Александр Афанасьев - Время нашей беды
– Триста с небольшим.
– С лицензиями?
– Да.
– Быстро набираешь…
Я никак не отреагировал.
– Папа летит в Краснодар. Понимаешь зачем?
– Нет.
Я и в самом деле – не понимал. А если и догадывался, то держал при себе.
– Объясняю: вопрос об отделении Кавказа давно назрел и даже перезрел. Нет смысла держать в составе государства территории, которые чужды нам во всем. Чужды ментально, религиозно, идеологически.
Какой ты умный…
– …решение этого вопроса взял на себя Бельский… это его решение, и ему за него рано или поздно отвечать. Мы в этом деле замазались не сильно, по крайней мере не сильнее других, и как только придет пора, у нас будет что сказать Бельскому. Но, помимо этого, есть и другие возможности…
Южный Федеральный округ – это благодатные, черноземные земли, можно сказать, житница России. Все понимают, что возможен косовский вариант – сейчас с территории Кавказа хлынут беженцы, они правдами и неправдами проберутся в соседние регионы, затем осядут на землю, начнут рожать детей – и рано или поздно составят там большинство. И встанет вопрос о принадлежности уже Ставрополя, Краснодара, Ростова… причем встать он может в двадцатилетней перспективе. Но уже сейчас мы должны готовиться… и возможные проблемы встретить во всеоружии. Чтобы не получилось так, как на Кавказе.
А как получилось на Кавказе? Пришел в политику очередной умник и решил – хватит кормить Кавказ? Может, пора ввести в конституцию страны условие, согласно которому любой договор, любое соглашение, по которому отторгается часть территории России, признается незаконным с момента подписания, а его подписанты со стороны России предаются смертной казни?
Не так? А как?
– Ющук займется политическими кругами и созданием правильного имиджа – спасителей России от растаскивания. Баринов поговорит с бизнесом и найдет общие точки соприкосновения. Вы – займетесь вопросами безопасности. Создание филиала «Дружины» в Краснодарском крае, в Ставрополе, в Ростове. Контакты с местным казачеством и активистами. С беженцами с территории Украины. Считайте это поручением партии и лично Святослава Леонидовича. От его выполнения будет зависеть и ваша дальнейшая карьера в партии. Вы ведь неплохой организатор. Такого на скамейке запасных держать грех.
Наивный я олень. Я‑то думал, что мы Россию пытаемся спасти. А мы, оказывается, создаем себе правильный имидж – спасителей России от растаскивания. Ну не блеск ли!
В Краснодаре приземлились в местном аэропорту, по сравнению с Ростовом‑Южным – деревня деревней. Ющука встречало все руководство области, включая губернатора, мы как‑то остались в тени. По Фадеева рванули в город, пересекли М4 «Дон» – недавно здесь построили новую, отличную развязку…
Что сказать про Краснодар? Уездный город на юге, который после 1991 года взял совсем другой темп развития. Дело в том, что до 1991 года советская власть поощряла расселение в более труднодоступных местах… был, скажем, уральский коэффициент к зарплате, пятнадцать процентов, а на северах – вообще рубили бешеные бабки. Поощряли переселение на Дальний Восток. А сейчас – ничего этого не было, и народ стекался ближе к югу. К теплым и ласковым морям и мягкому, почти без зимы климату.
Окончательно регион взял другой темп после Олимпиады, перестроили дороги, из‑за потери украинских портов окончательно завершили расширение своих – и вот Краснодар и Ставрополь оказались в центре миграционных потоков, на обслуживании потоков экспортных товаров – плюс в центре основных хлебопроизводящих районов России. Это единственный город России, в котором за период с 1991 года население возросло почти на треть…
Стройки, стройки, стройки. Приличные дороги, много машин – и среди всего этого четкое ощущение тревоги. Вон машины с северокавказским, ноль пятым номером – Дагестан, а вон – с украинским. Вот стоит еще одна машина, «Приора» с заниженной до предела подвеской, и около нее люди, которым не доверишь кошелек. А вон и надписи на каком‑то ларьке – «Кырым бизим Ветан». Это значит: «Крым – наша Родина». На крымско‑татарском…
Да я не спорю. Только кровь‑то зачем лить? Родину… жалко.
Местные устроили нам культурную программу, включающую в себя прогулки по воде, а я постарался от этого улизнуть.
Мне дали телефон местного партийного организатора, тот оказался мужиком прошаренным и свел меня с одним из местных силовиков. Тот назначил встречу на набережной. Потемну. А перед этим я прошвырнулся по городу и посмотрел на него – с пешего хода, а не из окна дорогого автомобиля. И понял, что если я здесь задерживаюсь, то мне нужен пистолет.
Пистолет я купил на одном из многочисленных строительных рынков Краснодара – тут они повсюду. Доехал на такси, попросил остановить пораньше, пошел пешком. Опять те же надписи на крымско‑татарском, и кажется, еще и арабском, опять явное преобладание мужчин призывного возраста. Многие из них ничем не заняты и ищут, чем себя занять. Очень взрывоопасная смесь…
У забора – много машин с кавказскими номерами, и говор, говор, говор. Будто шум улья. Понятно, о чем говорят, – о Кавказе. Я бы тоже говорил… да слов нет.
Прошелся, у торгового места, где торговали запчастями к мотоциклам, остановился.
– Салям алейкум.
– Салям… – торговец, низенький, волосатый, настороженно посмотрел на меня.
– «Иж» есть?
– Вот тут, справа.
– Мне другой «Иж» нужен.
– Какой другой, дорогой, здесь все есть.
– Тот, что стреляет.
Торговец воровато осмотрелся.
– Пистолет, что ли?
– Ага.
Через несколько минут я потратил восемьсот долларов и стал обладателем пистолета «Зигана». Это одна из самых распространенных марок пистолетов в Турции, а сам пистолет – это модернизированный «ТТ» под калибр девять миллиметров. С патронами проблем тоже не было, дали целую пачку, а вот магазина запасного не было. Но и так сойдет. Проверить стрельбой не удастся, но вот разобрать и посмотреть – надо.
Сам факт того, что в городе в ходу турецкое оружие, и явно в немалом количестве, навевал невеселые мысли. Понятно, что порт и с той стороны Турция, а рядом – Грузия. Понятно, что при таком грузообороте – слона провезти можно. Но – все равно. Если думаете, что Турция смирилась с традицией поражений от России, с тем, что ее оттеснили от Кавказа, выгнали из Крыма и лишили этих благодатных земель, – вы глубоко заблуждаетесь. Понятно, что в лоб они не полезут, они не дураки. Но привезти сюда оружия, плеснуть бензина в огонь – они могут. И про Великий Туран не забыли[32].
Контактер из местных спецслужб прибыл потемну, в кафе не пошел. Предложил просто прогуляться.
– В Чечне были? – сходу спросил он.
– Был, – ответил я.
– Тогда поймете. Это второй Хасавюрт, только еще хуже.
– Мне поручили уже сейчас продумывать варианты, – сказал я, – чтобы не было второго Косово.
– Косово? Да тут уже сейчас Косово, не заметили?.. Народ едет из деревень в город – а на его место приходят пастухи с Кавказа и начинают пасти скот. У всех и родственники, и автоматы. Помните дело Цапков?[33]
– Что‑то припоминаю.
– Я ничего не хочу сказать по расследованию – но на тех землях уже кавказцы. Как только государство разгромило Цапков – эти земли моментально раздербанили под себя чиновники, а потом они каким‑то образом оказались у кавказцев…
Дело Цапков я знал – нет, не знал. Помнил. Скандал был знатный. Группировка, существующая уже как минимум в двух поколениях. Цапки – это криминал, подтянувший под себя землю, подкупивший милицию, договорившийся с властью – и ставший хозяином целого района. По слухам, у Цапков на поле работали даже рабы – хотя, скорее всего, не рабы, а долги так отрабатывали. Цапки опирались в своем контроле над районом на отмороженную молодежь, взрослыми был только костяк группировки. И они – то ли по пьяни, то ли обдуманно и хладнокровно – не остановились перед убийством двенадцати человек. Просто вырезали целую семью, включая грудного ребенка, подожгли дом и пошли бухать.
Что это? А то же самое, что и в Чечне. Почти один в один – сильная семья, собственность, дом, рабы. И бойцы – в основном молодежь, которую кормят с криминальных в основном доходов. Удивительно, но Цапки проявляли себя точно так же, как и амиры, валии, кадии – они следили за порядком в родной Кущевке, пресекали появление там чужаков, раздевали «громкие» машины. Добавить минарет и азан с него – и Чечня, сущая Чечня. А почему так? А потому, что по‑другому не получается. Когда государство не устанавливает и не контролирует соблюдение правил игры, когда мент… мент тут даже не продажен, мент просто понимает, что если он сцепится с кавказцами, то когда ночью его придут убивать, никто не поможет. То остается только одно – либо отдавать все на прокорм волкам, либо самому становиться волком. Вот и все.
