Звездная Кровь. Изгой - Алексей Елисеев
49. Орда
Два могучих крылатых зверя в несколько взмахов крыльев поднялись над облаками.
Кир: Откуда здесь облачность?
Грегор Мол: Это ущелье Двадцати Дев. Его назвали в честь того, что здесь двадцать Восходящих Дев из Высокого Аркадона устроили привал, а на них напали урги и в неравном бою убили их всех, дорого за это заплатив. Это ущелье очень привлекательное место для стоянки из-за того, что не продувается ледяными ветрами, и тёплое. Даю тебе одну попытку угадать, почему это так…
Я задумался и ответил только после секундной заминки.
Кир: Вулканическая активность?
Грегор Мол: Да, Кир, в ущелье есть два десятка гейзеров, которые его и отапливают. Ургам преодолевшим Чёрную Глотку и Ледяные Пустоши, очень удобно в таком месте отдохнуть, чтобы двинуться дальше в поисках мяса.
Ответ меня немало удивил.
Кир: Если известно, где неприятель может незаметно накопиться, так почему бы не поставить в этом месте постоянный гарнизон или заставу хотя бы?
Грегор Мол: Аугуст, а мне нравится этот парень. Смышлёный. Далеко пойдёт.
Аугуст ван дер Кронк: Он один выжег Логово Имаго в первый же день после получения Стигмата. Смышлёный — это не то слово, мастер-сержант.
Вот опять… Командир пропустил панибратское обращение мимо ушей. Что у них за отношения такие в Копье? Но об этом я подумаю после, сейчас нужно пользоваться хорошим расположением Мола.
Кир: Грегор, а кто такие урги? Откуда они берутся?
Грегор Мол: Кир, тебе простительно, ты с неба упал. Поэтому объясню. Это опасные и сильные твари, в которых от человека прямохождение, разум, жадность и способность говорить.
Кир: А всё остальное?
Грегор Мол: Всё остальное от зверей бешеных.
Кир: Откуда они берутся?
Грегор Мол: Их банды постоянно просачиваются из-за Ледяной Пустоши на нашу территорию.
Кир: Если они имеют способность к коммуникации, то с ними можно попробовать договориться. Почему они так опасны?
Грегор Мол: Они людоеды. Можешь попробовать. Если тебя не пожарят на костре, то ты будешь первым таким, о ком мне известно. Вариантов немного. Или мы их всех перебьём, или они нас съедят.
Аугуст ван дер Кронк: Мастер-сержант, заканчивайте трёп на отстранённые темы.
Грегор Мол: При всём моём уважении, старший офицер ван дер Кронк, это неотстранённая тема. Наш новоявленный герой должен разобраться в ситуации и понять, в кого ему стрелять, но я вас понял. Приношу свои извинения.
Аугуст ван дер Кронк: Извинения приняты. Грегор, ты видел там с ними Диких Восходящих?
Грегор Мол: Нет, не приметил, но они точно есть. Если бы их не было, то и орда бы такая не собралась.
Аугуст ван дер Кронк: Разбиваемся на двойки, ищем Диких Восходящих и изменённых Звёздной Кровью.
Гиппоптеры Копья снова нырнули в густые, словно молоко, облака, а капрал-ветеран вопросительно повернулся ко мне. Я повторил приказ для Соама и он, кивнув, повторил манёвр. Неслышными тенями из поднебесья скользили могучие крылатые птицы в тяжёлом влажном воздухе, несущие на спинах всадников.
Я не знал, как определить тех, кого приказал искать Кронк, но справедливо полагая, что в любой момент что-то может пойти не так, изготовил к бою свой карабин со снайперским обвесчом, а наш гиппоптер всё глубже и глубже спускался в пропасть, куда не долетало ни луча света Игг-Древа.
Только долина выглядела совсем неприветливо. Гейзеры выбрасывали в атмосферу тонны водяного пара, делая это и без того тёмное место ещё темней. Под нами громоздились кратеры и острые клыки скал и камней. Не хотелось бы мне сверзиться со спины крылатого зверя и упасть на такую каменную пику.
Я настроил очки на увеличение и пытался разглядеть хоть что-нибудь внизу. Оставалось только надеяться, что Соам ориентируется в таких потёмках. Чем ниже мы спускались, тем больше неприглядных деталей мне открывалось.
Урги действительно были похожи на животных. Их нижние конечности были словно взяты у какого-то копытного животного вроде козла, и приделаны к вполне человеческому телу. То, что я поначалу принял за меховые штаны, оказалось шерстью на вывернутых в обратную сторону нижних конечностях. Их коричневые и чёрные тела были покрыты подобием доспехов, невообразимыми лохмотьями и плохо выделанными шкурами других животных.
Но самым отвратительным это была их голова. Это выглядело как помесь человека с животным. Даже не сказать с каким. Словно тут присутствовали черты козла, крысы и кого-то из семейства псовых. Эти существа были настолько уродливы, что казалось странным, как смогли они выжить после рождения. Просто не может быть, что они рождались естественным путём. Хотелось их назвать сатирами, но сатиры — эти порождения Древнегреческой мифологии, по сравнению с этими безрогими карикатурами выглядели записными красавцами.
И одновременно в облике ургов было так много человеческого, что складывалось впечатление, словно их создатель сотворил эту карикатуру с особым, извращённым чёрным юмором. Из-за этой человеческой составляющей и карикатурного сходства они были ещё отвратительней.
Соам заложил вираж над большим холмом, и я смог видеть, что на нём происходит, а там было на что посмотреть. Юрты, разместившиеся на вершине, образовали нечто вроде открытого круглого пространства, в центре пылал громадный костёр, у огня торчал большой камень, к которому было привязано несколько людей.
Соам повернулся ко мне и указал на площадь и показал пальцем, что стреляет. Да… Я уже и сам видел, что мы вряд ли поможем несчастным, даже если сейчас перебьём всю Орду Ургов. На страдальцах не было видно ни единого клочка одежды. Тела истерзаны настолько, что не разобрать, кто там — мужчины или женщины. На моих глазах крупный ург, подошёл к одному из пленников и отрезал кусок мяса. К небесам полетел полный страдания, протяжный крик в котором уже не было ничего человеческого, только бесконечная боль.
— Какого лядского уда ты мямлишь, ля⁈ — рявкнул Соам. — Стреляй ля!
Этот окрик, как ни странно, привёл меня в чувство, вскинув карабин, взял прицел и прикинул упреждение. Гиппоптер перестал махать крыльями и парил опираясь широченными могучими крыльями на воздух.
Аугуст ван дер Кронк: Кир, что у вас происходит?
Кир: Тут юрты, костёр и пленные…
Я задержал дыхание и…
Короткая очередь оборвала крик страдальца или страдалицы. Ещё одна очередь, и ещё одна перечеркнули пленных. К небесам полетел ещё один вопль, но уже полный ярости и ничего не сулящий, кроме мести.
Аугуст
