Таргитай-2. Освобождение - Юрий Никитин
– Ладно, тогда сперва поедим, – согласился Таргитай. Взмахом руки подозвал пробегавшего мимо парубка, велел принести всего и побольше, да поскорее.
Паренек поймал брошенную монету и умчался на кухню, ловко маневрируя меж столами и стремясь перепрыгнуть через подставленные ему ноги.
– Я не хочу уходить, – признался Нестор, глядя на Таргитая просительно. – Мне некуда. Отец выгнал из дома, говорит, я лодырь и только пожрать люблю, пора привыкать к самостоятельности, жизнь повидать. Отправил меня учеником к плотнику в соседнее село. Тот лупил меня ни за что, ни про что. А потом как-то раз спьяну поскользнулся, упал и ударился башкой о молоток. Насмерть, представляешь?
Невр сперва удивленно распахнул глаза, но потом, словно припомнив подобное, поморщился и спросил, глядя в глаза:
– Сколько раз упал-то?
– Да раз пять точно, – отозвался Нестор, но потом спохватился, но поздно.
– Это ты ему помог? Ну, чтоб головой именно на молоток? – спросил невр с расстроенным выражением. На глаза набежала пелена грусти – он старается ради всех людей, чтобы жили мирно и счастливо. Без войн, драк и прочих кровопролитий. А тут раз – и все коту под хвост.
– Падал так, что аж мозги по стенам, – признался Нестор, слегка покраснев. – Ну да, знаю, боги убивать не велят… Но он тоже меня чуть не убил пару раз. Едва не засек плетью. Учил уму-разуму, как он говорил. И всегда при этом пьяный, как свинья в хлеву.
Таргитай понимающе кивнул. И того жалко, и этого. Жалко даже мелкий цветок, гусеницу на дереве, муравьев и жуков. Но можно ли добиться, чтобы совсем перестали друг друга убивать и причинять страдания?
– Тебя за это хотели в жертву на костер?
Нестор помотал головой.
– Это меня застали на сеновале с дочкой войта, – пояснил он уже бодрее, как будто это все меняло. Нестор победно хихикнул, стал перечислять с довольным видом, с каким обычно хвалятся подвигами: – Сначала хотели посадить на кол, колесовать, привязать за ноги к деревьям да разорвать, представляешь? Причем все вот это сделать подряд. Вот же гады, да? Но волхв уговорил отдать меня помочь с праздничной жертвой. Только потом понял, что…гм…, – улыбка сползла с его лица. – Что в жертву он собрался меня.
Нестор вновь посмотрел на Таргитая, его золотистые пряди волос, кристально-голубые глаза, как будто в них просвечивает небесная синева.
– Если бы не ты, я бы уже жарился на костре, – сказал он, и плечи боязливо передернулись. – Благодарю тебя…эээ, кстати, позволь узнать твое имя?
– Таргитай, – сказал невр с чистой и светлой улыбкой. – Меня зовут Таргитай.
Прислужник принес еду, ловко выставил с подноса на стол миски с вареной репой и жареными ломтями мяса, исходящими умопомрачительным запахом. Рядом со стуком опустился тяжелый запотевший кувшин и две глиняные кружки.
Тарх и Нестор набросились на еду. Принялись жевать, так, что трещит за ушами, челюсти двигаются ровно и мощно, пережевывая мясо, а также мелкие косточки и сухожилия. Ложками отправляют в рот пареную репу, Таргитая шумно запивает вином, чувствуя, как по телу разливается приятная тяжесть.
Когда тарелка опустела, Таргитай думал о чем-то своем, в голове складывалась песня, а руки сами хватали ломти мяса, отправляли в рот. Невр глотал, почти не прожевывая, словно за ним гонится дикий бер, и он ест последний раз в жизни.
Оба перестали одновременно, наелись так, что пришлось распустить пояса. Таргитай неспешно бросил в рот еще небольшой ломтик мяса, а Нестор с раскрасневшимися от вина скулами просительно молвил:
– Дозволь остаться с тобой? Будем странствовать вместе! Ты старше и опытнее. Научишь меня жизни, уму-разуму. Так я лучше запомню, чем когда лупят по заду лозиной. Да и вдвоем веселее! Я ж вижу, что ты все равно не любитель оседлой жизни. У тебя стоптанные сапоги, волчовку явно пару лет не стирал. Вон как воня…гм…пахнет странствиями да походной жизнью. Ну, что, согласен? Без тебя я опять попадусь с чьей-нибудь дочкой на сеновале, и тогда плахи уже не миновать.
Он заулыбался, губы раздвинулись еще шире, глаза загорелись, словно представил, как странствует с Таргитаем, с этим высоким, широкоплечим варваром в волчьей душегрейке и громадным Мечом. Как вместе сражаются с чудовищами, спасают девок, а те потом идут с ними купаться в ручей и как бы невзначай просят потереть спинку и то место, где спина уже иначе зовется, в награду.
Таргитай посмотрел на Нестора, со вздохом отвел глаза. Очень хотелось постранствовать в одиночестве. Идти, куда хочет, лежать, глядя в безмятежное небо, когда вздумается, играть на дудочке, а не присматривать за вьюношей.
Но с другой стороны, Таргитай вспомнил себя, когда их с Олегом выгнали из Деревни в зловещий и бескрайний Лес. Оба тряслись и не знали, куда идти да что есть, когда закончатся собранный дома запасы. Если бы не Мрак, их бы сожрали упыри, или они померли бы с голоду, заблудившись в Лесу.
Внутренний голос сказал, что теперь – его, Тарха, черед помочь такому же парню, которого отец выгнал из дома за то, что ничего не делает и бежит от работы, как от разъяренного бера.
– Добро, – сказал он. – Но только ненадолго! Мое дело – играть песни, а не возиться с тобой, ясно?
– Конечно, ясно, – радостно закивал Нестор. – А твои песни всегда похожи на скулеж простуженной собаки? Или бывают и красивые?
Таргитай задохнулся от обиды, но потом вспомнил, что он теперь – бог. Стало быть, надо проявлять терпение к невеждам и слабоумным, жалеть убогих.
– Когда отшлифую новую песню как следует или сыграю старую, – молвил в ответ, – тогда посмотрим, что скажешь.
Он помолчал, невидящий взор уставился в зал корчмы с пирующими людьми. Потом с глаз сошла странная пелена тоскливой задумчивости. Он повернулся к Нестору и развел руками, сказал:
– Без песен мне жизнь не мила!
***
Снаружи раздался стук колес, конское ржание. За окном во дворе остановилась крытая повозка. Мелькнул силуэт в расшитом звездами халате.
Дверь распахнулась, и в корчму вошел высокий седобородый старик. Расшитая звездами мантия выдает чародея. Из-под колпака выбиваются пряди седых волос, взгляд острый, белоснежная борода заткнута за пояс, пальцы сжимают магический посох.
У него за спиной сопят четверо воинов. Ладони покоятся на рукоятях мечей, взгляды злобно обшаривают полупустой зал, выискивая, кого бы зарубить, чтобы развлечься после долгой тряски в повозке.
Чародей окинул корчму цепким взглядом, глаза сузились, губы сжались в прямую линию, словно узрел не людей, а кучу навозных жуков.
