Сергей Галихин - Видения
Какие, к черту, замки и драконы, планеты и звездные войны? Видения подарят возможность возвращаться в прошлое. Во времена, когда все было хорошо. Или еще дальше, когда деревья были большими.
Мир хочет трахаться и убивать. На похоти корпорация заработает миллиарды. На какую высоту поднимется счастье от бытового секса! Потребуется только партнер. И не важно, как он выглядит. Компьютер в голове все сделает сам. Он наделит партнера желаемым обликом. Любым. Даже самым недостижимым. Позже Шпеер обещал сделать доступными и осязательные параметры. Обнимая обрюзгшего мужа, жена будет чувствовать в своих объятиях Аполлона.
Какими бы фантастическими ни были возможности видений, самые большие доходы будет приносить секс, насилие, наркотики. Немного найдется мужчин, хотя бы раз не мечтавших проломить соседу-придурку голову. Если Шпеер не врет и Видения абсолютно безопасны для здоровья, если он докажет это, мы подарим миру иллюзию всех его пороков. Закон – не преграда иллюзии.
Мы? Артемьев поймал себя на мысли, что уже воспринимает корпорацию ВИДЕНИЯ как часть собственной жизни.
К черту карьеру журналиста. Газеты и телевидение скоро потеряют свою власть над людьми. Такой шанс бывает раз в жизни, и его нельзя упускать. Процент! Нужно просить процент и торговаться. А если не получится, делать все, что скажут. Он говорил, что будем друзьями. Мы на пороге нового мира. Можно остаться внизу, а можно занять место на вершине.
Несколько лет спустя
Спохватились о нем только в среду.Дверь сломали и в хату вошли.А на них водовоз Грибоедов,Улыбаясь, глядел из петли.
Он смотрел голубыми глазами.Треуголка упала из рук.И на нем был залитый слезамиИмператорский серый сюртук.
Александр Башлачев«Грибоедовский вальс»
Глава I
Безмолвие, чуть тронутое ветром, сверкало бирюзой и белым. Скалистые горы, уходившие в голубое безоблачное небо, искрились на солнце выплеснувшимся снегом, клоками укрывавшим вершины и склоны. В окружении исполинских гор стеклянной безмятежностью застыла гладь озера. Драм-машина взорвала тишину, неутомимо отбивая ритм в девяносто ударов в минуту, басы заваливали канал. Около тысячи молодых и очень молодых ценителей техно отрывались на чуть тронутом рябью зеркале озера, под предводительством модного диджея.
– Ве-ли-кий Лю-уфт! – раздался откуда-то сверху громоподобный голос, от которого содрогнулись стены.
Над снежными вершинными появились два огромных робота-трасформера.
– Великий Люфт! – вскинув вверх руки, хором повторила толпа.
Трансформеры в ритм музыке начали молотить кулаками по заснеженным вершинам. Снег брызнул в стороны, скалы начали лопаться и осыпаться, обнажая сквозь трещины высокие замковые башни мрачного Средневековья. Глыбы гранита полетели вниз, превращая гладь озера в осколки. Звон разбитого стекла на несколько секунд перекрыл техноритм, скалы рассыпались в пыль, и теперь на их месте стоял величественный замок с высоченными башнями, острые шпили которых упирались в непроглядно черное небо, расцвеченное звездами и огромной луной по самому центру. Когда звон стих, пространство взорвалось новым техноритмом.
Ночной клуб использовал программу коллективных видений. Те посетители, кто не хотел их видеть, не активировали чип и находились в просторном помещении с низкими потолками и бетонными, выкрашенными в серый и голубой стенами. Те же, кто к видениям был подключен, могли насладиться приготовленным специально для них сценарием иллюзорного мира.
Слева от озера стояли два десятка столиков и изгибалась барная стойка. Свободных мест практически не было.
Из тускло освещенного окна под самой крышей одной из башен вылетела стая летучих мышей. Сделав круг над башней, они ринулись вниз, превращаясь в ведьм на метлах прямо над самыми головами танцующих. По крутой дуге ведьмы взмыли вверх и в беспорядочном движении зароились под луной в адском хороводе.
Евгений Ковалев вошел в клуб с главного входа. Яркая неоновая реклама в огромных витринах, колоритные мордовороты у массивных дверей, за ними темный коридор, заканчивающийся небольшим предбанником и четверкой в камуфляже, что называется, в полном боевом. Тактические бронежилеты, шлемы с прозрачным забралом, на ногах и руках легкие латы. Только Женя ступил в предбанник, холодный ствол штурмового автомата одного из бойцов тут же уперся в его лоб. Второй боец уже стоял за спиной первого, чуть левее и тоже целился подозрительному типу в голову. Двое других обходили Женю по бокам. В их руках он безошибочно угадал портативный «АГЭМ-77». Металлоискатель, совмещенный со сканером электронных устройств и анализатором летучих фракций отравляющих и взрывоопасных веществ.
– Стоять! – скомандовал старший из четверки.
– Уже стою. Ствол отведи.
Женя старался не делать не то что резких, даже просто лишних движений. Подобный досмотр посетителей ночных клубов последнее время стал делом обычным, так что морально он был готов к этой процедуре. А вот дискутировать с охраной о гражданских правах Женя готов не был. Пуля в башке могла быть не самым благоприятным, но наиболее вероятным исходом подобной дискуссии.
– Оружие, наркотики, запрещенные электронные устройства? – словно робот, выдал боец.
– Ничего незаконного, – ответил Женя.
От смотрящего в лоб автоматного ствола он чувствовал себя очень неуютно. Палец на курке, патрон, вопреки инструкции, в патроннике. Чихнет молоденький Рембо, или мышца непроизвольно сократится – и хана.
Женю с ног до головы ощупали и обнюхали сканером-газоанализатором.
– Чисто.
– Можете идти, – сказал старший, опуская автомат.
– Спасибо, – ответил Женя, стараясь скрыть дрожь в голосе. Не нужно давать повод для подозрения. Волнуется тот, у кого не чисто в мыслях.
Оказавшись в зале, Женя тут же попал под коллективные видения. Чип в его голове получил запрос на коннект, Ковалев дал отклик, и волна всеобщей иллюзии накрыла его. Женя осмотрелся, надеясь отыскать среди танцующих и пьющих посетителей свою одноклассницу. Может, не пришла?
Пытаясь привлечь внимание школьного приятеля, Ольга подпрыгивала у одного из столиков, за которым сидели трое ее спутников, махала рукой и что-то кричала, но слова тонули в грохоте модной музыки. Женя заметил одноклассницу, махнул рукой в ответ и начал пробираться сквозь толпу.
– Кто это? – перекрикивая музыку, вальяжно спросил Джек и отпил коктейль из высокого стакана.
– Мой школьный приятель, – садясь на стул, ответила Ольга. – Сегодня случайно столкнулись с ним в метро. Мы так давно не виделись, что он даже не сразу меня узнал.
Олины друзья оценивающе посмотрели на идущего в их сторону невысокого парня, одетого простенько, не по моде, затем переглянулись. Джек вопрошающе посмотрел на Антона, тот пожал плечами, скривив рот, неопределенно мотнул головой.
– Зачем он нам? – спросил Слон.
– Ты чего так напрягся? – поставив стакан на стол, спросил Слона Джек.
– Я не понимаю, зачем нам ее левые друзья, когда мы собираемся оторваться.
– Новый человек, новые впечатления, – заметил Антон. – Может, у парня есть деньги… Крошка, у твоего друга есть деньги? Может, он составит нам компанию?
Ольга растерянно улыбнулась.
– Откуда у него деньги, – сказал Слон. – У парня на лбу написано: чвача.
– Он не лох и не простак, – словно оправдываясь, объявила Ольга. – Нормальный парень. В нашем классе он был…
– Не заводись, крошка, – перебил ее Антон. – Просто у нас были планы на вечер. А твой приятель их, судя по всему, не разделяет. Да и… уж извини, не потянет.
Женя наконец пробрался сквозь танцующих. Музыка в этой части клуба была чуть тише, но басы все равно били по перепонкам.
– Добрый вечер, – громко сказал Женя, улыбаясь, но уже понял, что за столиком его приходу не рады.
Еще когда шел через танцпол, он подумал, что Ольгина компания будет сегодня совсем некстати. И, похоже, не ошибся. По виду типичные мажоры. Папенькины сынки, уверенные в том, что владеют всем миром, а все остальные для них грязь. Женя же рассчитывал провести приятный вечер с бывшей школьной подружкой. Погрузиться в приятные воспоминания, поболтать о старых знакомых. Если повезет, снова помять ее аппетитную попку. А теперь придется какое-то время сидеть в компании с этими засранцами.
– Присаживайтесь, Евгений, – не отвечая на приветствие, предложил Джек.
Женя не ошибся в своих предположениях. В голосе Джека чувствовалась снисходительность. Плевать. Если появится желание дать в морду, Женя не станет себя отговаривать.
