Четвертое правило дворянина - Александр Герда

людьми, но когда Департаменту требовались те или иные ценные ресурсы родом из иного мира, то я приходил на помощь со своей стороны. Причем, нуждались они в них практически регулярно, потому как производство артефактов — это процесс постоянный, они необходимы для успешной борьбы с нечистью. Да, не все и всегда было чисто, но об этом все знали и ни у кого не возникало никаких вопросов. Главное, чтобы механизм работал.

— Зачем вы мне об этом рассказываете, Алексей Борисович? Я ведь не дурак. К тому же о чем-то мне Таганцева и сама рассказывала, о чем-то я догадывался. Или что-то поменялось?

— Вот теперь мы подошли к сути вопроса, кое-что и в самом деле поменялось, — Бобров выпил немного бренди и посмотрел мне в глаза. — И этот факт меня очень беспокоит. Проблема в том, что у тайной канцелярии появились вопросы к Софье Николаевне.

Ого, а вот это уже серьезно.

— Какого рода вопросы?

— В данный момент один из сотрудников этого уважаемого ведомства пытается выставить все в таком свете, будто Таганцева использовала свои служебные полномочия исключительно в корыстных целях, — ответил граф. — Я не стану скрывать — время от времени я делал Софье подарки, но это больше как знак внимания, а не в качестве взятки. Вы сами ее знаете, она не была стеснена в средствах, да и вообще... Это не в ее стиле.

Да, вот тут я был с Бобровым полностью согласен. Это не в ее стиле. Она не стала бы на этом зарабатывать, и я даже не хотел думать над этим.

— Ерунда какая-то, — сказал я и подбросил в камин несколько поленьев. — Почему именно к ней вопросы? Больше не нашли к кому прицепиться?

— Насколько я владею информацией, ситуация осложняется тем, что у человека, который ведет это дело, имеется еще и некая личная неприязнь к Софье Николаевне.

— Какого черта?

— Какое-то время он безуспешно пытался ухаживать за ней...

Продолжать граф не стал. Все что он хотел сказать — он сказал. Ну хорошо. Допустим он за ней ухаживал, она послала его к черту и что?

— Разве в Департаменте некому оказать ей поддержку? — спросил я.

— Скажите, виконт, вам случайно ничего не говорит фамилия Новиков?

— Впервые слышу.

— В самом деле — с чего бы вам о ней знать, если с тайной канцелярией вы в Саратовском княжестве не сталкивались. Если честно, я спросил так, на всякий случай. Так вот, Лев Сергеевич Новиков непростой человек и по слухам, даже имеет личное знакомство с Императором.

— Мало ли, кто имеет знакомство с Императором?

— Ну и потом, сам по себе он весьма неприятный субъект, с которым не хотят связываться, — сказал Бобров и посмотрел на меня хмурым взглядом. — У нас он известен тем, что умеет очень ловко вести дела и все свои начинания доводит до конца. Кроме того, есть еще кое-что... Обычно те, кто пытается с ним тягаться, почему-то плохо заканчивают.

— Ну а что же ее род? Тоже некому заступиться?

— Голос Таганцевых слаб сейчас, — грустно сообщил мне граф. — Некому ее там особо защищать. Я думал вы знаете...

Что я должен был знать, интересно? Да и если на то пошло, меня больше ее грудь интересовала, чем родня.

— Интересные дела творятся в вашем, как вы говорите, тихом и уютном Саратовском княжестве, — со злостью сказал я и выпил бренди.

Внутри меня начали тлеть угольки, которые с каждой секундой разгорались все ярче. Хорошо они там устроились! Сдадут девку этому мудаку из тайной канцелярии и все счастливы? Хорошенькая история, нечего сказать...

После этого разговора граф надолго задерживаться не стал и поспешил откланяться. Он сообщил все, что хотел, это понятно. За этим явно и в Москву приезжал, потому как знал, что скорее всего я этот вопрос без внимания не оставлю. Однако же хитер наш бобер — вроде бы как просто новостью плохой поделился, а на самом деле часть своих проблем на меня перекинул.

Да, нарисовались хлопоты... Ох уж эти девочки...

Я плеснул себе еще немного бренди, залпом выпил, но даже не почувствовал вкуса. Затем взял телефон и набрал номер Верховцева. Тот, разумеется, взял трубку сразу, чем даже немного меня развеселил.

— Добрый вечер, Леонид Александрович, вы что же и в самом деле никогда не спите?

— На том свете отоспимся, Владимир Михайлович.

— И то верно... Ну и хорошо, что не спите. У меня к вам вот какое дело...

Глава 3

Я тоскливо посмотрел в окно своего лимузина. Справа от моего «Мерседеса» стояла «Лада Нива» в ярком оранжевом цвете. За рулем сидел какой-то молодой человек и, судя по его ритмичным движениям, слушал какую-то быструю мелодию. Да, в тягучих московских пробках все равны, и при этом неважно какой у тебя автомобиль и какого ты сословия.

От скучного зрелища меня отвлек телефонный звонок. Звонила Василиса. Легка на помине, я только утром вспоминал о маркизе и думал, что нужно будет при случае побеседовать с ней на этот счет.

— Привет, Володь, — вот нравился мне ее голосок — звонкий, как серебряный колокольчик. Такое ощущение, что от звука ее голоса даже на сердце становилось веселее.

— Доброе утро, Василиса.

— Чем занимаешься, Соколов? Наверное, от безделья маешься в своей Барвихе?

— Ага, совсем измучился. Вот решил немного развлечь себя поездкой в Москву, так сейчас в пробке стою.

— Ну ты выбрал время, сейчас же самый пик! — усмехнулась Соловьева. — Долго тебе еще стоять придется, твое направление очень плотное.

— Значит буду от скуки бестиарий в Модуле изучать. Может быть, чего новенького вычитаю. Ну а что делают по утрам рыжие некромантки с красивыми зелеными глазами?

— Рыжая некромантка к поездке готовится, — недовольно ответила Василиса. — Терпеть не могу чемоданы собирать! У меня через два часа самолет в Сочи, так что смотрю — все ли взяла. Я постоянно паспорт забываю, поэтому у меня тут целый чек-лист — хожу все по пунктам проверяю.

— Что это тебя на море потянуло? Кстати, там если что, сейчас водичка немного прохладная, насколько я понимаю — зима как-никак.

— Да ладно? Вот это ты вовремя сказал, придется купальники выкладывать обратно, — хохотнула она.

— И купальную шапочку тоже, между прочим.