Роман Злотников - Последний рейд
Флот упал на крепость, как опущенный клинок. Сосредоточенный огонь шести десятков линкоров и почти полутора сотен тяжелых мониторов подавления буквально смел батареи крепости, а затем в дело вступили рейд-крейсера Детей гнева. Волна за волной они проносились над поверхностью огромной пирамиды, выбрасывая тысячи, десятки тысяч абордажников. Нет, это была ОЧЕНЬ сильная крепость, наверное, самая сильная из всех двадцати восьми, прикрывавших входной периметр, но ТАКОГО напора не мог сдержать никто.
Через час после начала атаки Ив и сам спрыгнул на броневую плиту обшивки, которую вздыбило мощным вышибным зарядом. Рядом в пространстве вперемежку плавали ошметки тел людей, Детей гнева и Низших, обломки кораблей… Их было столько, что, если направить взгляд несколько подальше, туда, где уже не различались детали, крепость становилась чем-то похожа на странный ступенчатый, кубообразный Сатурн, окруженный рваными кольцами. Бой внутри еще не закончился, но, по докладам, дорога к Храму уже была расчищена и относительно безопасна. Впрочем, в той мясорубке, которая сейчас разворачивалась на ближайшем миллионе кубических миль пространства, понятие безопасности было о-о-очень относительным. Счастливчик перехватил поудобнее свою шпагу и нырнул в пролом.
До Храма они добрались довольно быстро и практически без стычек. Только на последнем пересечении коридоров им навстречу выскочил изрядно побитый казгорот, которого “носороги” тут же распустили на ремни своими чудовищными когтями. Ворвавшись внутрь, Ив сразу понял — ОНО! Храм очень напоминал тот, что был в подземелье Второго Форпоста, или такой же на Завросе… Он был выложен камнем той же фактуры, и точно так же прямо перед входом возвышался портал.
— Держать периметр!
Ив бросился к порталу, на ходу стягивая перчатку с руки. Пять шагов… три… один… и он с размаху врезался лбом в холодный камень. Счастливчик неверяще отступил на шаг и вновь хлопнул ладонью по камню. Но почему?!! Это же всегда срабатывало!
— Всем выйти!
Его спутники быстро и тихо выскользнули из Храма и исчезли в темноте коридора. Счастливчик вздохнул и, зажмурив глаза, протянул руку еще раз. Рука вновь наткнулась на камень. Значит, все напрасно! В ярости он поднял шпагу…
— Мне кажется, ты разгневан и… растерян, муж мой.
Ив резко обернулся. За его спиной стояла Тэра с Тэей на руках.
— Но… — Счастливчик оторопело протер глаза, — вы… как это…
Личико Тэи просияло, она протянула ручки к нему и отчетливо произнесла:
— ПА-ПА!
Тэра улыбнулась:
— Запомни, любимый, это первое слово, произнесенное твоим ребенком.
Между тем Тэя заерзала на руках Тэры и всем телом потянулась к отцу. Тэра с улыбкой вытянула руки, и Ив с ошарашенным видом, едва не уронив шпагу себе под ноги, неловко зажал ее под мышкой и взял ребенка. Тэя радостно засмеялась и вновь громко произнесла:
— ПАПА! — а потом протянула ручку за его спину и коснулась пальчиками гладкого камня портала. И тут Ив почувствовал, как волосы у него на макушке шевелятся. Он резко повернулся. Портал был открыт…
— Но… как…
Тэра протянула руки и взяла Тэю:
— Вот и все. Иди.
Ив растерянно сглотнул:
— Я… это…
— Иди. — Тэра кивнула. — Похоже, кто-то наверху очень ловко раскинул кости. И привел всех, кого нужно, в то место, которое было ему необходимо… Иди и попытайся остановить эту бойню.
Ив насупился.
— Да, я уже… — Он на мгновение качнулся и замер, притиснув их к своей груди, почувствовал, как крошечные детские пальчики коснулись его волос, и, резко развернувшись, шагнул в портал…
Этот мир не менялся. Все та же розовая дымка, скрывающая горизонт, и идеально ровная поверхность под ногами.
— Ну и что теперь?
Счастливчик обернулся. Творец стоял перед ним, скрестив руки на груди, и саркастически смотрел на него.
— Я должен попасть на Первый мир.
— Зачем?
— Тогда я смогу остановить войну.
— С чего ты это взял?
Счастливчик похолодел. Неужели он ошибался?
— Я… но в “Послании Относящегося”…
— И что?
— Там сказано, что Пришедший После, тот, кто скажет СЛОВО, КОТОРОЕ ИСПОЛНЯТ, сам взойдет на Первый мир.
— То есть?
— Ну… все остальные попадают на Первый мир ТОЛЬКО по приглашению Хранителей, пройдя через множество ритуалов, молитв и очищений, а Пришедший После, которому должны повиноваться ВСЕ разумные, должен войти на Первый мир САМ, безо всякого разрешения, по СВОЕЙ воле.
Творец расхохотался:
— И ты поверил этой сказке? Этому плоду горячечного бреда одиночки, свихнувшегося под бременем власти? Знаешь, сколько Могущественных за сотни тысяч… за все прошедшие века и тысячелетия приняли и открыто поддержали его учение? Семьсот двадцать три! И где они?
— Здесь. — Счастливчик ткнул пятерней себе под ноги. Он не знал точно, в какой стороне от этого непонятного, призрачного мира находится реальная Вселенная, но, похоже, тут это не имело никакого значения.
— Где?! — удивился Творец.
— Здесь, — упрямо повторил Счастливчик, — на Первом мире. ОНИ И ЕСТЬ ХРАНИТЕЛИ.
Творец замолчал, какое-то время пристально рассматривал Счастливчика, а потом произнес уже совершенно спокойным голосом:
— А какого дьявола ты поперся сюда через пол-галактики? Ты же знаешь, что можешь попасть ко мне через любой портал.
Счастливчик пожал плечами.
— Ну… просто там говорилось, что Пришедший После должен возгласить о своем прибытии. А как это сделать иначе, да при этом еще и не рассыпаться мгновенно на атомы и кварки, я как-то не придумал. — Он замолчал, вытер перчаткой пот со лба и устало спросил: — Так ты отправишь меня на Первый мир?
Творец вздохнул в ответ:
— Извини, но не могу.
— Как? — оторопел Ив. Творец пожал плечами:
— Увы, я не пускаю их к себе, а они сумели отгородить Первый мир. Моя власть заканчивается за двадцать километров от поверхности. Вот если бы на Первом мире был портал…
Некоторое время Счастливчик подавленно молчал, потом внезапно вскинул голову и в упор посмотрел на Творца:
— Слушай, а я выживу, если свалюсь с двадцатикилометровой высоты?
Творец скривил губы:
— Не знаю, в свое время над тобой так славно поработал обычный костерок… А что ты задумал?
Счастливчик несколько мгновений молчал, напряженно размышляя над чем-то, затем, не отвечая на вопрос, спросил:
— Какое там ускорение свободного падения?
— Где?
— На Первом мире.
Творец наморщил лоб:
— Если мне не изменяет память, почти как на Земле — где-то одиннадцать ярдов в секунду.
— А атмосфера?
— Чуть поразреженней. На поверхности — как на Земле на высоте трех тысяч ярдов.
Счастливчик глубоко вздохнул и решительно кивнул:
— Давай.
— Что?
— Отправляй.
— Куда?
— Как можно ближе к поверхности.
Творец замер, пристально глядя на Счастливчика, и вкрадчиво произнес:
— А ты УВЕРЕН? Если поверхности достигнут только оплавленные остатки твоих костей, то единственное, что я могу гарантировать, — это скромные похороны. Ведь Пришедший После должен-таки СКАЗАТЬ слово. А если даже ты останешься в живых, ты представляешь, КАКАЯ боль тебя ожидает?
Счастливчик разозлился. Там, за его спиной горели и взрывались корабли, гибли тысячи, десятки тысяч, миллионы людей и других разумных существ. Там были его жена и дочь, а этот… этот.
— Заткнись и делай, что тебе говорят! — заорал он.
Творец удивленно вскинул брови и расхохотался:
— Ну ты и наглец!
И это были последние слова, которые услышал Счастливчик…
Боль началась сразу, с первым же, страшно долгим выдохом, который исторг из легких весь имевшийся в них воздух, после чего легкие болезненно сжались и затрепыхались, пытаясь закачать в себя хоть немножко обжигающе холодного и страшно разреженного воздуха. Спустя еще мгновение на его губах появилась кровь. Это начали во множестве лопаться альвеолы и сосуды. А затем он почувствовал, как его тело охватывает леденящее оцепенение. На такой высоте температура вокруг не превышала минус семидесяти градусов по Цельсию…
Планета под ним висела совершенно неподвижно, но Счастливчик знал, что это не так. Каждую секунду он набирал по одиннадцать ярдов скорости, и сейчас он уже падал, преодолевая по сто с лишним ярдов за секунду и продолжая все ускоряться и ускоряться…
Вскоре воздух перед ним уплотнился настолько, что, будь у него целые легкие, он вполне мог бы попробовать сделать вдох. Но дышать ему было уже нечем…
Через некоторое время он почувствовал, что ему стало теплее, затем еще теплее, а еще через минуту от жара у него начала потрескивать кожа. Атмосфера все еще не сгустилась настолько, чтобы стабилизировать набранную им скорость, поэтому его тело все еще продолжало разгоняться, хотя и гораздо медленнее…
