Системная Паутина - Николай Ханов
— Тихо-тихо! — попытался утихомирить я разбушевавшуюся волшебницу. — Нас могут услышать раньше времени.
— Это кто еще тут коровья девка? — вклинилось в наш диалог шипение рассерженной кобры.
Я перевел взгляд на Изабеллу. В отличие от прошлых пикировок с феей она сейчас рассердилась не на шутку. Ее взгляд был готов разрезать Снежинку на множество маленьких фей. Крылья носа трепетали, грудь резко вздымалась. Я даже на секунду ей залюбовался.
— А что такого?! Шах сам тебя так называл! Я слышала! — гнусно усмехнулась фея и ткнула в меня пальцем.
Изабелла сузила глаза и перевела взгляд на меня. Я резко почувствовал себя очень неуютно.
— Я мог называть ее ковбойшей, но это название профессии, и как коровий мальчик или коровья девочка не переводится, — попытался я откреститься от грязных инсинуаций.
— Ничего не знаю! Я так услышала! — ответила Снежинка.
— Охолоните, девы. Сейчас из-за вас все крысы сбегутся, — вмешался басовитым шепотом Добрыня.
Изабелла перевела свой убийственный взгляд снова на фею, но та лишь презрительно фыркнула и задрала нос. Я от этой картины только вздохнул и потер переносицу.
— Снежинка, пожалуйста, не называй так Изабеллу. Для нее подобные слова оскорбительны. Если мы хотим работать в команде, оскорбления неприемлемы. Если нам не хватает сдержанности, чтобы не хамить друг другу, то нам лучше сразу разбежаться в разные стороны, — сказал я спокойным тихим голосом.
Фея в ответ опять фыркнула и отвернулась. Я снова вздохнул и провел рукой по лицу. Ситуация напомнила мою бытность лидером клана. Опять мне приходится разводить по разным углам «взрослых и самодостаточных» людей, которые готовы смертельно рассориться из-за какой-то ерунды.
— Снежинка, пожалуйста, извинись перед Изабеллой, если ты, конечно, не хочешь ее серьезно обидеть, — продолжил я мягко давить.
Подобные ситуации на тормозах спускать нельзя, несмотря на личности. Иначе нам действительно будет лучше разбежаться.
Фея развернулась и пристально на меня посмотрела. Я же ей ответил спокойным и ровным взглядом глаза в глаза. Снежинка тоже очень красива, у нее есть сказочная строгая красота девочки-волшебницы. Даже сейчас, паря над захламленным полом и смотря на всех сверху вниз с выражением возмущенной аристократки, она приковывала взгляд.
«Не было бы еще у нее замашек избалованной стервы, цены бы ей не было», — промелькнула мысль. Озвучивать ее я, разумеется, не стал.
— Хорошо, я извиняюсь! Доволен?! — выдавила из себя Снежинка.
Я не стал отвечать и посмотрел на Изабеллу. Та еще несколько секунд сверлила фею раздраженным взглядом, потом все же нехотя и медленно кивнула.
— Только не думай, что победила! — бросила Снежинка и снова задрала нос.
«К чему это она?» — снова мелькнуло в моей голове, но я опять благоразумно промолчал. Получилось разрулить ситуацию, пусть и формально — ну и замечательно. От женских споров лучше держаться подальше. Снежинка и Изабелла — девушки красивые, умные, с характером. Надеюсь, у них хватит сознательности не устраивать постоянных ссор и не выносить мне мозги при любом удобном случае… Очень надеюсь.
— И почему мне кажется, что мы что-то забыли? — задал я риторический вопрос.
Такое ощущение и в самом деле свербело на краю сознания. Внезапный конфликт девушек сбил меня с толку, и что-то важное вылетело у меня из головы.
— Я стреляю, — раздался голос Ирей в гарнитуре.
Глава 27 — Конец и Начало
На несколько секунд наступила тишина, словно тихий ангел пролетел. Потом с улицы донесся какой-то рев с громким лязгом, как будто толпа вооруженных до зубов крысолаков внезапно поняла, что на них подло напали, и бросилась в бой.
— Добрыня! — отмер я. — Бегом на крышу! Надо вынести шаманов! Прямо сейчас!
Богатырь довольно рыкнул, как большой медведь. С лязгом опустил личину шлема и одним махом перепрыгнул завал на входе в комнату. Из коридора послышался гулкий топот его сапог.
— За ним! — скомандовал я уже девушкам. — Белла, заряжай бронебойные! Выбьешь шаманов.
И сам подал пример, птицей вылетев в коридор. Короткая пробежка, с каждым шагом я привычно погружаюсь в спокойную прохладу. Эмоции уходят, остается чистый расчет, помноженный на сверхчеловеческую реакцию и навыки ассасина.
Вот лестница на четвертый, рядом свежий труп сержанта со смятой головой. Кровь продолжает вытекать в увеличивающуюся лужу. На бегу я наклоняюсь, короткое прикосновение — и тело исчезает в темной дымке. Быстрый подъем наверх, еще один труп, теперь с раздробленной грудиной. Добрыня впал в ярость, сметает врагов, как медведь, ворвавшийся в стаю мелких собак.
Очередной лестничный проем заканчивается выходом на крышу. Я быстро охватываю взглядом происходящее. В нескольких шагах от лестницы богатырь рубится с парой воинов. У одного воина-крысолака большая алебарда, а у второго полуторный меч. Вместе они отмахиваются от осатаневшего Добрыни, заставляя его прикрываться щитом. Тройка сержантов уже успела попасть под каток и валяется под ногами изломанными фигурами.
И, главное, — за спинами крысолаков-воинов стоит восемь шаманов. Они расчертили многолучевую звезду прямо на крыше и что-то увлеченно колдуют, пища и размахивая посохами, полностью игнорируя смертельный бой в пяти метрах от них. Если шаманы закончат свое колдовство раньше, чем мы до них доберемся, нам конец.
Вся эта картина отпечатывается в голове за доли секунды. Выдох, упругий толчок ног — я влетаю на крышу, обходя алебардиста по дуге слева. Первый метательный нож, сверкнув на солнце, отлетает от головы здорового крысолака. Лезвие даже не смогло коснуться его морды — сработала магическая защита. Воин забавно фыркает и делает шаг в мою сторону, одновременно закручивая алебарду. Гибрид копья и топора быстро чертит полукруг. Но я слишком далеко, чтобы меня так просто достать.
В ответ в крысолака летит мой новый кинжал с рунами, за ним несусь я сам с выхваченным мечом. Осознание, что у нас есть всего несколько секунд, толкает меня в спину. Я физически ощущаю улетающие мгновения.
Кинжал с яркой синей вспышкой влетает в морду крысы-воина. Щит пробит, взвизг раненого монстра режет уши, а я, пригнувшись, прорываюсь в ближний бой. Воин пытается отскочить и отмахнуться алебардой, только уже поздно. Я рядом, туго сжатые мышцы распрямляются, выталкивая вперед и вверх острие меча. Лезвие, тускло блеснув, глубоко уходит в горло человекоподобного монстра. В сознании отпечатывается удивленная уродливая крысиная морда с глубокой раной от моего кинжала поперек выдающегося носа. Громкий возмущенный визг сменяется хрипом, глаза алебардиста гаснут, тело опадает на камень крыши, следом с лязгом падает алебарда. А я уже разворачиваюсь ко второму воину, левая рука цепляет с перевязи второй кинжал.
