Берег Живых. Наследники Императора - Анна Александровна Сешт
Хатепер сам немало времени уделил обучению племянника и ценил его живой ум и дипломатичность. Последнее встречалось в представителях их рода намного реже, чем воинственность. И кому, как не Хатеперу, главному дипломату Империи, было понимать, что завоёванное нужно было ещё и суметь сохранить. Понимал это и царевич Хэфер – мысли его больше занимало процветание земель и восстановление страны после отгремевшей около трёх десятков лет назад войны, чем дальнейшие завоевания, которыми грезил его младший брат Ренэф. Для государства смерть Хэфера была невосполнимой потерей. Конечно, все хотели верить, что Секенэф будет править ещё много, много лет. Но как быть с годами, ушедшими на достойное обучение и подготовку наследника? Как тяжело, как больно было осознавать Хатеперу, что они с Секенэфом пережили молодого царевича! Дипломат всерьёз боялся, что горе скажется на рассудке брата.
Когда-то очень давно, ещё будучи юным наследником трона, Секенэф полюбил жрицу Золотой Хэру-Хаэйат, рэмейскую деву невельможного рода. После нескольких лет тайных встреч царевич решился нарушить запрет и женился на своей Каис – разумеется, тоже тайно от всех, кроме брата. И Хатепер хранил секрет: окажись он в руках недоброжелателей или даже самого Императора Меренреса, их отца, гибель жрицы была бы неизбежной. Издревле царицами становились женщины не просто из вельможных семей Таур-Дуат, но из тех, что вели свой род со времён заключения Первых Договоров[13]. Силу рода Эмхет не до́лжно рассеивать – её необходимо поддерживать с помощью магии других родов. Первый Эмхет, божественный Ваэссир, будучи супругом Богини Хэру-Хаэйат, воплощения принципа Любви, заповедовал, что сила наследников заключалась в таинстве их рождения, в призыве души в ходе ритуала единения с Любовью. Как правило, служение общим задачам примиряло сердца и сближало супругов. К тому же царицы становились проводниками Силы Хэру-Хаэйат, а значит, Любовь всё равно освещала союз и рождение наследника, пусть и не через чувства царской четы. История, впрочем, знавала случаи, когда Императоры отступали от традиции и выбирали в супруги женщин недостаточно благородных, а то и вовсе не благородных кровей, но редко когда влиятельные семьи Таур-Дуат принимали такое решение благосклонно.
Как бы там ни было, Секенэф не ошибся в своём выборе. Вступив на трон, он сумел открыть тайну своего брака. Каис оказалась мудрой и дальновидной правительницей – она стала своему Владыке не только отрадой, но и соратницей в неспокойное время страшной войны, завоевала расположение и глубочайшее уважение сторонников. Но немало у неё было и недоброжелателей. Увы, не так много лет было отмерено Богами союзу Секенэфа и Каис, как того желало сердце Императора. Его царица была убита незадолго до заключения мира с королевством Данваэннон – Каис успела подарить Секенэфу только одного наследника.
Только одного… Хатепер помнил далёкую страшную ночь, когда Каис нарушила прямой приказ Секенэфа – тогда ещё царевича – укрыться в храме и не вмешиваться в сражение. Руководствуясь чутьём и полученными от своей Богини знаниями, жрица подняла воинов Хатепера и убедила их последовать за Секенэфом. В тот час слова её имели поистине колдовскую силу, и взгляд, обычно такой спокойный, способный умиротворять других, горел нездешним огнём. Она сама поднялась на колесницу вместе с Хатепером и безошибочно провела их сквозь битву на помощь своему супругу. Они успели как раз вовремя… Авангард Секенэфа оказался в ловушке и не был перебит лишь благодаря своевременному вмешательству Хатепера и Каис. Так будущая царица заслужила безусловную преданность воинов, сражаясь с ними бок о бок.
Но жертва была велика. Ах, если бы Хатепер только знал раньше! Так много крови… Тот бой стоил женщине, которую он с гордостью назвал сестрой, желанного ребёнка, в тайне носимого под сердцем. Жизнь Секенэфа за жизнь их сына или дочери… Целители позаботились о здоровье Каис, но предупреждали, что она едва ли сможет выносить и родить ещё одного ребёнка. Потеря надломила что-то в ней, заставила помутнеть её завораживающий золотой свет.
Секенэф был зол, как пустынный ша, – на воинов, на брата за то, что тот послушал жрицу и взял её с собой, и более всех – на себя самого. Его гнева союзники боялись тогда не меньше, чем враги, и только Каис сумела успокоить мужа. Бесплодие Каис не заставило Секенэфа отказаться от супруги. Он скорее отказался бы от трона – к ужасу своих будущих подданных, отца и самого Хатепера, который для себя вовсе не желал судьбы правителя.
Преданность Каис и Секенэфа друг другу была вознаграждена два года спустя – неожиданно для них самих Золотая благословила супругов рождением Хэфера. Это счастье Хатепер разделил с братом в полной мере. Увы, прекрасная царица не успела увидеть становление своего сына. Она не дождалась даже заключения такого желанного мира. Виновники её смерти были наказаны по всей суровости Закона, но сердце Императора закрылось и замолчало. Хэфер стал его единственной отрадой, напоминанием о любви, озарявшей его юность. Другим напоминанием был мир, за который Секенэф и Каис боролись вместе.
Вельможи и жрецы всерьёз опасались, что династия Эмхет прервётся. Единственный наследник – такого не мог себе позволить ни один Владыка, царствовавший в смутное время. История Таур-Дуат хранила немало случаев, когда царевич покидал этот мир раньше своего отца. Хатепер и сам мог бы унаследовать трон, но во всеуслышание отказался от своих прав сразу, как только брат стал Императором. Его поддержка помогла Секенэфу избежать множества интриг в неспокойное время такого шаткого на первых порах мира. Хатепер ведомыми ему одному способами устранял тех, кто решался прийти к нему с предложением занять место брата.
После смерти Каис Великий Управитель поддержал настроения влиятельных семей. В тот момент он думал не как простой рэмеи, разделявший с братом боль его потери, но как политик, заботившийся, прежде всего, о крепости государства. Доверие народа императорской семье во многом строилось на целостности этой семьи. Даже сам Ваэссир не правил в одиночку. Секенэфу нужна была абсолютная поддержка сторонников, а народу – воплощение на земле не только Ваэссира, но и Хэру-Хаэйат, Его божественной супруги.
Секенэф не подчинился бы воле вельмож, если бы и сам не осознавал необходимости этого шага. В другую эпоху столь желанное ему одиночество было бы возможно, но после войны Таур-Дуат особенно нуждалась в стабильности и спокойствии. В своём сердце Император уже вдыхал воздух Западного Берега вместе с Каис, но выбор он сделал, руководствуясь разумом. Выбор этот пал на Амахисат из вельможного рода Шепсаит. Гордая и прекрасная, жестокая к врагам и справедливая к подданным, Амахисат стала новой царицей Таур-Дуат и родила своему супругу двоих детей – Анирет и Ренэфа. Хатепер
