Шустряк - Faster
Утро началось с рези в глазах от яркого солнца, невыносимой сухости на растрескавшихся губах и ужаснейшей головной боли. Я смочил губы водой, на что те отреагировали колкой болью, которая отдалась еще большим шумом в голове. Счет времени потерялся, я не смотрел на солнце, и только шел вперед, периодически падая и снова вставая. Неожиданно лес кончился, как будто и не было его вовсе. Ровная линия поля, засеянного не понятными мне кустиками, явно сельскохозяйственного назначения, отсекла его как ножом. Остановившись на мгновенье, огляделся и продолжил идти дальше.
Поле сменилось ровными грядками с обычной капустой, причем грядки одного и другого шли на перекос друг к другу, но меня это сейчас беспокоило меньше, чем жажда и голод. Упав на колени в очередной раз, принялся грызть сорванный кочан. После третьего укуса сочных листьев я пожалел об этом решении, меня вырвало, и очень болезненно, с учетом того, что последнее время ничего не ел. Вот черт и воды больше нет, сел, достал бутылку с грязной водой и приладил к ней фильтр. Смочив горло с тяжким усилием, собрал все обратно и пошел к домам, по бесконечно тянувшемуся полю. Я шел, а местами полз даже несмотря на то, что уже настала ночь, упав в очередной раз я осознал, что встать уже не смогу, нужен отдых.
Проснулся от нестерпимой жажды, руки и ноги практически не шевелятся, перевернувшись на живот, последними усилиями сделал несколько глотков оставшейся на дне бутылки влаги и пополз, даже не пытаясь забрать вещи. Шум в ушах давно заглушал все звуки, кроме отчаянного стука сердца, иногда пропускавшего удары. Пелена, опустившаяся на глаза, мешала определить направление, я даже не осознал, когда меня поглотила тьма.
Глава 5
Краем сознания ощущается как кто-то поворачивает мне голову и заливает жидкость в рот, попытка проглотить, и тут же ощущение тепла, расходящегося по телу, мир снова провалился в тьму.
Следующее пробуждение было более осмысленное, но глаза отказывались показывать мир и вещали только мутные разноцветные пятна, которые время от времени изменяли своё положение, обоняние, как и слух отсутствовали, а из ощущений только собственный пульс, который хоть и был учащенным, но при этом достаточно ровным.
Отчетливо почувствовал, что мне приподнимают голову и дают выпить несколько глотков алкогольного напитка со странным привкусом то ли кислой капусты, то ли квашеных помидоров, после чего тепло вновь разливается по телу. Сразу стало клонить в сон, не имея сил сопротивляться я поддался этому непреодолимому желанию.
Придя в себя, открыл глаза и обнаружил, что лежу под открытым небом. Ночь встретила все теми же загадочными и совершенно незнакомыми звездами, обнажив чужую луну, не виденную мною ранее. Луна была в принципе схожа с той, что я знал, но как бы больше, создавалась ощущение, что она значительно ближе, поскольку отчётливо просматривался орнамент трещин с огромными кратерами.
Немного придя в себя, повернулся на бок и сел, чтобы подняться сил было недостаточно. Находился я в странной земляной впадине, приблизительно двадцать метров в диаметре, по краю которой виднелся лес, похожий на тот европейский, где я брел. Дно было нереально ровным, даже похоже, что искусственно выровненным и покрыто лишайником. Мой рюкзак лежал немного правее, полностью выпотрошенный, вещи сложены рядом двумя кучками. Перевалившись на другую сторону и заново обретя опору в виде руки, стал осматривать другую сторону впадины.
Увидев сидящего на бревне мужика, я даже встрепенулся и смог сесть ровнее, наконец то я вышел к людям, получив помощь. Он сидел, боком держа в руке металлическую армейскую кружку зеленого цвета, обнимая её двумя ладонями, с причмокиванием отпивая её содержимое. На вид он напоминал больше грибника чем военного, хоть и был одет в лесной камуфляж и армейские ботинки. Развернувшись к нему всем торсом, сел в более удобную позу, немного понаблюдал за ним и вскоре решился.
— Здравствуйте, — поприветствовал я незнакомца, но мужик не обратил никакого внимания. — Хеллоу, — немного выждав решил я проверить альтернативные варианты, поскольку выглядел тот явно европейцем на вид. — Гутентаг, — реакции, как и ранее не последовало, не понимает, попробуем еще варианты. — Бонжорно, — французский не был моим коронным языком, учил его в качестве факультатива в школе, поскольку в давние годы его использовали как язык дворян при Императоре. — Конничива, — произнес я, предпринимая попытку использования последнего языка из моего арсенала, но и это не возымело должного эффекта.
Пришла мысль о том, что он меня просто игнорирует и по всей видимости ответа от него дождаться не получится. Еще пять минут я на него смотрел безотрывно, в то время как он продолжал наслаждаться содержимым кружки. Лишь когда он, допив стряхнул на землю остатки содержимого, повернулся в мою сторону, я услышал его вопрос.
— Что полиглот языки кончились, — с усмешкой спросил он. Речь его была на абсолютно чистом русском без акцента, что не давало сомнений в том, что это его родной язык.
— А почему вы не отвечали?
— Хотел на тебя посмотреть, на реакцию на твою, на действия, а то больно непонятный презент мне подкинул СТИКС, никак в толк не возьму что ты такое, испытание, может проверка или наказание?
Упаковывая кружку в подсумок, спокойно, равномерно и не выказывая никакой заинтересованности в голосе, он спросил меня, — кто же ты такой вообще?
— Артем, — нет это как-то простовато, представлюсь ему по полной, — Левитский Артём Владимирович, подданный Императора Российской Империи.
— Российской Империи, — он даже заулыбался, — Император говоришь, — удивленно протянув, повторил он мои слова и чуть погодя спросил, — сколько ты тут Артём?
— Все что помню, это дней пять, потом все.
Предположительно озвучил я время прошедшее с крушения, прикинув по ночёвкам.
— Что помнишь перед тем, как все во круг тебя изменилось?
— Что изменилось?
Не понял я сути его вопроса, хотя уже и стал догадываться о чем идет речь.
— Туман быстро налетевший, запах химический, кислинка во рту, как будто крону лизнул.
Продолжал он расспрашивать меня.
— Тумана не помню, а вот запах химии в нос бил, и привкус неприятный тоже был, крона это что? — решил выяснить непонятное мне слово.
— Крона? — переспросил он, — батарейка это небольшая, на девять вольт, у вас в империи что, таких батареек нет?
— Не знаю, — задумчиво ответил я, — не