Киберклан 90.200.10. Книга 1: Сабаи - Дмитрий Чадов
Чёрт.
— Я проболтался про Кибер?
— Ага.
— Твою мать. Я хотел сделать это вменяемым.
— Ты и выглядел вполне вменяемо. Кроме того момента, когда попытался присунуть Лии.
Ещё раз — чёрт.
— Боже, скажи, что мы быстро оттуда ушли!
— Да, нам пришлось.
— Пришлось?
— После второй бутылки «Горючки» ты начал обильно фонтанировать. Бармен расстроился и выпроводил нас. Пригрозился выставить счёт за порчу ковров.
— Что за ерунда, у них нет ковров!
— На стене висели. Но теперь уже точно нет!
Да сколько можно?
— Ладно, допустим. А потом?
— Тэд пригласил нас к себе. Он же у брата тусуется, помнишь?
Конечно же я этого не помнил.
— Допустим…
— У них новая приставка, пригласил заценить.
— Серьёзно?
— Ну да. Мы до поздней ночи рубились в VR Combat. Устроили турнир на шестерых, с братом Тэда и его девушкой. Лия тоже вписалась. Она у тебя неразговорчивая, но дерётся будь здоров. Правда не сразу въехала, что махать ногами в виртуалке вовсе необязательно.
— А потом?
— Ты всех порвал и мы праздновали твою победу.
— Я выиграл?!
— Ну да. И выдул галлон пива по этому случаю. В общем, до понедельника мы отрывались у братьев Бику, а потом ты сказал, что тебе кранты и я забрал вас с Лией к себе.
— Кстати, а где она?
— Всё ещё у меня. Помогает с уборкой. Скоро завезу её к тебе. Ты сам-то как? Ушёл вчера, никому ничего не сказал.
— Меня отпустило только что. Ночь провёл в ванной. Старик Вафу очень хочет меня видеть, сейчас лечу к нему.
— Жесть, — протянул Шин. — Держись там.
Откуда ему знать? Наставник семьи Сумато — божий одуванчик, по сравнению с моим.
— Да что со мной станется? Прорвёмся. А что мы, кстати, делали у тебя?
— Ты — в основном спал. И блевал. В основном наяву, но иногда и во сне. А вчера вроде оклемался и свалил. Похоже, мы всё-таки переборщили с лаймами.
— Они вкусненькие, — вздохнул я.
Это была чистая правда. Псевдолаймы — фрукты с уникальной особенностью. Они выглядят как лаймы, пахнут как лаймы, на вкус — ну в точности как лаймы. Но по сути своей — природный эквивалент ЛСД. Но такой, мягенький, лаймовый. Без жёстких трипов.
Между тем, пришла пора закругляться.
— Спасибо, что присмотрел за мной. Но передай Тэду, что он придурок. Я еле отодрал его милый рисунок с груди.
— Вообще-то это твои художества! — засмеялся Шин.
Ну зашибись! То-то я думаю — слишком натурально нарисовано. Тэд бы так не смог.
Капсула начала замедляться возле небольшого домика в характерном японском стиле. Во всей префектуре таких домов два: музей национальной истории и лачуга мастера Вафу. Она стоит едва ли не в самой верхней точке Ю-Дору — на крыше одной из башен-муравейников, среди стальных строительных лесов вычеркнутой из проекта телепортационной площадки. Вафу подговорил застройщиков (наверняка не без своих фокусов) и его хибару перенесли сюда с самых окраин, где была наша старая школа. Отсюда и до купола уже недалеко, всего несколько километров. Но Вафу и этого мало: свободные от промывания костей бывшим ученикам часы Вафу просиживает на крыше своего дома и смотрит, как солнца сменяют друг друга, а недвижимый диск Сама, как вечный судия, парит безмятежно и так далее и тому подобное.
Каждый месяц Вафу отсылает в музей истории новый сборник своих стихов. Он и сам — та ещё история. Но об этом как-нибудь в другой раз.
Я высадился на заброшенной стройплощадке и поспешил к домику. Всё было рассчитано идеально, через минуту истечёт таймер, а я как раз буду на месте. Маленькая победа в череде грядущих поражений. Уж если Вафу завёлся, его мало смягчит мой своевременный приход. Скорее наоборот.
Я позвонил в дверной колокольчик (ох уж этот доисторический колорит!) и приготовился к расправе.
Дверь бесшумно отворилась и я шагнул в полумрак прихожей. Никого. Из глубины дома раздался утробный окрик:
— Наверх.
Я часто бывал здесь и сориентировался без труда. Мимо шкафа с бумажными (как это читать?) книгами, по деревянной лестнице на второй этаж (искусная имитация, даже скрипят натурально), затем по приставной бамбуковой — на крышу.
Узкая площадка пять на пять метров была усыпана мелким гравием. У самого края — на пороге пустоты — на низенькой скамеечке расположился мастер Вафу, облачённый в красный халат. Так сказать, в цвет лица. Он был полностью поглощён изучением пустынного горизонта и мерцающих вихрей газовой пыли.
Едва я поднялся, как мой браслет мелодично пропищал и отключился. Насовсем.
— Ладно, живи пока, — проскрипел Вафу, не поворачивая головы. Он был явно разочарован. — В чём твоя ошибка?
Вопрос с подвохом. В том, что перебрал накануне важнейшего события в своей жизни? В злоупотреблении этически сомнительными фруктами? В том, что пять лет назад основал с друзьями клуб? В том, что родился? Это могло быть что угодно.
— Я неверно оценил риски, учитель.
Я опустился на одно колено и покорно склонил голову. Учитель любит, когда люди «опускаются» до его уровня. Сам-то он немногим выше метра — наверное, отсюда его тяга к высоткам.
Вафу круто развернулся и оглядел меня, задумчиво поглаживая жиденькую бородку.
— Хорошо, — сказал он, — вижу, мозги заработали. Мне никогда не было дела до твоих внеклассных приключений. Улитка на склоне Фудзи — и та ведёт куда более занимательное существование! Но! — мастер Вафу в два прыжка оказался передо мной и вперил мне между глаз свой пронзительный взор. — Твой отец искал тебя. И был очень обеспокоен. И мне пришлось! Шира Довафу бросил все свои дела и даже улитку, чтобы разыскать тебя! И где я тебя нашёл?
— В ванной?
— В асбестовой коме!
— В таком случае позвольте поблагодарить вас, учитель! — я согнулся в три погибели, чтобы хотя бы номинально стать ниже мастера. — Вы спасли мне жизнь и вернули из плена небытия.
— Будь моя воля, там бы тебя и оставил! Благодари своего отца. Надеюсь, оно того стоило.
— Э… да, — соврал я. — Мы уже поговорили и уладили вопрос. Отец доволен и глубоко вам признателен за помощь.
— Ну ещё бы! — голос Вафу потеплел на тысячную долю градуса. — Если Шира взялся за дело, то доводит его до конца. Но хватит! Скажи, сын собаки, готов ли ты к предстоящему полёту?
— Всецело, учитель!
— И даже вещи собрал?
— Почти все. Как раз собирался посвятить этому остаток дня.
— Как жаль, что кома прервала твой праведный путь, — усмехнулся наставник. — Эхехе, Микайо. Сколько раз я говорил тебе, что дружба с Иошинори и Тэдэо не доведут тебя до
