По велению вселенной… Я пробуждаю спящее лихо - Анастасия Волкомир
– А зачем тебе «Забвение»? – Спустя небольшой промежуток времени, спросил он, лукаво прищурив глаз и скрестив пальцы, словно «Крестный отец».
На что, отдышавшись, я ответил: – Если легенды не врут, то во второй раз увидеть Зверя невозможно. Может, колбочка с «потерей памяти» решит эту проблему.
– Типа, если ты придешь еще раз, в случае провала миссии, то он тебя не вспомнит? Хитро-хитро, хоть и плохо представляю, как это может выглядеть. Ты думаешь, он ее выпьет?
– Нет, конечно. Я даже не знаю, существует ли у него пасть. Ее достаточно кинуть. Память стирает именно газ, исходящий от жидкости. Главное, чтобы в голову попало.
– Что ж, картина прояснилась. Звучит замудренно, но интересно. Хорошо, что ты додумался до этого.
Я не стал говорить о том, что это очередная идея Полины. Упомяну это, если план провалится.
– Да, это могло бы помочь от гибели. В войне все средства хороши, но все же следует сохранять голову в холоде и пенять только на себя. Это не та ситуация, где стоит верить в чудо.
Антон вдумчиво всматривался в окрасившийся теплыми оттенками небесный свод. Вероятно, обдумывал ответ, но учтиво молчал. Правильное решение. Хороший он все-таки тактик. Знает, что игнорирование – лучший ход.
***
Скитаясь по школе в столь позднее время, я не слышал ничего кроме своего дыхания. Снова. Правда, зелье больше не пил. Надоело искусственно уставать в неподходящее время.
Как назло ни одного следа. Даже былой дымки не казалось. Мне даже нечем подкрепить свою уверенность в столь непростое время.
– А я говорю тебе, что Зверя не существует. – Незадолго до этого вечера меня поддразнила Полина.
Она всегда вела себя как похотливая кокетка, которая вот-вот выпрыгнет из своей белоснежной блузочки. Никакого чувства такта. Сплошная пустота в голове. Ну, вот какой из нее маг? Волшебники способны воздерживаться от чувств, соблазнов и прочего мирского годами, она же и десяти минут не выдержит в одиночестве. Подумаешь, когда-то давно ее родители увидели в ней потенциал в решении сложных схем. Видите ли, умеет читать старое наречие, на котором, предусмотрительно, написаны свитки с фармакологическими рецептами.
Сейчас, когда знание стало общедоступным при появлении всемирной паутины, оно утрачивает свою актуальность. Пусть и не самые редкие, но некоторые тексты все же переводятся на современный лад, а поиск необходимых ингредиентов – дело одного щелчка мышки. Открыть навык «зельеварения» не составляет большого труда даже для меня, но надо же, хотя бы иногда, уступать дорогу проявляющему инициативу, даже если она наказуема.
– Ты опять начинаешь? – Съехидничал я в ответ. Даже ругаться не хотелось. В последнее время я только и делаю, что огрызаюсь с ней, надо чуть-чуть умерить пыл, а то обидится еще.
Она блаженно улыбнулась: – Вот люблю, когда ты не пытаешься строить из себя серьезного взрослого. Твой папа тебя хорошему не научит.
Я тут же принял оборонительную позу, скрестив руки на груди: – Мой папа самых честных правил, понятно?
– Ага, – не унималась она, цепляясь на верхнюю пуговичку острыми ноготками, – чеснок тот еще. Впрочем, все мы не без греха. Не так ли?
Я не ответил на ее подмигивание.
– Давай поговорим о чем-то более интересном?
Послышался тяжкий вздох: – У меня тут в карточках два новых чудовища появилось, хочешь посмотреть?
– Нет.
– Ах, как жаль! – Ответила она, пытаясь сдержать смешок. Ей нужно отдать должное, она отходчивая и не мстительная: – Тебе ведь это совсем не интересно? Забава для детей, да? А мне все-таки нравится. Ничего не могу с собой поделать! Приятно видеть и ощущать многолетние труды поиска. Я тебя разочаровала? Ох, прости, это повторится.
«Да я и не очаровывался» – иронично подумал я. Вслух же сказал: – Не сомневаюсь.
– Ну-ну. Не такая уж я и плохая. А чудовища-то стоящие. Гляди, эта птицеподобная кошка – Семаргл, а вот эта непонятная штука, похожая на небольшой ураган из которого торчат ветки – Зеркало мира. Ее на старом наречии Зеркалицей называют. Оба древние. Первая штука какая-то непонятная и не дает никакой пользы, а вот вторую можно победить в квесте, тут недалеко, но дух хитрый, любит перетасовывать факты.
– Дух-мошенник, значит. И что победа даст?
– Как что? Опыт!
– Хм, лучше бы броню дала, да понадежнее.
Она с тоской выдохнула: – Я тебя совсем не понимаю.
Я не поддамся на эту провокацию. Пусть думает, что хочет. Не люблю эти пустые разговоры ни о чем.
Маша снова сидела в углу. Без компании, тоскливая, одинокая. Мне хотелось подойти и приобнять ее. Вокруг было слишком много шума, и надоедливая одноклассница, сидевшая рядом, только больше колупала мозг.
– Я тут недавно видел знак.
– Какой? Вопросительный?
Я вздохнул и посмотрел на нее исподлобья: – Издеваешься?
– Не, это Васильев с параллельки. Он всегда ходит в кофте с этим крючком. Раздает советы и квесты. Благословляет на подвиги, лут дарит. Полезный малый.
Закатив глаза, я решил не продолжать эту бессмыслицу: – Зверь, говорю, знак мне подал.
– И что же это?
– Я видел черную ауру в стенах школы.
– М… А самого Зверя? Ах, ты же жив. Значит, не видел.
– Значит, увижу. – Я был тверд и решителен настолько, что собеседница потеряла дар речи.
– Жаль, ты не всегда такой настойчивый.
– Тебе следует думать о «Забвении». Хотя эта штука никаких знаков существования не подает, в отличие от «моих предрассудков».
– Он есть! Я знаю, что в учительской спрятан свиток, но не получается его добыть. Я уверена, что его можно научиться готовить.
– Главное, чтобы оно действовало.
Она еще больше поникла.
– Ты во мне сомневаешься?
Ах, черт. Опять эта игра. Я натянул улыбку до ушей: – Конечно, нет, сахарок.
Та в блаженстве покраснела. Хорошо, что я ее знаю как облупленную. Просто озвучил то, что она хотела услышать. Так наш разговор и завершился.
Правда, Зеркало мира меня все-таки заинтересовало. Я, будучи учеником младших классов, как-то читал в одной сказке про это старинное существо. Оно показывает будущее того, кто с ним заключит союз. Заманчивая и пугающая одновременно вещь. Такая же, как эта тишина в темных тонах осеннего позднего вечера.
[Чего же ты ждешь?…] – внезапно всплыло у меня в голове. Нет, это не могло быть ошибкой. Я не знаю, как Маша связана с этим, но я точно знаю – мне не показалось.
Первый этаж, второй, третий. Пустота. Время длилось все медленнее, тишина вгрызалась в мозг, оставляя внешнее раздражение и вырисовывая иллюзорные возможности.
Я могу умереть…
Не устраниться. Не получить большой
