Экстерминатор - Антон Чернов
Так мы дошли до довольно стандартного тренировочного ринга. Мой потенциальный противник (раз оскорблять начал и вообще беседу вёл — видимо, он) подошёл к терминалу контроля ринга, ввёл данные. И, оскалившись, сделал мне жест в сторону ринга, снимая с себя всё, кроме компрессионного комбеза. То есть, всё-таки, рукопашная.
Разделся я, вышел на ринг и начал от дядьки натурально убегать: он, сволочь, здоровый! На голову выше меня, причем ножки коротенькие, хоть и толстые. А руки сантиметров на пятнадцать длиннее моих! То есть размен ударами с ним, даже если не учитывать разницу в массе (а кулаки там были раза в полтора побольше моих!), был бы исключительно в его пользу. Ногами с ним не полягаешься: правую руку он держал крюком наготове: и ногу поймает, и мной по рингу постучит. И если в клинч прорываться — встречу я такую плюху, которая в этом поединке станет последней. Так что поймав пару небрежных ударов левой на блоки (и поняв, что нахрен такое ловить), я стал просто от него держаться подальше.
Что вызвало на физиономии противника усмешку и довольно обидные выкрики от зрителей. Ну и хер с ними, пусть кричат: мне моя физиономия как есть нравится, а этот дуболом явно без лицензии косметологического хирурга. Мне после него медики с лицензией не факт, что на место всё поставят!
А вот то, что он намного больше и скачет за мной, пытаясь атаковать, как горный злокозёл — это мне в плюс. Выдохнется, никуда не денется, а там можно будет уже пробовать на размен ударами попробовать выйти. Сейчас — верное самоубийство, так что время надо тянуть. И прыгал я, тянул, минут пять. Уже сам несколько подустать стал, а тип, явно понявший мои планы, мерзко скалился и продолжал меня гонять, совершенно не проявляя усталость. И это я, блин, думал, что я в хорошей форме! Может, и в хорошей, но этот детина — в идеальной тогда! Я просто не слишком понимаю, как он эту нагрузку держит и не устаёт! Постоянные тренировки, конечно… Но всё равно: либо кибернетизация, либо модификация или стимуляторы: мы не на турнире каком, мог он и гадость какую-нибудь принять.Да просто стимуляторы из стандартного экстерминаторского медпака: он тогда так минимум час скакать может, хоть и не без последствий потом. А я столько просто не выдержу!
То есть, надо что-то делать самому, как-то атаковать, что кажется глупым. Вот только загонять самого себя ещё глупее.
И выходит, что надо подставляться под скрюченную правую клешню этого злокозла: иных вариантов просто нет. Ноги в прыжках — мне дороги, я на них хожу. Да и к ним прикреплённое может пригодиться. Идти в клинч и стучать по дуболому… Вырубит же, зараза! Хотя…
И тут я задумался, чуть не пропустил плюху (однозначно, СЛИШКОМ много думаю!) и припомнил свой разгромно продутый спарринг медику-Андрюхе. Парень был не сильнее меня, не тяжелее, да и тренировался явно меньше: очевидно слабее. Не обладал какими-то там запредельными показателями скорости и реакции, использовал исключительно азы рукопашки. Но… разделал меня, как повар туророга к обеду. За счёт знания человеческой анатомии и прочих причиндалов. Просто бил редко, слабо, но так, что я через три минуты спарринга, без особых синяков, чуть не подвывал от боли, скрюченный и неспособный к спаррингу. А это — вариант, хотя я ни черта не настолько хорошо знаю всякую анатомию. Но одно — знаю точно: надо работать головой!
Противник по моей физиономии что-то понял, в смысле напрягся, стал наскакивать гораздо менее активно, настороженно зыркая из-под нахмуренных бровей. А моя первоначальная идея рисовалась всё привлекательнее. И, оскалившись, пригнувшись, рванул я к противнику. Получил его левой вскользь, успел насладится удивлённо-образованной рожей типа: моя голова прям подставлялась под его правую клешню. Понять мой план он не успел, радостно зарядил правой по мне со всей дури и у меня в глазах помутилось.
В ушах — впрочем, тоже. Ревел тип, зарядивший со всей своей дури мне по лбу, от души. И хруст при ударе я почувствовал, а учитывая, что руки-ноги чувствовал — хрустел не я. Впрочем, успех надо было развивать, несмотря на белёсые звёзды, закрывшие мне обзор. И, врезавшись телом в противника заработал я руками, коленями, даже тем же многострадальным лбом: прилетело в него ого-го как!
Противник безответно не огребал, по мне прилетали удары левой и локтем правой, пострадавшую кисть он берёг. А я долбил руками по корпусу, головой по подбородку, подновляя звёзды от первого удара. Даже не обратил внимание на гонг и остановился только после чувствительного удара током.
— Хорош, парень, угофомифь! — раздался удивлённое, но явно не злое шепелявенье противника.
После чего меня просто приподняли за плечи, поставив. А, проморгавшись и оттерев морду от крови, я наблюдал результат спарринга: на табло ринга висела «ничья», сигнала я не услышал, и управляющие терминал приголубил меня разрядом. Мой противник был расписной, берёг распухшую кисть и кровил из носа и пасти. Зуб я ему вышиб, почему и шепелявит. Впрочем, в моей пасти тоже чувствовался вкус крови и недостача, болела морда так, что я предпочёл бы без неё некоторое время обойтись. Но морда, к моему сожалению, таким удобным свойством не обладала. И нос — в лепёшку, а главное: многострадальный лоб обзавёлся настолько роскошной шишкой, что она была заметна без зеркала.
— Та крафавец, крвафавец! — заржал мой бывший противник.
Наверное, сведённые глаза на налобном украшении смотрелись и вправду забавно. Но нехрен надо мной ржать, так что я огрызнулся, так же немилосердно шепелявя:
— На шепя пошмотри!
— А што мне шмотреть? — пожал плечами дядька, хлопнув по имплантированному в бровь проектору голоэкрана. — И так вшё вижу: оттелал ты меня неплохо. Я тепя тоже. Так што чешная нишья? — с улыбкой протянул он левую
