Кочевники неба - Вадим Павлович Калашов
– Положим, крушт действительно движется к Блестящему Озеру: ты прав, он давно не пил. Но даже если ты пойдёшь под углом, а не прямо, ты не успеешь его догнать.
– Успею, если пойду не своими ногами, а воспользуюсь речным течением.
– То есть?
– Как все потоки севера несут свои воды в великую Орту, так и все здешние реки и ручьи впадают в Блестящее Озеро.
– Почему только севера? У Орты есть истоки и намного ниже, вплоть до…
– Лилле, чтоб тебя!.. Ты всерьёз считаешь, что сейчас самое время для экзамена по географии?
Разумеется, Лилле так не считал. Просто пытался перевести дискуссию в другое русло.
– И всё равно у тебя очень мало шансов, – сказал он после короткой паузы.
– А что я теряю, если ошибаюсь?
Лилле сжал губы вместо ответа. Варэк скрестил руки и, горько усмехнувшись, напомнил, что всё равно связывает свою жизнь с нижним миром, а не с верхним. Что родители его не любят и не понимают, а община совсем не ценит. Что ему, в отличие от Лилле, тесен панцирь Короля Небес.
– Так что я теряю? – повторил свой вопрос Варэк.
– Меня, – наконец нашёлся что ответить Лилле. – Меня, Непоседа, своего единственного друга.
Несколько секунд они смотрели один другому в глаза, а потом Варэк обнял друга и проникновенно сказал, что будет очень скучать по нему в нижнем мире, но отправляться туда презренным беглецом он не хочет.
– Только героем. Хотя бы ради тебя, чтобы ты не носил клеймо друга предателя всю оставшуюся жизнь. Поэтому сегодня я точно вернусь на крушт, будь уверен.
И, ободряюще похлопав Лилле по плечу, посмотрев по сторонам и убедившись, что никто за ними не следит, Непоседа юркой змейкой заскользил по панцирю, перебирая ремни, пока не оказался на Подкове, потом на Ободке, свесился с него, словно обезьяна, а затем, гася силу падения акробатическим вращением, спрыгнул в траву.
– Ну, здравствуй, нижний мир! – сказал он, убедившись, что приземление прошло благополучно. – Давненько не встречались!
– Будь ты проклят, нижний мир, век бы тебя не видел! – раздался стон сзади.
Это был Лилле, к счастью, не сломавший себе ничего, но получивший сильные ушибы.
– Прыгай скорей обратно! – крикнул Непоседа и прикусил язык: обладая тренированным телом и соответствующими знаниями, можно спрыгнуть с высоты пятнадцать футов в пятифутовую траву и ничего себе не сломать, но запрыгнуть обратно не под силу даже Сыну Антилопы – нужно звать дежурных, чтобы скинули верёвки.
– Нижний мир полон опасностей! – объяснил свой поступок Лилле. – Особенно обитаемый нижний мир. Тебе нельзя сюда одному, в этой степи живут люди.
Как бы Варэк не восхищался твёрдой землёй, он понимал, что она носит не только хороших людей. Даже торговцы, благодаря которым у не знающих большинства земных ремёсел небесных кочевников есть оружие, стальные орудия труда и одежда из ткани, а не звериных шкур, стараются лишний раз не общаться с ними, просто заполняют корзины, которые им спускают с крушта, товаром. А круштаны в предчувствии зимовья в Сонной Долине, где не нужно заботиться о пропитании, сбрасывают в обмен все лишние запасы рыбы и птицы, и, конечно, хитин. Если бы круштаны регулярно не срезали с панциря крушта лишние наросты, крушт стал бы таким тяжёлым, что не смог летать.
От равнинных невест и гостей Сонной Долины – учителей, готовивших за этот же хитин мальчиков к Миртару, Непоседа знал, что он представляет для жителей нижнего мира особую ценность, что один фунт панциря крушта стоит, как четыре фунта слоновой кости, что изделия из этого материала стоят в самых богатых домах.
Золотой мечтой многих плохих людей было убить крушта. Мёртвый крушт значил огромный запас хитина – несметное богатство, ради которого злодеи объединялись в настоящие банды. Немало историй слышал Варэк на зимовье о том, как только благодаря мастерству лучников удавалось спасти чей-то крушт. А где-то враги успевали взять крушт на абордаж, и доходило до рукопашной – как парни, выжившие в ней, гордились своими шрамами!
С Королём Небес ни разу таких стычек не случалось: как относительно молодой крушт, он обладал отменной реакцией и успевал каждый раз сам, без помощи своих защитников, спастись. В минуту опасности крушт развивает скорость до сорока миль в час и взмывает на двести футов вверх. Хотя после каждого такого полёта жаждавшему подвигов и приключений Варэку было немного горестно, что Король Небес – не старый крушт с притупившимися рефлексами. Уж как ему хотелось испытать себя в схватке! Правда, слишком старый крушт – тоже не добыча, ибо разрастается до огромных размеров. Попробуй, например, даже с сотней разбойников взять на абордаж Синий Крушт, ставший домом для двух тысяч круштан. А что уж говорить о Пурпурном, где живёт втрое больше.
Кроме злодеев, мечтающих о хитине, круштанам угрожали и суеверия, заставляющие видеть опасность во всём странном и непонятном. Нельзя было не заметить, как после появления крушта, уничтожающего вредителей, рыхлящего землю лучше всякой бороны и щедро посыпающего её удобрениями, урожай идёт вверх, но всё равно крестьяне недолюбливали круштанов, считали их колдунами.
Но Варэк предпочитал быть оптимистом.
– Земля не распахана, значит, крестьян поблизости нет. А разбойники, если и есть, то их цель – крушт, а не круштаны.
Но уже через несколько миль нижний мир подтвердил им свою дурную репутацию: они наткнулись на труп Сына Антилопы. И убил его не зверь, а человек – клыками невозможно так ровно вспороть горло.
Глава 4
Я тоже боец
– Раз сам Сын Антилопы не выстоял в схватке, то малыша Малле тем более нет в живых. Вернёмся скорее.
– Не спеши, Лилле. Дай мне во всём разобраться.
Услышав дальнейшие рассуждения Непоседы, многим, кто считал его тупым силачом и несдержанным драчуном, стало бы стыдно.
Непоседа легко определил, что враг был один, иначе бы следов схватки было больше. И бояться его им не стоит, потому что он отменный трус.
– С чего ты так решил?
– С того, что он привык бить исподтишка. Такие раны… их не получают в равной схватке. Так убивают спящих. Или… не ожидающих нападения.
Лилле с тоской посмотрел назад, туда, где ещё виднелся его крушт.
– Мы не мстители.
– Нет, Лилле, будь это кто другой… но за Сына Антилопы я обязан поквитаться.
– Почему? Ты же совсем не чувствуешь себя частью крушта. Все круштаны, кроме меня, для тебя
