Я - Легион - Михаил Злобин

— Да?

На пороге показался его главный телохранитель, который сопровождал Сафарова везде, куда бы тот не направлялся.

— Гасан оглы, — уважительно обратился он к Тугаю, почтительно при этом склонив голову, — к вам пришел мужчина, утверждает, что принес важные вести, но готов говорить только с вами лично.

— Я не собираюсь тратить свое время на проходимцев. Либо он прямо говорит, чего от меня хочет, либо гоните его.

— Я понял вас, — бодигард снова наклонил подбородок и, не разгибая шеи, приложил палец к беспроводной гарнитуре в ухе.

Что-то отрывисто скомандовав и получив почти мгновенный ответ, он поднял на своего нанимателя глаза.

— Он говорит, это касается Секирина.

Сафаров ненадолго задумался, а потом махнул рукой, разрешая пригласить неизвестного визитера к нему в кабинет. Любопытство все же взяло верх.

— Хорошо, впускай.

Бесшумно растворившись, будто его здесь никогда и не было, телохранитель снова появился спустя несколько минут, ведя перед собой какого-то незнакомца. Он вряд ли был намного старше Тугая, но выглядел так, словно годился олигарху в отцы.

— Ас-саляму алейкум, хозяин дома.

— Уа-алейкум ас-салям, гость. — Ответил на приветствие Сафаров. — Приятно встретить истинного правоверного в этой стране.

— Взаимно, господин Тугай, взаимно. Мне так же приятно видеть того, кто еще не позабыл законы гостеприимства.

Олигарх было нахмурился, посчитав это шпилькой в его адрес за то, что он не собирался пускать его на порог, но старик продолжил разговор, будто ничего особенного под этими своими словами и не подразумевал.

— Разрешите, я сразу перейду к делу.

— Я буду только рад, если заглянувший ко мне человек ценит не только свое, но и чужое время. — Сафаров все-таки не удержался от ответной любезности и намекнул на то, что гостю следует поторопиться с изложением своей речи, и посетитель, судя по всему, его прекрасно понял.

— Я случайно услышал о том, что вы искали Сергея Секирина, подозревая его в организации похищения своего сына. Скажите, это так? Мои источники меня не обманули?

— Нет, не обманули, но какое это может иметь значение? Теперь этот человек мертв, его постигло возмездие без моего участия. К сожалению.

— А если я скажу вам, что он на самом деле жив? — Старик выжидательно уставился на Сафарова, отсвечивая легким безумием в глубине своего взгляда.

— Откуда у тебя такая информация?

— Просто знаю, — пожал плечами старик, — чувствую.

— Ты что, — раздраженно вскинул бровь Тугай, — пришел ко мне только чтобы поделиться своими предчувствиями?

— Не предчувствиями, уважаемый господин Сафаров, а уверенностью. Такие выродки никогда не избавляют мир от своего существования так просто. А кроме этого, я хотел озвучить вам свое предложение.

— Так озвучь. — Хозяин дома нетерпеливо повел плечом, уже начав жалеть, что позволил впустить этого человека.

— Хотите, я заставлю Секирина вылезти из той норы, в которую он сейчас забился?

— И что тебе для этого нужно? Денег? — Тугай подозрительно сощурил глаза, думая, что раскусил визитера, но тот сумел его удивить.

— Мне нужна месть!

Азербайджанец даже не сразу нашелся с ответом, залюбовавшись яростной вспышкой, что сверкнула в глазах старика и омолодила его облик на добрый десяток лет.

— Что тебе нужно конкретно от меня… — Сафаров сделал жест ладонью, предлагая гостю представиться, потому что этот момент они как-то упустили в самом начале беседы. Изначально Тугаю было совершенно неинтересно, кто перед ним, а тот и сам не спешил называть имя.

— Далхан, — подсказал старик, упорно не желая называть фамилию.

— Так что ты хочешь именно от меня, Далхан?

— Для начала скажите, вас что-нибудь еще связывает с Викторией Стрельцовой?

Сафаров ненадолго задумался, но потом все же ответил:

— Она была невестой моего сына, но, похоже, с тех пор и я, и её отец пересмотрели свои планы на будущее наших детей. Так что, пожалуй, больше ничего.

— Это замечательно. Тогда очень прошу, не упустите того момента, когда Секирин высунется, потому что иначе, все может оказаться напрасным.

— Что именно?

— Моя смерть.

Собеседник снова удивил Тугая за время этого короткого разговора.

— Ты уже помирать собрался, Далхан?

— Я боюсь, что у меня нет другого выбора. Но если вдруг все обернется в лучшую для меня сторону, то я обязательно принесу вам вести. Или голову Секирина.

— Не надо мне никаких голов! — Сафаров вскинул руки в останавливающем жесте, будто окровавленный мешок уже лег перед ним на стол. — Иначе я распоряжусь сразу же вызвать полицию.

— Что вы, уважаемый Тугай, — снисходительно ухмыльнулся посетитель, — это была всего лишь фигура речи, не более.

— Очень на это надеюсь.

— В таком случае, раз уж вы не возражаете, то я, пожалуй, пойду. Если у меня будут какая-нибудь информация, я свяжусь с вами. Всего доброго.

Старик вышел вон так быстро, что телохранителю пришлось за ним чуть ли не бежать, чтобы сопроводить до выхода. А Тугай откинулся в кресле и, пребывая в крайней степени задумчивости, потер ладонью гладковыбритый подбородок. Уверенность странного гостя была такой непоколебимой и твердой, что Сафаров и сам невольно поверил в то, что Секирин жив.

Ну что ж, по крайней мере, Далхан обещал все сделать сам, а азербайджанец ничего особенно не потеряет, если немного задержится в России. В этой истории со странным медиумом давно уже следовало поставить большую и жирную точку.

Глава 18

Сегодня я наконец-то сумел всласть выспаться. Я дрых без задних ног часов шестнадцать кряду, потому что последние три дня мне пришлось провести на ногах, ползая вместе со своими легионерами по канализациям и теплотрассам, избегая встречи с патрулями. Мне, в отличие от мертвых, отдых очень даже требовался, а еще, помимо этого, пища, сухая одежда и тепло.

Но, несмотря на все сопутствующие лишения, я нисколько не роптал, ведь всё это были хлопоты по-настоящему свободного человека. Только ради этого момента я терпеливо пережидал последние проклятые дни и месяцы, любуясь белыми больничными стенами, вдыхая смрадный запах загаженного каземата и рассматривая решетки на грязных заплеванных окнах. И вот теперь, наконец, меня все-таки оставят в покое! Ведь кто будет искать мертвого? Для всех я сгорел в автомобиле военных, когда меня пытались перевезти в центр подготовки, оставив в напоминание о том, что такой человек вообще когда-то жил, лишь хорошо прожаренную тушку с хрустящей корочкой.

Ради этого фокуса пришлось пожертвовать одним легионером, который без каких-либо колебаний бросил на алтарь свою псевдожизнь, чтобы с почетом изобразить мой труп. Ломка от сгорающей Силы, наполняющей тело мертвеца, конечно, была просто невероятна, но ради дела пришлось это стоически перетерпеть. Терпел до этого, и еще одна небольшая мелочь меня не сломает.

В жестяном кузове автомобиля, подпитываемое бензином, краской и синтетической обивкой салона, да еще и раздуваемое зимним ветром, пламя разгорелось столь жаркое, что сумело даже деформировать металл. Труп обгорел настолько сильно, что был больше похож на головешку, чем на человеческие останки. Будто бы он горел не в машине, а в кузнечном горне. В