По велению рока. Сборник рассказов - Павел Криков
– Гурнар, рад тебя видеть. Как идет работа над моим мечом?
– Об этом и нужно поговорить, – постепенно приближаясь к чете, крикнул я.
Конунг отпустил руку жены и пошел мне навстречу.
– Что-то случилось, Гурнар?
Я почесал лысину на затылке и неопределенно заявил:
– Как бы и да, и нет.
Часть V
Сегодня возможно самый важный день, и сейчас наступит момент истинны, когда деяния богов и людей, слившихся в единую цель, обретут жизнь. Раскалённый светло-желтый метрилл лег на наковальню, я выдохнул воздух из легких и в тот же миг нанёс удар. Молот смял край металлической капли. Моя душа ликовала и пела, а руки обрели, невиданную доселе, мощь. Один за другим, нанося ритмичные удары, туда, где было необходимо, я торопился предать форму дару небес. Безупречно чистый металл не оставлял корки, абсолютно никакой грязи – такое я видел впервые. Всё ещё мягкая капля быстро остывала, становясь чудовищно прочной.
Кузница была возведена меньше, чем за месяц, я украл это знание у неба и поплачусь за то, но потом, а сейчас я исполню предначертанное.
Положив металл в горн, я начал ритмично подавать воздух мехами, реакцией воющих углей был страшный жар. Метрилл пожелтел. Закинув очередную порцию пищи в пылающее жерло, я извлек металл и принялся править его. Подчиняясь моей воле, дар небес предавал мне сил, и я жадно впитывал их без устали и жалости к себе, творя чудо.
Ночью пришел Ярен и буквально силой заставил меня остановиться. Я был покрыт с ног до головы чёрным пеплом, абсолютно весь мокрый от пота со, вздувшимися от напряжения, венами и красными, слезящимися глазами. Я чувствовал, как подрагивают мои руки от силы, переполняющей их. Прижав меня к стене, заслонив горн, Ярен, глядя мне в лицо, что-то говорил, я не сразу его услышал.
– И, видимо, не зря. Брат, ты слышишь меня?! Ты, понимаешь меня?
Я взял себя в руки, кивнул и попросил:
– Воды, – горло пересохло так, что, казалось, его что-то царапает изнутри. Ярен, неуверенно отпустив меня, с хмурым видом ушел к дождевой бочке снаружи и вернулся с полным черпаком воды. Сделав сначала несколько маленьких глотков, смочив глотку, затем я осушил весь черпак. Глубоко дыша, поблагодарив своего названного, брата я вышел наружу.
Над головой сияли яркие звезды, а за спиной возвышался недовольный Ярен.
– Ты что, теперь вообще отдыхать не будешь? Так нельзя, Гурнар! Если я тебя не уберегу, Хьельга мне голову оторвет…
Я невольно улыбнулся, представляя, как хрупкая девица отрывает голову этому великану. Пожалуй, она её даже не поднимет, или поднимет?..
– А потом рыдать будет, что снова одна осталась, – договаривая, Ярен широко улыбнулся, – Дура, такого викинга загубила! Жалко, эх. Так что, пока оба целы – двигай к реке, купайся, пойдём кушать и спать, брат.
Заходя в воду, зачерпывая её руками, я смывал с лица и шеи сажу. Под светом луны и звезд вода казалась серебром. Сделав ещё несколько шагов вглубь, оттолкнувшись и, уйдя под тихую речную гладь, я замер. Телом, ощущая прохладу и спокойствие стихии, впитывая ее вечную, безмятежную мудрость, я остывал.
Казалось прошла уйма времени, пока, наконец, я не стал задыхаться и не вынырнул. На берегу ждал Ярен, заплетая свои длинные, рыжие пряди в тонкие косички.
Ели мы почти молча, Хьельга, лишь поведала о том, как научилась быстро и просто вырезать кости из рыбы. Она была по-настоящему счастлива с моим названным братом. Когда я первый раз спросил у Ярена почему у него нет жены, тот замялся, с розовыми от смущения щеками и носом, стал нести что-то про битвы и отвагу, и до меня внезапно дошло – у него вообще не было женщины!
Я не мог оставить все так и взял дело в свои руки. Поговорив с Хьельгой, прямо спросив про брата, получил ожидаемый ответ:
– Я всё бы отдала за такого мужчину, но ведь он даже не смотрит на меня…
– Не от того, что не нравишься… Слушай меня, женщина, и все у вас получится.
Взяв девушку за плечи и усадив на табурет, я поведал ей свой план. Она была в восторге и готова на все ухищрения.
– По сути, всё просто. Ярен должен встретится со мной ночью на берегу, мы собирались выпить, поесть и может быть искупаться. Но я там появлюсь с опозданием, а ты будешь ждать в реке. Завидев его, начнешь тонуть, он обязательно спасёт тебя. Ты же будь нежна, беззащитна и жутко напугана.
Хьельга заговорщицки хихикнула. Судя по шальным огонькам в её глазах, она сделает все, как надо!
Я опоздал всего на час, другой и по картине страсти на берегу понял – всё получилось. Эти двое были созданы друг для друга, просто не знали о том.
Ночью я плохо спал, мне было то жарко, и я обливался потом, то холодно, и я закутывался в шкуры. В голове, будто осы в потревоженном улье, роились мысли и образы, сделав меня по итогу разбитым с ощущением потерянного времени.
С первыми лучами солнца я ушёл работать. Горн всё ещё не остыл, тлели мелкие угольки, и это хорошо. Чуть позже, едва я успел разжечь угли, но они еще не ярко горели, пришел конунг. Как обычно, заботливый и любезный, он интересовался, как там его меч, и как скоро он будет готов. Энхель в одеждах тонкой работы и меховой накидке не решался войти внутрь кузницы, и стоял у входа. Взглянув на правителя, я улыбнулся и заверил:
– Максимум, две недели, мой конунг.
Энхель, удовлетворенный ответом, тут же удалился. Вновь заработали меха и взвыл горн, метрилл теплел, а я приближался к цели.
Ровно неделя ушла на то, чтобы бесформенный металл обрел контуры заготовки клинка. Работая без устали, я ковал и жёг уголь, отдыхая всего по нескольку часов в день, делая перерывы, лишь по крайней необходимости. Нужно было спешить – спешить закончить работу, как можно быстрее. И я торопился, выбиваясь из сил.
Нанеся последний удар, я завершил процесс и принялся точить кромку клинка. Заточка была особой, под острым углом.
За долгие часы мне удалось, лишь немного обработать лезвие. Солнце уже ушло в закат, и можно было прерваться. Самая важная часть уже была готова, рукоять и ножны могли подождать. Клинок был почти готов, он лишь немного нуждался в заточке. «Всего
