Поступь крови. Перерождение. Том 1 - А. Никл
— Д-да.
— Бедный мой мальчик, — она снова меня расцеловала и полезла в сумку, которую принесла с собой. — Я приготовила суп-пюре, врачи говорят, что тебе можно постепенно переходить с внутривенного питания на обычное. Яд полностью вывели из организма, тебе ничего не грозит. Этот Демченко мне никогда не нравился. Ух, я б ему яйца-то оторвала! Да его полиция раньше увезла. Аделина, бедная девочка, смогла только в полицию позвонить, а чтобы слуг позвать — на это сил уже не хватило. Ты не представляешь какой кавардак начался! Я стою спокойно на кухне, отчитываю повариху за то, что она опять мясо пересолила, а тут — мигалки, сирены, отряд вооружённых мужиков! Всех в пол лицом положили. Скорая подъехала, и я вижу, как тебя на каталке увозят!
Мама нервно зачесала волосы назад:
— Ох, растарахтелась я, как балаболка. Прости, сынок, привыкла, что ты меня не слушаешь и не отвечаешь. Приходила к тебе постоянно, жаловалась на всех. Надо отвыкать…
Ага, значит, она у Львовых работает не обычной служанкой, а управляющей. Отлично. У мажордома много забот и обязанностей — мама не сможет торчать в больнице круглыми сутками. Я смогу отлучиться из больницы и не бояться, что меня тут же объявят в розыск. Главное — узнать время, когда медсёстры делают обходы.
Как только я об этом подумал, мама проговорила:
— Как раз смогу всё время тебе посвятить. Герцогиня Львова была в бешенстве. Обвинила меня во всех смертных грехах и уволила. Ха! — мама задорно ухмыльнулась. — Да я бы и сама ушла! К тому же имущество Львовых арестовали. Пока будет идти следствие, герцогиня будет сосать лапу. Она себе и одной служанки не сможет позволить! Жаль только, что госпожу Аделину ещё не признали законной наследницей. Я слышала, первый суд состоится только через неделю. А пока Аделину отправят в специальный приют для аристократов-сирот. Милая девочка… Она мне с тобой всегда помогала. Даже подгузники пару раз меняла.
Я подавился воздухом и закашлялся. Мама рассмеялась и щёлкнула меня по носу:
— Не переживай, это было-то, когда тебе и восьми лет не было. Герцогиня держала Аделину на домашнем обучении и гулять не выпускала. Бедной девочке, кроме тебя, и поиграть-то не с кем было.
Кровавая Преисподняя! Как-то не сильно меня утешают эти подробности. Продолжая болтать ни о чём и обо всём сразу, мама открыла пластиковый бокс с супом-пюре, зачерпнула ложку и поднесла к моему рту.
— Давай-ка ложечку за маму…
Я поднял дрожащую руку, с трудом перехватил ложку и сказал:
— С-сам.
Помощник-Гидра моментально сообщил:
«У правой руки полностью восстановлена подвижность».
Когда я почти прикончил тарелку супа, в больничном коридоре раздался грохот. Вскрикнула женщина, снова зашумело, а потом дверь в палату распахнулась, и внутрь ввалился невысокий смуглый дедок. Он невнятно что-то орал и размахивал бутылкой вина.
— Отец! — воскликнула мама. — Ты меня позоришь! Немедленно спрячь алкоголь и приведи себя в порядок! Сколько ты уже выпил?
— Я стёкл как трезвышко! — заплетающимся языком заявил дедок и рухнул на стул. Бутылка выскользнула из его руки и, стукнувшись о белую плитку, разбилась. Красное вино брызнуло во все стороны. — Чего ты орёшь, Машка⁈ Я что, не имею права отпраздновать? У меня внук выздоровел! Я-то думал, что это ярмо будет на моей шее вечно висеть, — он со злостью похлопал по своему затылку. — А тут — чудо чудное, диво дивное! Пацан оклемался! Только, Машка, ты это… проследи, чтоб он опять менингит не подхватил. Если он опять овощем станет, я его точно в детдом сдам!
— Совсем мозги пропил! — прорычала мама, вскочила и схватила дедка за ухо. Он взвизгнул и попытался её лягнуть, но мама ловко поставила блок и подтащила дедка к раковине, включила воду и засунула его голову под кран.
— Вызвать охрану? — спросила заглянувшая в палату медсестра.
— Нет, спасибо. Это он от счастья перепил, — ответила мама и усилила напор воды.
— Умрф! — дедок яростно отплёвывался от воды. — Как ты смеешь так с отцом поступать!
— Протрезвел? — спросила мама, отпустив дедка.
— Протрезвел, — буркнул он, покосился на меня и пробормотал: — И правда, пялится на меня, как будто что-то понимает. Я уж думал, что ты совсем свихнулась.
Мама отвесила ему звонкий подзатыльник.
— Да ладно, ладно! Молчу!
Я закатил глаза. Повезло так повезло. В нагрузку мне ещё и дед-алкоголик достался. С другой стороны, как только я верну Магию Крови, то смогу его навечно закодировать, если потребуется…
Дед несколько минут слонялся по палате, но потом, видимо, это ему окончательно наскучило. Как только мама вышла, чтобы набрать воды, он вытащил колоду карт, уселся на кровать и, дыхнув на меня перегаром, сказал:
— Ну что, как твой дед, я просто обязан научить тебя играть в преферанс.
— Отец! — вернувшаяся мама этому не обрадовалась и выпроводила его из палаты.
Остаток дня она порхала туда-сюда, пытаясь обустроить палату максимально комфортно. Где-то взяла инвалидное кресло и даже поругалась с врачами, чтобы ко мне никого не подселили. Не знаю, кого это больше вымотало — меня или её. Я не привык быть настолько беспомощным. Да и когда вокруг тебя безостановочно суетятся и стараются предугадать твои желания, хочется повеситься. А ведь мне нужна была всего одна вещь.
— А м-можно т-телеф-фон? — попросил я.
— Прости, сынок, — мама погрустнела, вытащила из кармана допотопный мобильник и показала мне. — Денег очень мало. Я не смогу купить тебе новый телефон. Боюсь, герцогиня Львова не заплатит мне выходное пособие. Но хочешь, я тебе принесу книжек?
— Д-давай, — согласился я, чтобы её не расстраивать.
Странно, разве управляющая домом Рода Львовых не должна жить, как минимум, в
