Прямо за углом - Эдуард Катлас
За камнем была непроглядная тьма, чуть ли не хуже, чем в пещере. На мгновение я испугался, как настоящий житель этого мира. Испугался того, что неожиданно оказался в глубоком тумане.
Отшатнулся назад, в пещеру, постоял мгновение, но потом все-таки сделал аккуратный шаг вперед, нащупав на поясе рукоятки ножей-мачете, основного местного оружия. В этом мире я давно научился чувствовать туман по влажности воздуха вокруг. И сейчас она была явно недостаточна для паники.
Вышел из пещеры. Поднял голову.
Звезды были видны. Но в дымке. С учетом расположения пещеры, либо я попал в самое начало, либо в самый конец сезона высоких туманов.
В свою удачу я верил не слишком, и уже сейчас смирился с тем, что самый опасный сезон лишь только начинался.
* * *
Одна местная поговорка объясняла все: «мечи нужны для двух сезонов». Никто никогда здесь не расшифровывал, для каких именно. Всем и так было ясно, для каких. Для сезона ветров, когда туман опускался так низко, что позволял добираться до соседних городов. И это открывало путь не только торговле, но и войне.
Для сезона высоких туманов, когда туман поднимался так высоко, что чудовища могли пожрать город, если он недостаточно защищен, расположен на недостаточно ветреном холме, или на недостаточно высоком. Или, если городу просто не повезет.
Так что в городе сейчас наверняка точили мечи.
Сутки здесь были короче, где-то на треть. Провести точные вычисления мне как-то не удавалось, не к чему было привязаться. Недель в местном календаре не было, месяцев тоже — только сезоны, да и те к понятию «календарь» отнести было сложно. Когда-то я сделал приблизительный расчет — один к четырем. Пока меня не было на Земле неделю, здесь проходило четыре. Да и то — четыре земных недели, а в стране туманов — где-то дней сорок.
Слишком темные ночи на этой планете. Нет луны, хотя звезды светили слегка поярче, чем на Земле. Наверное, она была где-то чуть ближе к центру галактики, но это все, что я мог сказать. Никогда не был силен в астрономии. А с практической точки зрения, понимание того, где именно находится эта планета, эта звезда, в нашей ли галактике вообще — все эти знания мне ничуть не помогали.
Звездный корабль мне сюда не снарядить. Ни сегодня, ни через сто лет. Никогда.
Слишком темные здесь ночи. Да еще и в тумане.
Воспоминание о тумане вызвали рефлекторное движение. Оба ножа вышли из ножен на несколько сантиметров, после чего так и застыли. Оба ножа — чтобы резать, отмахиваться, отрубать. Колоть в тумане обычно некого, нечего.
Хорошо, что я помнил тропинку от пещеры до ближайших ворот, помнил ногами. Хорошо, что ножи не прикипели к ножнам, пока меня не было.
Хорошо, что туман не густой.
* * *
Стража у ворот была усилена. Город не рассчитывал на крепость стен — только не против тумана. Но стены все же были, существовали как формальная граница между городом и враждебным внешним миром. А раз были стены, то присутствовали и ворота. К городу вело пять дорог, проторенных в холмах и скалах, и для каждой из них в стене были ворота.
Они всегда были открыты. И всегда охранялись. Но если в низкие сезоны на воротах можно было встретить лишь пару ленивых стражников, то сейчас их прикрывала элита. Гвардия королевы, с глевиями на укороченных древках. Два туманных бойца, из тех, что специально тренируются, чтобы воевать с чудовищами. Я занимался с ними, долго, именно от них у меня два длинных ножа — мачете. В отряде туманных бойцов всего сотня, не больше. Далеко не все справляются. Далеко не все проходят испытание.
Но и это было не все. У ворот сидел Слепец. Я даже не знал, сколько их в городе, но был уверен, что не больше пары десятков. Эти воины лишали себя зрения, полностью, а не просто ограничивались повязкой на глаза во время тренировок, как делали туманные бойцы. Вряд ли Слепец мог противостоять в бою против даже обычного гвардейца. В обычном бою. Но вот в темноте он оказывался лучшим бойцом. В темноте, или в тумане. Потому что он находился в темноте всегда.
Слепцы не подчинялись никому. Воевали только тогда, когда считали нужным. Уходили в верхний туман и могли проводить в нем недели. Это был скорее религиозный орден, поставивший своей целью борьбу с чудовищами, нежели военное подразделение.
Слепец «увидел» меня первым. Он шевельнул головой, ловя звуки моих шагов в тумане. Видно было, что воины нервничают, потому что городская стража начала вытягивать мечи сразу после движения слепца. Умные ребята, не тешили себя надеждой что-то рассмотреть в ночной дымке. Следили за тем, кто способен их предупредить.
Я вынул нож и ударил им плашмя по камню, заставляя людей у ворот успокоиться. Им еще хватит поводов понервничать и без меня.
Чудовища не носят доспехи и не пользуются оружием. Так что кто бы ни лязгал железом в тумане — был не страшен.
— Скиталец, — безошибочно угадал слепой. Он не повернулся в мою сторону, не сделали ни одного лишнего движения. Лишь слегка поднял уголки губ, изображая улыбку. Нет, скорее усмешку. Он не был слепым от рождения, вступление в орден возможно лишь с пятнадцати лет, и только зрячим. Бывали и исключения — слепые от рождения дети, которых орден забирал всегда, но такие бывали один-два раза за поколение. В этом городе, во всяком случае.
Он не был слепым от рождения, и еще помнил, как выглядит улыбка, и усмешка, и мог воспроизвести их на своем лице, хотя уже и не был способен убедиться в их точности.
— Он самый, — подтвердил я, театрально появляясь из дымки.
Здесь, в этом городе, меня все называли скитальцем. Не путать с пилигримами, что бродили от города к городу в сезоны низких туманов, и бродягами, делавшими тоже самое, просто по другим причинам. Таких было мало, но они все же были, хотя ни пилигримов, ни бродяг нигде не любили.
Но терпели. Среди них могли быть шпионы. Но только они приносили информацию о происходящем в других городах.
— Добро пожаловать на Холм, — буркнул начальник стражи. Обязательная фраза для любого гостя. А так как стражник не понимал, к кому меня причислить, то произнес именно ее. С одной стороны — я никогда не
