Влад Поляков - Варяги. Смута

Хорошо высказался побратим, душевно и по делу. Действительно, так можно и денег меньше потратить, и силу свою увеличивать. Главное тут правильно кандидатуры ярлов выбрать, которым помогать стоит. Не нужны интриганы или те, кто во что бы то ни стало стремится оставаться вольным, не будучи готов поступиться частью власти. Таких надо понемногу раздергивать, уводя разочаровавшихся хирдманов.

В общем, совмещаем классический подход с новаторским. Результат должен быть…

Стук в дверь. Получив разрешение войти, на пороге проявляется один из хирдманов и заявляет:

— Наши хирдманы уже на пути в город. А Эйрик с передовым отрядом и вовсе через час-другой должен быть. С голубем весточка долетела. И все хорошо, просто он сам вперед остальных рвется, про многие перемены у нас от хольмгардовских хирдманов услышав.

Вот это была новость так новость. Разумеется, после такого дальнейшее осуждение текущих дел временно свернули. К тому же главное прозвучало, можно было начинать проработку. Но не раньше, чем встретим общего друга, которого уже давненько не видели.

А еще придется ему не только радостные вести рассказать. Но и печальные. Про того же Ярополка, который для Эйрика оставался не только живым, но еще и своим, вовсе не предателем. Побратиму сказать придется, он знать должен, в отличие от всех прочих. Тяжело это, очень тяжело, заново вспоминать и переживать подобные моменты. Ну а пока Эйрик еще не здесь, проведу свободные часы со Змейкой. Может просто прогуляюсь в ее компании по улицам города, а может еще что-нибудь в голову придет. Главное, чтобы с ней.

Интерлюдия

Киев, покои Рогнеды Полоцкой

Глава Тайной Стражи Доброга, стоя перед знакомой дверью, позволил себе намек на улыбку. Всего несколько месяцев тому назад он стоял здесь же и думал, что может и не стоит сюда входить. Теперь же все изменилось. И пусть он появлялся здесь редко, но цели, они изменились в сравнении с бывшими за полгода до этого.

Негромкий стук, недолгое ожидание, и вот он внутри… покоев Рогнеды, княгини Киевской. Но если раньше эта величественная женщина с фигурой, как у ромейских статуй и иссиня-черными, как вороново крыло, волосами, источала презрение, то сейчас все изменилось. Общий интерес, он сближает даже бывших злейших врагов.

— Будь здрава, княгиня, — поклонился Доброга. — Я пришел в тот день, о котором тебя должны были предупредить.

— Я знаю, — кивнула женщина, на чьем лице редко отражались даже оттенки чувств. Она не от хорошей жизни научилась их скрывать. — Если желаешь, можешь присесть. Вышата, Горислав! К смотровым щелям. И чтобы при первом шорохе…

— Это лишнее, Рогнеда Рогволговна, — лениво обронил Доброга, наблюдая за тем, как два личных охранителя княгини занимают места, чтобы следить за происходящим на подступах к ее покоям. — Мои верные люди не допустят сюда чужих. Но как пожелаете, осторожность в наших делах лишней не станет.

Доброга и правда не преувеличивал. Его встречи с княгиней всегда подводились под веские поводы, заранее продумывались и не были частыми. Приходилось скрывать истинное положение дел от всех, особенно от своих помощников, Станислава и Фомы. Последний был опасен сверх любой меры. Во-первых, изначально был натаскан на выявление угроз среди своих. Во-вторых, нынешний глава Тайной Стражи опасался, что именно на Фому Добрыня собрался его вскоре сменить.

Он понимал, что смена эта произойдет не сейчас, но как раз потому следовало использовать имеющуюся власть, чтобы смягчить свое падение. И вообще уцелеть в надвигающейся на Русь буре. Отсюда и его сговор с Рогнедой, отсюда и сегодняшнее посещение с новыми сведениями.

Садиться Доброга не стал, несмотря на предложение. Тут он себя спокойнее чувствовал вот в таком, малость напряженном состоянии как духа, так и тела. Потому стоял и ждал, когда княгиня к нему обратится. Дождался…

— Что за вести ты мне принес?

— Нерадостные, княгиня. Помните то посольство в Византийскую империю, о котором я говорил ранее, и о его целях.

— Да. Перемена веры.

— Предложение твоего мужа, — при этих словах Рогнеда сверкнула глазами. Она ненавидела любое упоминание этого слова в связи с собой. — Оно принято. Скоро, в конце зимы или весной в Киев вновь прибудет посольство от базилевса. И они с Владимиром Святославовичем будут уговариваться не только о смене веры и поддержке его со стороны базилевса, но и о крепости намечаемой связи. При помощи женитьбы уже по христианскому обряду.

Княгиня было легкомысленно отмахнулась, заявив:

— Я от богов отступаться не собираюсь. Будет ему такой позор, что Морок, пес Чернобога, ото сна воспрянет.

— Ты не поняла, Рогнеда Рогволдовна. Ты для него после смены веры не будешь женой законной. Тебя заменит сестра базилевса Василия Второго именем Анна. А Рогнеда или исчезнет без следа либо с ней несчастный случай произойдет.

— Вот как он все обернуть желает, — холодно отчеканила княгиня. — Тогда ты тем более прав, Доброга, что пришел сюда ныне. Надо не только ждать, но и действовать. Советом поможешь?

— За тем и пришел. Слушай, что мне узнать удалось.

Доброга на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями, а потом заговорил. Цепкая его память позволяла без особых затруднений пересказывать многое. Свидетелем чего он был. Да и слова своих послухов он тоже старался запоминать.

Глава Тайной Стражи говорил, и перед Рогнедой разворачивалась обширная и пугающая картина того, что творилось в Киеве, особенно в головах Владимира Святославовича и Добрыни. И ей в этой картине места не было. Совсем.

Владимир всерьез начинал готовиться к смуте, которую Сам и собирался вызвать. Но сначала он спешил как можно скорее заключить договор с ромеями, скрепить его свадьбой, перед этим перейдя в новую веру. А уже потом, опираясь на обретенного могучего союзника, подавить своих врагов.

— И как это будет происходить?

— Мне еще не до конца понятно, княгиня, — развел руками Доброга. — Попробую узнать в ближайшие дни.

Хитрый лис лукавил по своей привычке. Он уже до многого докопался, но придерживал в тайне до поры. Например, для торга с более важной фигурой, чем всего лишь не имеющая силы и власти княгиня Рогнеда. Для нее он приготовил другие слова и советы. И на ее следующий вопрос насчет того, что ей лучше всего начать делать, охотно ответил:

— Готовиться к бегству из Киева. И задуматься о том, чем вы можете оказаться полезны для того, о ком я говорил. Он вас, конечно, примет и не выдаст, но дальнейшая жизнь, влияние будут зависеть от того, насколько окажетесь нужны.