Эдуард Семенов - Последний полет «Жар-птицы»
Однако его одиночество продолжалось не долго. Где-то минут через пятнадцать он услышал мощный рык мотора, а потом увидел, как на берег Черного Яра выкатил мощный джип. Черт сразу узнал его. Это была машина Патрона. Ветки ивы и высокий песчаный выступ скрывали Черта от взглядов тех, кто сидел в машине. Впрочем Чертков тоже не видел их. Он только услышал, как хлопнула дверь и раздались голоса двух мужчин, в которых он узнал Репу и Кабана.
Потом Репа встал на край обрыва и демонстративно помочился с самого края в воду. Только в этот момент он увидел в воде поплавки, а потом и сидящую у воды фигуру рыбака. Репа недовольно поморщился и крикнул вниз.
— Эй, мужик! Здесь клева не будет! Клево было вчера! Сматывай удочки!
Довольный своим остроумием, Репа заржал, как сивый мерин. Чертков сделал вид, что не услышал этих слов. Репа снова крикнул:
— Мужик, ты что глухой? Вали отсюда, пока цел.
Чертков снова никак не отреагировал на эти слова. Тогда Репа кивнул Кабану и приказал ему спуститься к глуховатому рыбаку. В этот момент сзади заурчала еще одна машина. Репа крикнул Кабану:
— Реши вопрос с рыбаком оперативно и там затихни. На всякий случай.
Кабан кивнул ему в ответ, давая знак, что понял. Репа увидел, как фигура Кабана скрылась в кустарнике, потом раздался хруст веток, как будто там действительно пробирался кабан, а потом все затихло. Уверенный, что напарник прикрывает его со спины, Репа вышел на встречу подъезжающей машине узбеков.
Кто о чем мечтает, а вот Репа еще с третьего курса профтехучилища мечтал о том, что добьется своего, и будет лично вести переговоры на стрелках. И вот оно наконец свершилось. Он не какое-то там мясо отмороженное, а вполне компетентный человек, уполномоченный вершить судьбы на вверенной ему территории.
Незаметно потрогав пистолет Колова сзади за поясом, Репа широко расставил ноги и сложил руки в крест за спиной. Машина узбеков, это был серый «Мерседес» трехсотой модели, выехала на поляну и встала, не заглушая двигателей. Из машины никто не вышел. В отражение лобового стекла машины Репа отчетливо увидел себя и поймал себя на мысли, что сейчас он очень похож на актера, играющего исключительно крутых гангстеров.
Репа попытался вспомнить, как его зовут, но имя актера напрочь вылетело у него из головы. «А впрочем, какая херня, как зовут этого мудака!» — подумал Репа, и это была его последняя мысль на этой бренной земле.
Черт бесшумно подошел к нему сзади и накинул на шею удавку из рыболовной лески. Подвернувшись, как для броска через бедро, Черт резко дернул леску на себя и как мешок с картошкой перебросил грузное тело Репы через себя. Перелетев через Черта с перерезанным горлом и сломанной шеей, Репа упал на землю лицом вниз и, несколько раз дернувшись в предсмертных конвульсиях, замер. Ярко красное пятно разлилось по земле и очень быстро впиталось в песок.
Все произошло так быстро, что мир даже не заметил потери одного человека. Вернее, двух. Кабан лежал в такой же позе буквально в десяти метрах отсюда.
Старый узбек вылез из машины и с почтением поприветствовал Черта, который спокойно достал из-за пояса Репы пистолет, передернул затвор, поставил на предохранитель и убрал в карман плаща.
— Там внизу, — Чертков кивнул головой в сторону реки. — Еще один лежит. Уберите его тоже. Хорошо?
Узбек кивнул головой.
— Не волнуйся, хозяин. Все сделаем.
— И машину мою перегоните в гараж. Она чуть выше по течению стоит.
Чертков показал рукой, где стоит его машина. Старый узбек снова кивнул в знак согласия. Потом Чертков еще раз оглядел поляну, как будто проверяя, не забыл ли чего. Мельком взглянул на уже начавшее остывать тело патроновского ставленника, вздохнул, сплюнул, покачал головой и сел за руль черного «Галендвагена».
Уже сидя за рулем заведенного автомобиля, он через опущенное стекло добавил:
— Али, если что-то пойдет не так, сразу звони на телефон Репы, я буду отвечать на твой номер.
Старый узбек молча, даже не посмотрев в сторону говорящего, кивнул в ответ. Два молодых узбека в одежде мусорщиков снимали с тела Репы одежду и золотые украшения, и он не хотел отвлекаться.
Чертков уехал. Узбеки вытащили из кармана убитого бумажник, паспорт и водительское удостоверение, отдали его старику, а труп подтащили к краю обрыва и, раскачав, бросили в воду.
Глава 14
Несколько дней спустя. Ресторан «Шахрезада». Зал для V.I.P. — персон. Мэр города Петлякова Артем Николаевич Солодовников
Мэр города вошел в ресторан через черный ход и, пройдя по коридору подсобного помещения, зашел в отдельный кабинет, где его уже ждали Лев Седов и… старый седой старик в инвалидном кресле.
Артему Николаевичу не хотелось, чтобы кто-то посторонний знал о том, что он сегодня обедает в «Шахрезаде». Он вообще не хотел идти в этот ресторан. Обед в комнате отдыха своего кабинета был для него куда привычнее и безопаснее, но и отказать людям, пригласившим его, Солодовников тоже не мог.
На столе стояла простая и незамысловатая еда: шашлык, лаваш, свежие овощи, домашнее вино. Лев Игнатьевич указал рукой на свободный стул и пригласил Солодовникова сесть.
— Присаживайтесь, Артем Николаевич! Давайте перекусим, а потом поговорим о деле.
Солодовников сел и положил себе в тарелку несколько кусков мяса. С жадностью впился зубами в мягкую плоть, откусил, проглотил, запил вином. Однако кусок в горло не шел. Его смущал старик, сидящий почти напротив него. Кто он? Почему их не представили? Несмотря на то, что старик был весь каким-то сухим и маленьким, тем не менее, от него исходила такая сила, что Солодовникову очень хотелось встать, одернуть пиджак и начать рапортовать о достижениях его города.
Как ни странно, приблизительно те же чувства испытывал по отношению к старику и Седов. Солодовников это понял в тот момент, когда Лев Игнатьевич предложил старику еще мяса, а тот коротким взглядом отказался и показал глазами на Солодовникова. У Седова дрогнула рука, он отодвинул свою тарелку и произнес:
— Разрешите представить, Артем Николаевич, Серафим Валерьевич Косоруков. Один из крупнейших акционеров нашей корпорации.
Старик улыбнулся, продемонстрировав прекрасные зубные протезы, и протянул руку Солодовникову.
— Для друзей просто Серафим Валерьевич!
Они церемонно пожали друг другу руки. Причем Солодовникову пришлось приподняться, чтобы дотянуться до протянутой руки старика. Не дожидаясь того момента, как Солодовников опустится, Косоруков заговорил.
— Вы уж извините меня, Артем Николаевич, что мы отказались от ужина в вашем уютном кабинете, но сами видите, попасть к вам для меня весьма проблематично. И даже не в том смысле, что у вас лифты не оборудованы. Нет, конечно. Просто я не люблю, когда на меня обращают внимание и мое лицо фиксируют камеры видеонаблюдения. А здесь нам никто не помешает и никто не узнает о нашей беседе.
Солодовников удивленно поднял брови: кому, как не ему было знать, что все заведения общественного питания в городе принадлежат начальнику налоговой инспекции, а значит, он будет знать об этой встрече уже через полчаса, а далее, по цепочке, и все нужные люди города тоже. Будто предчувствуя это, Косоруков быстро развеял его сомнения.
— Никто не узнает, Артем Николаевич, не волнуйтесь. С некоторых пор Дмитрий Федорович уступил нам это заведение. Теперь оно принадлежит нашей корпорации.
— Ведь так, Лев Игнатьевич?
И Седов кивком головы подтвердил слова Косорукова.
Артем Николаевич выпил еще вина. «Очень интересно, — подумал он. — А что еще уже принадлежит корпорации в городе?» Вслух же он произнес:
— И что же это за конфиденциальный разговор?
Косоруков вытер губы салфеткой и пристально посмотрел на Солодовникова.
— То, о чем я хочу у вас попросить, будет выглядеть очень и очень странно, на первый взгляд, но, тем не менее, прошу отнестись к моей просьбе очень серьезно. Тем более, что она будет весьма щедро оплачена.
Артем Николаевич напрягся. Он, конечно, предполагал, что разговор будет приблизительно в этом духе, но не ожидал, что он будет таким прямым. «Хотя, если подумать, чему удивляться, один раз ведь он уже взял деньги от корпорации, чего сейчас перед ним ломать комедию».
— Слушаю вас, — ответил Солодовников и потом добавил: — Сделаю все что в моих силах.
Косоруков прищурился.
— Я хотел бы попросить вас закрыть музейную площадку в парке.
От неожиданности Солодовников даже приоткрыл рот.
— То есть как: закрыть? На время? На ремонт?
Он еще хотел спросить: «А зачем вам это надо?», но вовремя одумался. Все равно бы не ответили.
— Нет, не на время. Насовсем.
Он кивнул головой Седову, и тот продолжил:
— К нам обратился хорошо известный вам предприниматель Панкратов с предложением построить на этом месте церковь. И нам кажется, что эта идея очень своевременная. Он даже готов полностью взять на себя финансирование. Ну, а мы подготовим проект и берем на себя всю стройку.
