Максим Макаренков - Ангелы крови
Стром презрительно фыркнул, поднялся и закрыл глаза.
Затем резко выбросил вперед правую руку, будто кидал что-то в комнату.
С его ладони с пронзительным визгом сорвался прозрачный, отсвечивающий синим шар. Полицейские отработанным жестом закрыли глаза и уши.
В комнате полыхнуло, и тут же Рыжик Мик вкатился внутрь, поливая злополучный стол автоматным огнем.
Впрочем, необходимости в этом не было. Увидев, во что превратились охранники, молодой полицейский позеленел и его вывернуло прямо на обожженные мант-огнем трупы.
Пробегая мимо, Крауч похлопал его по спине:
– Бодро держишься, салага. Дуй вперед.
И Рыжик дунул.
Ручку следующей двери он повернул первым. Аккуратно открыл, подождал, как учили, и быстро заглянул внутрь.
Свистнуло прозрачное лезвие, и обезглавленное тело упало на руки товарищей, заливая полицейских кровью.
Комната и коридор таяли, меняли свои очертания, превращаясь в огромный сводчатый зал. Тонкие колонны из неизвестного зеленого камня поддерживали на огромной высоте волнистый асимметричный потолок. Дверь, возле которой стояли полицейские, вместе с куском стены пропала, и они оказались в проходе между двумя рядами колонн.
Меченосца, снесшего голову Рыжику, Гловер уложил очередью в упор. Остальных отсек Стром, взмахом руки послав в пространство перед собой веер алых шаров, накрывших атакующих веером острых, насквозь прошивающих доспехи осколков.
После чего побледнел и сполз по колонне. Сил не осталось ни на что. Мант закрыл глаза, равнодушно думая, что вот сейчас его убьют и можно будет хоть немного отдохнуть.
– За колонны! – замахал Гловер, и полицейские, рассыпавшись, открыли огонь по наступающим воинам, вооруженным прозрачными изогнутыми клинками и странными, похожими на арбалеты устройствами, стреляющими сгустками светящейся фиолетовой слизи.
Один такой комок попал в грудь храту, выбивавшему дверь в Дом. Бедняга страшно закричал и упал, раздирая руками грудь, в которой разрасталась громадная дыра с обугленными краями.
В зал вбегали все новые противники.
– Гранаты! – скомандовал Гловер, оттаскивая Строма за воротник под прикрытие колонны.
Попытаться закидать противника гранатами, пока они не рассредоточились по всему залу и не перешли в атаку, было последним шансом полицейских.
* * *Юринэ рывками приходила в себя и снова проваливалась в небытие.
Вот перед глазами плывет пол. Ребра во что-то упираются, неудобно дышать.
Кажется, ее кто-то несет.
Темнота.
Новая картина. Она сидит, привалившись к холодной стене. Перед ней присаживается на корточки симпатичный парень в изодранном костюме. Изо рта у него идет пар.
Очень холодно. Откуда-то доносится стрельба.
– Сидите, сидите, синьорита, – говорит парень, его голова взрывается, забрызгивая Юринэ мозгом и кровью.
Темнота.
Снова тряска. Пыль забивает ноздри, не дает дышать. Внизу кто-то тяжело пыхтит.
– Паоло, мальчик мой, не надо так бежать, когда ты путешествуешь с пожилым человеком и несчастной девушкой. Да застрели же ты эту гадость, что ты на нее смотришь!
Звуки выстрелов, нечленораздельный рев, Юринэ падает и отползает в угол.
Стоя посреди зала с обвалившимся потолком и увитыми лианами колоннами, Паоло и Марио увлеченно палят в кошмарную помесь тигра и скорпиона.
Юринэ нащупывает в наплечной кобуре пистолет и присоединяется к ним.
Тварь падает на бок, сучит лапами, издыхает.
Смешно переваливаясь, к ней подбегает Марио.
– Вот и умница, девочка. Это же просто замечательно, когда сразу можно понять, пришла ли синьорита в себя.
Юринэ слабо улыбается и шепчет:
– Дэмьен?
Марио грустно качает головой:
– Увы, мы никого не видели, кроме кошмарных тварей, которые даже не хотели поговорить, а сразу нас ели.
– Где… Где остальные?
Марио покачал головой и показал рукой на Паоло.
– Надеюсь, дело того стоило, – грустно вздохнул он. – А теперь я предлагаю выбираться отсюда. Идти сможете?
* * *Кинби оказался в саду. Под ногами хрустели камешки, устилавшие прихотливо извивающуюся тропинку, ведущую к сооружению странных нечеловеческих пропорций.
Здание напомнило Кинби что-то из его настолько давнего прошлого, что само воспоминание о нем успело стереться.
Многоступенчатую крышу по углам украшали головы демонов, застывшие в беззвучном крике, ко входу вели несколько тропинок, извивающихся меж невысоких деревьев и старательно подстриженных кустов. В начале одной из них вампир и стоял.
Он оглянулся – дверь, через которую он вошел, не исчезла, но ее очертания расплывались, текли, таяли в напоенном тяжелыми ароматами, воздухе.
Кинби подумал о Дэмьене, но его внимание отвлекла усилившаяся пульсация нейтрализатора.
Вампир побежал по тропинке.
Звезда была где-то в этом непонятном строении, она пела, звала, требовала…
Он едва уклонился от рубящего удара и покатился по дорожке, разряжая обойму в туловище четырехрукого существа, пытавшегося зарубить Кинби огромным серпом. Второй серп существо держало в другой верхней руке, нижняя пара сжимала длинные кинжалы с широкими лезвиями.
Пули отбросили его в кусты, где нападавший и затих.
А из дверей строения вышли Реннингтон и Хранитель Порогов.
Следом за ними с оружием наготове двигались оперативники Девятки и бойцы Хранителя.
– Браво, браво! – мягко захлопал в ладоши мант. – Кто бы мог подумать, что ты окажешься еще полезнее, чем я рассчитывал. Мы получаем не только прекрасного подопытного, но и чудеснейший артефакт, о котором я до этого только слышал.
– Также вы помогли нам решить проблему с совершенно ненужным представителем южных орденов-корпораций. За что мы вам искренне благодарны, – добавил Хранитель, сплетая и расплетая пальцы. Выглядел он неважно – лицо побелело от напряжения, взгляд отсутствующий, на виске бьется похожая на червяка жила. Кинби вспомнил слова Дэмьена о том, что долго держать Капсулу Перекрестков Хранитель не сможет.
– Теперь нам хотелось бы получить предмет, который вы так благоразумно принесли с собой, – протянул руку Реннингтон. Кажется, он всерьез думал, что вампир отдаст ему нейтрализатор.
Вместо этого ожили кольты, сметая людей со ступеней.
Кинби понимал, что убить Реннингтона и Хранителя уже не получится.
Он попытался и проиграл.
Оставалось только захватить с собой побольше врагов. Скоро все закончится, и его уже не будет волновать, что происходит в этом, не самом лучшем из миров.
Одинаковым движением манты вскинули правые руки, ставя защиту. Но Кинби целил не в них. Отлетел один из оперативников с развороченной грудью, упал, заливая кровью ступени, другой. Кольты вампира пожинали кровавый урожай, и с каждым выстрелом Кинби приближался к фигурам на крыльце.
Не было страха, злости, разочарования…
Сейчас он останется лежать под этим чужим небом, и уже через несколько лет не останется никого, кто мог бы о нем вспомнить.
Кинби услышал топот ног позади, но не стал оглядываться.
Уничтожить его не так просто, так что, пусть поработают.
Сбоку упруго бухнуло, на крыльце расцвел цветок взрыва. Завели торопливый разговор автоматы, мимо Кинби пролетел шар мант-энергии и расплескался по защите Реннингтона.
Вот теперь Кинби обернулся и не поверил своим глазам.
На месте двери, через которую он входил, зияла огромная дыра, сквозь оседающую пыль врывались фигуры полицейских из отряда Гловера.
А возле прохода, пошатываясь, стоял с ног до головы перепачканный кровью Дэмьен, опираясь на плечо совершенно серого от усталости и боли человека, посылающего вперед все новые и новые мант-заряды. Увидев, что Кинби смотрит на него, он слабо улыбнулся и помахал рукой.
Злобно вскрикнув, Реннингтон развернулся, и бросился в дом.
Спустя несколько секунд тяжелые двери вынесло наружу.
По ступенькам дворца спускался Ангел Смерти.
Кинби узнал Чикарро… Но сходство было только внешним. Эти безумные восторженные глаза не могли принадлежать усталому ангелу из переулка.
Гигантский меч описывал круги над его головой, с легкостью круша стволы деревьев, балки, ступени…
В грудь ангела ударило несколько пуль, но он не обратил на это внимания.
Скрипнув зубами, Кинби бросился в атаку.
Оставалось одно – подобраться вплотную и вышибить безумцу мозги. Или разорвать горло.
Давала о себе знать так и не затянувшаяся рана. Слегка кружилась голова.
В последнее мгновение Кинби заметил приближающееся лезвие, отпрянул – поперек груди полоснуло льдом.
Закричав от ярости, вампир упал на колени.
Грудь пересекала глубокая рана, в глубине сахарно блестела кость, рассеченные мышцы мешали шевелить руками. Перед глазами проплыли кусты, деревья…
Кинби упал на спину. С высоты на него надвигалось лезвие.
