Шестое правило дворянина - Александр Герда

— Видишь, что на самом деле значит человеческая благодарность? — улыбнулась старуха. — Стоит произойти маленькому недоразумению и вот уже рядом с тобой никого нет.

— Я знаю, как это бывает, — кивнул Испанец.

— Ну да, — хихикнула Бирюкова. — Кому как не тебе знать об этом.

Постепенно ее смех перешел в сдавленный кашель и барону потребовалось подождать не меньше пяти минут, пока она сможет продолжить.

— А как у тебя с памятью? Ты помнишь об услуге, которую когда-то оказал мой муж твоему отчаянному отцу? Помнишь, что жив сейчас лишь только потому, что твои враги были замучаны до смерти в подвалах тайной канцелярии?

— Не забыл, — ответил Леонор де Линьола и погладил свою окладистую седую бороду.

— Это хорошо. Тогда скажи мне вот что... Род де Линьола еще занимается своим ремеслом?

Какое-то время Испанец раздумывал над ответом, а затем сказал.

— Госпожа, мир изменился, теперь не принято решать вопросы при помощи одних лишь стилетов. Все стало намного сложнее и обычаи стали воспринимать как безумные пережитки прошлого, — он вздохнул. — Сейчас намного проще уничтожать врагов финансово, а не устранять физически. Поэтому теперь мы предпочитаем действовать другими методами. Более... кхм... прогрессивными. Наша семья теперь предпочитает множить капиталы, а не резать по ночам своих врагов в их теплых постелях.

— Жаль слышать об этом, я рассчитывала на другой ответ и хотела попросить тебя вернуть долг. Но, видимо, ты и в самом деле прожил слишком много в нашей Империи, и успел нахвататься местных ценностей. У тебя даже акцент пропал...

— Госпожа, я наслышан о вашем горе и соболезную вам... Но если вы хотите, чтобы я отдал свой долг кровью чужой, то мне придется вам отказать.

— Почему ты думаешь, что я этого захочу?

— Потому что я не дурак, ваше сиятельство, — пожал плечами Испанец. — И понимаю о чем и о ком идет речь. Всему городу известны причины, по которым ваш сын оказался в подвале тайной канцелярии. Вас ведь интересует Соколов, не так ли?

— Верно, барон. Меня интересует, чтобы он сдох как можно скорее!

— В таком случае я дал вам свой ответ.

— Ответ? Ты просто послал меня к чертовой матери Леонор де Линьола, вот каким был твой ответ! — герцогиня сжала ручки кресла с такой силой, что побелели костяшки ее тощих пальцев. — Не этого я ждала от тебя!

— Прошу простить, — ответил барон и нахмурился. — Но времена и в самом деле изменились.

— А что ты скажешь, если я предложу тебе плату?

Испанец демонстративно посмотрел по сторонам и остановил свой взгляд на нескольких выдернутых досках из пола.

— Не переживай, Леонор, мне есть что тебе предложить. Думаю, мое предложение тебя заинтересует.

— Даже не знаю, что бы это могло быть.

— Что ты скажешь о Пелене? — спросила герцогиня и ее тонкие губы растянулись в улыбке.

Услышав эти слова, барон оживился и с интересом посмотрел на Бирюкову.

— Госпожа, эти артефакты были уничтожены все до одного. Они запрещены во всем мире...

— Не все, барон. Один из них сохранился. И ты получишь его, если заплатишь свой долг.

Леонор де Линьола нахмурился. Награда, конечно, хорошая. Имея Пелену, в этом мире можно добиться многого. Получить полный контроль над разумом человека, без его на то желания и сделать с ним все, что вздумается — это очень полезно. Особенно когда человек того стоит.

— Откуда он у вас?

— Неужели ты думаешь, что я стала бы тебя обманывать? — фыркнула Амелия Захаровна. — За кого ты меня принимаешь? Впрочем... Для твоего успокоения... Ты помнишь историю с Кашкаровым?

— Он был казнен за хранение и использование запрещенных артефактов. С тех пор, наверное, уже лет двадцать прошло, — ответил Испанец. — Это было громкое событие.

— Двадцать два года, если быть точной, — кивнула Бирюкова. — Как ты думаешь, какой артефакт был одним из них?

Барон впился взглядом в герцогиню. То, что она сейчас говорит, можно проверить. Достаточно еще раз побеседовать с ней, захватив нужный артефакт, который подскажет врет она или нет. Но даже без артефакта он был уверен, что она говорит правду. А если это так...

— И этот артефакт может отправиться в сокровищницу рода Де Линьола, барон... Навечно... И будет служить вам до тех пор, пока в вашем роду не переведутся мужчины...

Глава 3

Как и обещал Император, несколько дней после того, как я вернулся из Алтайского княжества, меня и в самом деле никто из Департамента не беспокоил. Я воспользовался этой возможностью, чтобы спокойно, без особой спешки разобраться со своими делами.

Мы еще раз встретились с моими ребятами в «Кремль-плаза», и они изложили мне свои соображения относительно моих распоряжений. Ну а потом обсудили перспективы, которые открылись перед компанией «Ермолов и партнеры» после того, как Салтыкова уступила нам свою долю в предприятиях принадлежавших раньше моему отцу.

Так, одним росчерком пера, я стал дольщиком почти десяти компаний самого разного уровня и алмазом в этой коллекции стала «Транснефть-Эрго». Правда этот алмаз еще предстояло огранить и избавиться от всех остальных нахлебников в лице Болотова, Морозова и немцев. Но этим вопросом ребята займутся чуть позже, после того как мы закончим с алюминиевым заводом в Красноярском княжестве.

Разумеется, вся эта история среди аристократов и в деловых кругах произвела эффект разорвавшейся бомбы. Новостями об этом был забит весь интернет, а Давыдов только и успевал докладывать мне о новых предложениях, с которыми обрушились на нас со всех сторон.

Причем самых разных предложений. Инвестиции, сотрудничество, продажа активов сомнительной полезности... В общем, Матвею Всеволодовичу за эти дни пришлось изрядно попотеть. Потом суета понемногу стихла и все вошло в более-менее привычное русло.

Кроме того, я успел навести относительный порядок в Ясных Горках после спешного переезда из Барвихи. Бьянка с Аксиньей взяли себе по паре помощниц, так что управляться им стало полегче.

Про Никодима я тоже не забыл, разрешив взять себе толкового помощника. Так что мой жандарм в отставке тоже времени зря не терял и за пару дней нашел себе, как он сказал «заместителя» по имени Гаврила.

Высокий, обстоятельный и статный мужик с пышными усами, произвел большое переполох среди женской части.