ничего подобного сделать не могла. А вот кое-кто мог…
Я вспомнил, как сложно далось мне первое перемещение в мир жены. Отчасти еще и потому, что уходили мы в прошлое. А потом вспомнил, как Райо отчитывал меня, сидя рядом в лазарете.
И после, когда мне объяснили о создании собственными силами новой версии реальности. Каковы шансы, что перенеслись мы уже не в изначальный мир Ольги, а в новую версию? Ведь и мне, и ей магия давалась там сверх легко. И тогда выходит, что создателем этой новой техномагической версии были именно мы с Олей.
«Это что же… мы не только слой реальности создали, но и Систему заодно?»
«Дошло наконец, — буркнул адамантий. — Говорил же, не спасай!»
«Знаешь, а ведь она пока самый подробный информатор из всех имеющихся у меня. Вы все темните, а она, в отличие от вас, нет!»
«Потому что дура молодая! Но не обманывайся, её хитрости на нас всех хватит!» — фыркнул божественный металл.
«Дура не дура, а могла бы и не предупреждать об охоте», — заметил я.
Здесь адамантию крыть было нечем.
«Запаниковала, с кем не бывает».
«С богами, наверное, — пошутил я. — Ты мне лучше скажи, у вас такие охоты регулярно устраивались?»
«Впервые слышу о подобном».
«И что же я в отношении себя эту фразу постоянно слышу? — тяжело вздохнул я. — То есть глава техносов решил не ждать, пока меня настигнет кара Вселенной, а ускорить события. Чем же я им всем так мешаю? Тем более, что в войне с местными богами целью был не я, а Оля. Нелогично! Логично было бы обозначить целью её».
«Нет, на Ольгу санкцию Вселенная бы не дала. Если пообещали песочницу, значит Вселенную призвали в свидетели. Лицензию выдали на убийство сбрендившего Высшего. Семя безумия есть только в тебе».
«У вас нет презумпции невиновности? Не могут же меня уничтожить, пока я сам чего-то этакого не сотворю?»
