Саймон Спуриэр - Повелитель Ночи
Враг моего врага не мой друг?
Повелитель Ночи успокоился. Греясь в тихом счастье Короны, сложно было ощущать что-либо, кроме незыблемого равновесия и полного превосходства.
— Сними артефакт, — велел инквизитор, захватывая ведьму за шею и направляя пистолет на Сахаала. — Сними и отойди подальше.
Это, конечно, было смехотворное предложение. Сахаал растянул губы в улыбке и приготовился ко всему.
— Никогда! — прорычал он.
Инквизитор пожал плечами, демонстрируя полное спокойствие:
— Как пожелаешь.
Сервиторы рванулись вперед с пугающей скоростью.
Четверо разошлись по разным сторонам, заходя с флангов, — бронзовые пятна с мельтешащими ногами и устрашающе неподвижно нацеленным оружием. Оптические щупальца сканировали Сахаала — сервиторы явно хотели зайти ему за спину. Сами их движения говорили о необычайной эффективности — слитные и скользящие, не похожие на рывки и дерганья более примитивных моделей.
Не просто кадавр-машины, а приведенные в полную боевую готовность человеческие тела, укрепленные металлом и оттого обладающие невообразимой силой.
Сахаал сразу понял, что его берут в кольцо. Он не мог этого допустить. А в то время двое оставшихся сервиторов приняли стойку для стрельбы, присев и активировав оружие. Загремели выстрелы, и мир наполнился светом и грохотом.
Они были быстры, эти игрушечные солдатики. Быстро думали и быстро целились.
Но Сахаал был быстрее.
Охотник не мог допустить, чтобы на него охотились.
Сахаал подпрыгнул в воздух, пропустив очереди снарядов и языки пламени под собой. Он должен был быть сосредоточенным.
Сервиторы были сильны, быстры и точны, но они все равно оставались оружием, не идущим с ним ни в какое сравнение. Сахаал не мог заставить себя бояться машин.
Он мог использовать когти.
Зо Сахаал, Мастер Когтя, раздери их варп! Он — первый из Хищников!
Эти недоумки не читали летописей!
Поток мелты плеснул на плечо Сахаала, но слишком медленно — Повелитель Ночи изящно уклонился.
За его спиной покои губернатора превращались в поле боя — струи мелты превращали роскошные стены в кипящий шлак.
В зияющий проем рванулись разряды снега и льда, детектор движения Сахаала доложил о появлении дроидов безопасности, а через миг все помещение заполнили лучи лазеров и рокот автоматического оружия.
Сахаал крутился и вертелся, птичьими пируэтами проносясь в дыму и снежной круговерти. Он приземлился за спинами пары сервиторов и ударом когтей разрубил первую не защищенную броней голову, наслаждаясь фонтанами тугой крови. Второй сервитор резко развернулся передней частью туловища, но когда его фламер изрыгнул реактивную струю, Сахаал уже подныривал механизму под руку, вскрывая его грудину мощным ударом.
Повелитель Ночи осознавал, что оказался в западне — многоходовая комбинация инквизитора, ведущая к тому, чтобы он открыл контейнер у него на глазах. Если это так — ужасная мысль, — мог ли клыкастый негодяй рискнуть и разместить как наживку настоящую драгоценность? Это очень нелогичный шаг!
Но, видимо, инквизитор не был знаком с логикой как с наукой.
Однако среди команд, отданных сервиторам, точно не было указаний беречь Корону Нокс от повреждений. Заряды болтеров обрушились на броню Сахаала, откалывая куски керамита от наплечников и раскидывая их по сторонам. Искры рикошетов заплясали по грудным пластинам и ногам, сверкая во тьме. Обломки уникальных украшений губернатора и священных предметов полетели во всех направлениях.
Минуя Сахаала, разливалась липкая река фламерного пламени, обдавая дымом и покрывая копотью броню. Даже тут надо было соблюдать осторожность — все передвижения рядом с драгоценностями отслеживал безучастный дрон с потолка. Пару раз Повелитель Ночи приблизился к ценностям на опасное расстояние, и безжалостные лазерные лучи немедленно пробили броню и задели его лицо в нескольких местах.
Четверо сервиторов прекратили обходные маневры и собрались плечом к плечу.
Сахаал продолжал беспрерывно перемещаться, прыгая в воздух и припадая к земле при малейшей опасности оказаться под перекрестным огнем.
Скоро, подсказывал опыт Сахаала, схема действий сервиторов послужит причиной их гибели. При всей своей огневой мощи и силе, они не более чем механические игрушки, повинующиеся простым командам (или обновленным приказам). Их простота делала их прогнозируемыми. Как только Повелитель Ночи рассчитает нужный алгоритм и подберется ближе, он победит.
Но он не может рисковать Короной, а «тупые и примитивные», собравшись в кучу, образуют огненную и смертоносную зону поражения, которую невозможно будет преодолеть.
Сахаал все-таки стал преследуемой жертвой. Он задумался о бегстве, понимая, кто находится в центре строя сервиторов.
Струя мелты, от которой успешно увернулся Повелитель Ночи, спалила замешкавшийся череп-дрон. Но вторая прожгла броню плеча и пробила сквозное отверстие, испаряя плоть и мускулы. Сахаал взревел и, сосредоточившись, отключил центры боли от нервной системы, вытягивая раненую руку, чтобы предотвратить уплотнения, пока его нечеловеческая кровь затянет рану.
Как ни велики были его силы, настала пора отступать.
Но как?
И тут, призраком, прорвавшимся в реальность, прибыло решение вопроса. Маленьким, уязвимым призраком, покрытым татуировками и в изодранной одежде.
Она бежала к нему. Чианни.
Она выбралась из разрушенного шаттла и нашла Сахаала.
Примитивные умы сервиторов не расценивали ее как угрозу. Она не была упомянута в списке целей или агрессивных сил, поэтому механизмы полностью игнорировали жрицу.
Инстинкты Сахаала восстали против придуманного плана — целая жизнь была прожита под знаком подозрений и паранойи, поэтому само понятие доверия почти отсутствовало у Повелителя Ночи. Но он упрямо отогнал опасения, приняв окончательное решение.
Другого пути все равно нет.
Чианни была рабой, которой можно доверять. Она никогда не покидала его. Жрица оказалась настолько слепо преданной, что смогла пробраться через огонь боевых действий, лишь бы быть рядом с хозяином.
Он с болью доверял ей свои тайны. Теперь пора ей вступить в игру.
С ней Корона Нокс будет в безопасности, по крайней мере, пока он не прикончит эти новенькие механизмы и не обретет свободу.
— М-милорд? — проверещала Чианни, так как воздух ревел от осколков, пронизавших дым и пламень.
Болтерная очередь выбила крошку из плит у ног Сахаала, и он отскочил, одновременно срывая Корону с головы и пихая в руки обвинителя.
— Беги! — заревел он. — Не задавай вопросов, проклятие! Не позволяй к ней никому прикоснуться! Беги же!
Жрица мышью юркнула в сторону, а Сахаал, оказавшись необремененным, издал такой вопль ужасной радости, что волосы на его затылке встали дыбом. Взмахнув когтями, он сделал скачок.
Теперь Сахаал шагнул бы сквозь болтерные очереди всей Галактики. Он нырнул бы в океан огня. Он вознесся бы в залитые потоками мелты небеса — и все ради того, чтобы добраться до ублюдков, которые посмели встать у него на пути. Он вырежет глаза инквизитора, один за другим и будет носить, как трофеи, на поясе.
Когда ему не надо было беречь священное наследие, Сахаал мог сделать ВСЕ.
Он мог…
Пушки сервиторов смолкли.
Мир, казалось, начал дышать снова. Сахаал припал к плитам и зашипел, вдыхая едкий дым, мешающий его чувствам. Рана на плече полностью затянулась, но ниже блокады Повелитель Ночи еще ощущал сильную боль, которая могла вызвать шок. Сахаал тряхнул головой, отстраняясь пока от заботы о физическом теле, и огляделся.
Сервиторы отступали, наверняка унося своего хозяина — инквизитора, словно уже успешно выполнили задачу. Щупальца оптики развевались за ними хвостами.
Ледяное подозрение охватило Сахаала, он быстро оглядел помещение галереи, борясь со змеей страха, заползшей в живот.
Чианни.
Она должна была успеть убежать. Она должна сохранить Корону в безопасности.
Где она?
Паника охватила Повелителя Ночи, бисеринки пота выступили на бледном лбу. Обвинитель стояла там, где он оставил ее, Корона была зажата в ее кулаке, невидящие глаза смотрели в клубы дыма.
— Беги! — проревел Сахаал так, что оба сердца запульсировали в ушах. — Беги!
Время остановилось.
Инквизитор вышел из дымного тумана и ласково положил руку на плечо Чианни. Разум Сахаала перевернулся.
— Спасибо, Дисимулус, — проговорил инквизитор, забирая Корону Нокс из податливой руки. — Ну вот и все.
Чианни моргнула:
— Благодарю, милорд.
В один миг ее голос изменился, становясь низким басом, а лицо задергалось, стремительно меняясь. Даже Сахаал вздрогнул.
