Безопасность – превыше всего! - Андрей Арсланович Мансуров
Все последующие их действия по герметизации входного люка, дистанционному блокированию входов шлюзовых камер, и установке и подключению магнетрона, прошли под аккомпанимент «Как ты мог!.. Почему никогда не говорил, что работаешь над этим ужасным оружием!.. Ты же нанотехнолог! Какой позор!.. Воткни себе в …ницу эти г…вённые деньги!.. Как мы посмотрим в глаза маме!.. Что скажет тётя Элизабетт!» и т.п.
Слушая этот бред, Виннер и Хитчмен молча работали, только переглядываясь, и кивками подтверждая сделанное.
По тому, как Виннер уверенной рукой привёл все системы капсулы в готовность, Рэй понял, что тот говорил правду – управлять он умеет. Значит, пусть мизерные, но шансы у них есть…
– Пристегнитесь! – рявкнул на всё ещё причитавших женщин, посерьёзневший доктор. – сейчас будет больше пяти «Ж»! Мне надо оторваться!
Женщины быстро улеглись по коконам, хотя ворчать и не перестали. Хитчмен опустился в кресло второго пилота – всё же кое-что в управлении понимал и он. Помощь Джейку вряд ли помешает. Они снова переглянулись. Виннер коротко кивнул.
– Старт! – его пальцы вдавили большую красную панель на подлокотнике.
Ничего не произошло.
– Ты все включил? – сильно волноваться Хитчмена теперь заставляла не дикость ситуации, а исправность механизмов, которым они собирались доверить свои жизни.
– Да, всё. Магнитные фиксаторы корпуса? – он взглянул на Рэя.
– Я отключил.
– Двигатель работает. Топливо есть… Странно. Эта штука должна была стартовать!
– Не трудитесь понапрасну, доктор Виннер. И не ищите неисправность – её нет. – мягкий и бесцветный голос, каким обычно разговаривал их заведующий материальной частью, шёл с потолка кабины, – Взгляните лучше на передние экраны.
До этого обзорные экраны, транслирующие изображения с камер впереди и по бокам шлюпки показывали то, что и должны были показывать: чёрные бездонные глубины космоса, и торчащие вокруг Станции звёздочки: поменьше – настоящих звёзд, и побольше – висящих в охранном строю линкоров Флота.
Ниже ватерлинии всё это обрывалось – капсула только наполовину торчала из основного корпуса, и металлическая поверхность вокруг, изгибаясь резкими гранями по дуге, и пучась башнями противометеоритных и зенитных пушек, и антенн подавления радаров, закрывала остальной горизонт.
– Сейчас я покажу вам, что у нас «за бортом» в действительности. – изображение на секунду исчезло, затем возникло вновь.
Но что это?! Галлюцинация? Бред? Или – наглый монтаж?..
Серо-черная, отливающая вкраплениями словно бы стекляшек, шершавая и неровная скала.
Она тянулась и тянулась во все стороны – влево и вправо, вверх и вниз – насколько хватало глаз. Видеокамеры располагались от неё не более чем в пяти ярдах.
– На ваш вполне законный вопрос отвечу: да, это скала.
Дело в том, что мы, то есть – Станция, замурованы внутри довольно большого астероида. И все изображения «звёздного неба», которые транслируют мониторы в ваших каютах, поступают с его наружной поверхности. Сама же Станция на самом деле просто вырублена в полостях астероида, и надстроена и разделена перегородками так, чтобы нам с вами удобно было жить.
Сообщение с поверхностью происходит только через единственную шахту. А вход в неё расположен в кабинете за спальней полковника Йоганссона.
Ваши выводы о тотальной прослушке… Хм… Скажем так: справедливы.
Но есть ещё кое-что. Изображения и звук мы получаем не только с микрофонов и камер наружного и внутреннего видеонаблюдения… – равнодушный голос сделал паузу, словно собираясь вылить на оглушённых горе-беглецов помимо ушата ещё и бассейн ледяной воды, – Основная информация идёт из ваших же глаз. Микропроцессоры вживлены непосредственно в мозжечок! И всё, что поступает в зрительный нерв, и в гортань. автоматически подаётся на наш КП, и там фиксируется, и записывается. – последовала пауза: очевидно, для «драматического эффекта».
– А говорю я все это вам так смело потому, что сейчас вы уснёте… – раздалось шипение поступающего через отверстия в потолке газа, – и мы немного…
Поработаем над вашими воспоминаниями за сегодня! Приятных снов!
Полковник прямо-таки лучился благодушием. Наконец-то он вполне уверен, что у него есть о чём докладывать! Поэтому отпустив всех, прошёл, потирая руки, в свою спальню в соседнем помещении, и запер за собой массивную дверь.
Лёгкое нажатие панели в стене отодвинуло вбок часть дальней стены – за ней оказался пульт управления, и ряд мониторов.
Полковник, подойдя к креслу, и со вздохом удовлетворения усевшись, приложил ладонь к сетке сканнера. Провёл по щели карточкой доступа. И, наконец, набрал пароль из трёх кодовых слов и восьмизначного числа.
Монитор прямо напротив него ожил, изображение подземного кабинета там, на далёкой Родине, появилось. Но только через шесть минут в него вошёл генерал. Несмотря на седину и глубокие морщины, он был подтянут, бодр, и великолепно выбрит.
Что удивительно, он улыбался.
– Господин генерал, сэр, – полковник вскинул ладонь к виску в приветствии, – разрешите доложить!
– Господин полковник… – генерал ответил на приветствие, – Докладывайте!
– Основные сложности с программным обеспечением, наконец, успешно преодолены! Сегодня было проведено контрольное испытания образца Р-38, с матрицей Ю-2, и получены, наконец, вполне адекватные результаты. Вот, взгляните…
Перед генералом включилась голограмма всего процесса испытания, наглядно и убедительно комментируемая полковником. На всю демонстрацию ушло не более семи минут.
Однако генерал молчал ещё не менее двух.
Полковник… Ждал. Из всех действий позволяя себе только… Моргать. Реакция начальства не всегда была однозначной даже на явный успех. Он мог получить и нагоняй, если чего-то недоучел!
Наконец генерал спросил:
– Значит, матрица рядового Сэмюэля Коллинза окончательно вами забракована?
– Да сэр. Я в рапорте от двадцатого числа прошлого месяца доложил, что привычка только подчиняться почти полностью подавила в его сознании стремление к инициативе, и поиску, пусть не заданных Вводной, но – наиболее рациональных решений, связанных с меняющейся обстановкой.
Поэтому матрица капрала Юджина Траубе подошла намного лучше: здесь и крайний педантизм, и великолепные навыки рукопашного боя, и высокая самооценка, и… Главное: разумная и быстрая адекватная реакция на меняющуюся обстановку.
– А что же с его… Не слишком лояльным и патриотичным отношением к родной стране, и её армии? – сомнение столь явственно сквозило в голосе начальства, что полковник поспешил отчитаться:
– Эту часть его сознательных воспоминаний и эмоций удалось полностью… э-э… Простерилизовать.
И внедрить на их место искусственные. От образца Г-6. Помните? Рядовой Чарльз Гордон. Тот самый, что бросился с гранатой внутрь бункера, чтобы спасти свой взвод от поголовного…
– Да, я помню. Хорошо. Понятно. – генерал чуть заметно покачал седой головой, – А что там с… телом?
– Всё в полном порядке. Эндоскелет усилен нановставками из титана, мышцы искусственно наращены электростимуляторами, в геле ТТ-16. Выносливость выросла на три процента по сравнению с базовой, а время реакции сократилась на пять. Предел разрушения теперь –
