Вадим Тарасенко - Прыжок Волка
— Второй, третий, четвертый. Изменение плана. Двигаемся в квадрат десять-шестнадцать. Темп хода максимальный. Подтвердить получения приказа.
— Говорит второй. Есть двигаться в квадрат десять-шестнадцать.
— Говорит четвертый. Есть двигаться в квадрат десять-шестнадцать.
— Говорит третий. Есть двигаться в квадрат десять-шестнадцать.
Рота спецназа, не меняя темпа, бесшумно заскользила в другую сторону.
"Нет, не успеть", — Кедров готов был от злости разбить навигатор, беспристрастно показывающий, что движение происходит слишком медленно. Боевики в указанном квадрате окажутся быстрее. А оттуда начинается резкий подъем в горы. Выставив там небольшой заслон, Малачиев легко от них оторвется. Атаковать снизу вверх окопавшегося противника означало большие потери. Та же граната, брошенная с горы, пролетала намного большее расстояние, чем граната, брошенная на гору. «Чехи» их просто закидают гранатами, не высовываясь из-за валунов.
Решение было единственным. Бросить на перехват банды несколько, наиболее выносливых спецназовцев, с минимальным вооружением. Комроты отдал несколько коротких приказов. Фамилии людей будто вспыхивали в его голове.
Через две минуты группа из десяти человек растворилась в метели. Во главе группы шел, точнее, бежал Андрей Кедров. По всем законам тактики он должен был остаться с основным составом роты, а группу приказать возглавить кому-либо из офицеров, тому же лейтенанту Достовалову. Парню двадцать три года, мастер спорта по рукопашному бою. Он сумел бы задать высокий темп передвижения. Но успех операции сейчас зависел от действий этой группы. Значит и командир должен быть там, где решается все.
— Игорь, выдвигайся вперед, поведешь группу, а я пойду сзади, под задницу буду подгонять отстающих, — приказал он сержанту Барсукову. — Потом поменяемся.
— Есть командир! — двухметровый верзила легко обогнал майора, махнув рукой остальным — вперед!
Андрей замкнул группу. Как не старались спецназовцы, ног темп передвижения упал — глубокий снег, совершенный до этого десятикилометровый марш бросок сделали свое дело.
— Группа, стой! Десятиминутный привал, — приказал комроты.
— Командир, ты, че? После боя отдыхать будем, — из темноты на Кедрова выдвинулся шкафоподобный Барсик.
— Подожди, Игорь. Дай подумать, — присев, Андрей быстро расстелил на коленях карту и с полминуты, поглядывая то на нее, то на лежащий на ней навигатор, что-то думал. — Смотри, мы здесь, — указательный палец офицера ткнул в карту. — А «чехи» должны быть здесь, почти у подножия горы.
— Значит, не успели. Уйдут в горы. Все. Только людей потеряем, если будем преследовать. На х… такие генералы, — сержант присел на корточки рядом.
— Согласен, Игорь. На х…, но приказ надо выполнять. Поэтому пойдем так, — командирский палец медленно двинулся по карте. Тогда мы должны оказаться выше "чехов".
— А если они полезут не сюда, а сюда? — рядом с командирским пальцем по карте пополз сержантский.
— Тогда нам не повезет, а повезет боевикам, — Андрей рывком стал на ноги. — Но повезет нам.
— Ты что с Богом договорился?
— И с Богом, и с Аллахом. Вперед!
И группа спецназовцев полезла в горы. В полной темноте, с бьющим теперь уже в лицо ветром со снегом.
Шаг, еще шаг, потом еще и еще. Пот заливал глаза, легкие с хрипом втягивали воздух, бросая его в топку взбесившегося сердца…
Нервы гитарной струною натянутыДождь барабанит с утра и до вечераВремя застывшее кажется вечностью
"Господи, какую вечность назад это было. Рота вернулась из Дагестана. Вернулась без потерь. И поэтому так легко было у всех на душе, и поэтому тогда слова этой песни вызывали лишь легкую грусть, без всякого надрыва".
Шаг, шаг и еще раз шаг…
Мы наступаем по всем направлениямТанки, пехота, огонь артиллерииНас убивают, но мы выживаем
Ноги спотыкаются о камни, скрытые под снегом, окончательно размокшие берцы больно трут ноги. Потом придется осторожно, морщась от боли, снимать их, стягивать разодранные в клочья носки и тихо матерясь, обрабатывать стертые в кровь ноги. Если конечно вернешься живым, а не в «цинке». Тех, кто возвращается в цинковых гробах, не омывают. Вместо этого прощальный троекратный салют над могилой, как громкая просьба Богу — пропусти этого раба Твоего в Твое Царство. Да, он убивал и умер с оружием в руках и священник не отпускал ему его грехи. Но построенный Тобой мир не совершенен и без таких людей не обойтись, а то было бы еще хуже. Так что, прими, пожалуйста…
И снова в атаку себя мы бросаемДавай за жизнь, давай брат до концаДавай за тех, кто с нами был тогда
Ночное небо начало сереть. День выползал из-за Кавказских гор.
Шаг, шаг, шаг.
"Господи, да когда же это кончится…"
Давай за жизнь, будь проклята войнаПомянем тех, кто с нами был тогда
"Все, почти дошли. Поднимаемся к то группе валунов и п… Если я прав, то «чехи» должны появиться здесь через полчаса. А если нет? Должны. Я сказал"!
Давай за них, давай за насИ за Сибирь, и за КавказЗа свет далёких городовИ за друзей, и за любовь
— Окопаться! Афанасьев, Травин, Архипов спуститься на пятьдесят метров и организовать на наблюдение.
Сержант и два ефрейтора быстро стали спускаться по склону горы вниз.
— Духин, быстро связь с ротой!
— Есть!
— Второй, Вы где?
— В пяти километрах от назначенной точки.
— Вашу мать! Быстрее!
— Командир, — Кедрова за руку тронул старший сержант Барсуков, — Афанас передает, что видит "чехов".
Андрей быстро глянул на часы.
"Быстро что-то".
— Игорь, передай ребятам, чтобы отходили к нам. Стрелять только по моей команде.
Время, казалось, застыло. Наконец, в бинокль комроты увидел показавшихся из-за валунов боевиков. Поверх полушубков цвета «хаки» на них были одеты белые маскхалаты.
"Хорошо, сволочи, подготовились. Эх, «Утеса» нет. Щас бы длиной очередью «чехов» десять можно было бы навсегда носом в землю уткнуть".
Но ни «Утеса», ни гранатомета «Пламя» группа Андрея не имела. Все это было принесено в жертву быстроте перемещения. По три оборонительных гранаты Ф-1 на брата, да еще у каждого «абакан» с двумя запасными «рожками». В принципе против семидесяти «чехов» час можно продержаться. А больше и не требуется. Подошедшая рота быстро уничтожит оставшихся в живых боевиков.
"Прут, даже не выставили боевого охранения. Уверены сволочи, что на спецназ они не напорются. Надо бы амира взять живым. Уверен, кое о ком из наших начальников он много интересного может рассказать, — Андрей привычно поймал на мушку одного из поднимающихся вверх боевиков. — Вот сейчас дойдут до небольшой полянки между валунами и огонь".
И за десант и за спецназ. За боевые ордена,Давай поднимем, старина.
"Абакан" Кедрова, переведенный в режим стрельбы двумя патронами, плюнул стремительным свинцом. «Чех», схватившись за живот, рухнул лицом вперед. Тут же своего коллегу поддержали еще девять автоматов. В ответ раздался шквальный огонь.
"Ого! Хорошо семьдесят «чехов» шмалят", — комроты быстро наводил мушку прицела на очередную цель. Короткая очередь и ствол автомата начинает «принюхиваться» к очередной своей жертве.
Так бывает. Брошено огромное количество самых изощренных технических средств: «мошки», «мухи», на орбите крутятся два десантных бота, способных к гиперпространственным полетом и вооруженных лазерными пушками и термоядерными ракетами, не считая таких мелочей, как квантовый компьютер и прочее, прочее, прочее. А объект не дается. Ну не могут его найти и все тут.
"Конечно, есть и объективные причины: ночь, снег. Да и ребята эти, судя по всему, не на пикник отправились. Поэтому маскируются. И маскируются профессионально. Ну, ничего, скоро наступит в том районе утро, и мы его засечем, никуда он не денется.
Линия терминатора, несущаяся по планете быстрее звука, со скоростью полкилометра в секунду, наконец доползла в этот горный район.
А потом… а потом кроки обнаружили ведущийся на планете бой примерно в том районе, где высадился чел со своим отрядом.
Чтобы сложить два и два не надо иметь на борту квантовый компьютер.
— Спускаемся в район боя!
Одновременно, будто споткнувшись, два десантных бота ринулись вниз, целясь на Кавказ.
"Если объект убьют в этом бою, мне никто не поверит и трибунала не избежать. И я никогда не узнаю, как Лулу может кричать от наслаждения", — лицо командира «Звезды» исказила гримаса страдания. То ли от горьких мыслей, то ли от перегрузки, которая стала сжимать людей в своих невидимых, но могучих объятиях.
