Антон Медведев - Враг Империи
— Голан — мастер своего дела, — произнес Чалми. — Его методы всегда дают результат. Еще не было случая, чтобы его подопечный не раскололся. Все другие методы не дают гарантии.
— Но ведь вы сами говорили о гуманности. Разве это — гуманно?
— А ты спроси об этом жен и детей погибших солдат. Знаешь, что они тебе скажут? Пойми, Ким, нельзя сейчас по-другому. Вчера вы взяли четверых из банды повстанцев, это большая удача. И можешь ты поручиться за то, что они не знают об очередном теракте? Неужели ты не хочешь спасти тысячи жизней, Ким? Ведь все очень просто — или они, или мы. Забудь о том, что перед тобой люди. Идет война, Ким, война!
— Это все так, сэр, — согласился Ким. — И все же я прошу вас перевести меня на другую работу. Или вернуть назад, в Исполнители.
— Я бы рад, Ким, но не могу. Твое место в Отделе Исполнений уже занято. Кроме того, ты нужен мне там. Там, понимаешь? Я ведь говорил, что все это временно, помнишь? Пройди через это, преодолей в себе глупую жалость и сострадание. И через год я возьму тебя в Особый Отдел. Вряд ли ты даже слышал о нем, Ким, в нем работает только элита. Даже Фельдмана я не пригласил туда — а тебя приглашу. Потому что ты другой, в тебе есть такие качества, о которых ты даже не догадываешься. Тебя многому научат, Ким, ты будешь работать в других мирах, облетишь все Внеземелье. Ты будешь планировать и проводить такие операции, о которых большинство офицеров может только мечтать. Не упусти свой шанс, Ким!
В голове у Кима все перемешалось. Он не придал значения словам об Особом Отделе, но упоминание о Внеземелье, о космических перелетах всколыхнуло в его душе давно позабытые чувства. Он будет летать. Он увидит другие миры…
Чалми едва заметно улыбался. Похоже, для него не были секретом мысли, охватившие и подчиненного.
— Мальчик мой, — тихо произнес Чалми, эти слова пробудили в памяти Кима образ дяди. — Поверь, через это должны пройти все. Должны, понимаешь? Ты должен научиться всему. Тогда я буду знать, что на тебя можно положиться, что в трудную минуту ты нас не подведешь. Что сможешь вытянуть из попавшего в твои руки подонка нужные сведения и спасешь этим кучу людей. Это ведь тоже мораль, Ким, тоже своего рода гуманность. Спасти многих — ценой одного. Разве я не прав? Пойми, за нами все человечество, а это десятки освоенных миров, сотни баз и поселений. Это наш долг, Ким, наша обязанность. Да, порой нам приходится заниматься очень грязной работой. Но ведь ее тоже кто-то должен делать. И разве справедливо перекладывать ее на чужие плечи?
— Да, сэр, я все понимаю. — Ким торопливо кивнул. — Просто очень трудно ко всему этому привыкнуть.
— Это моя ошибка, Ким. И ошибка Морриса. Тебе нужно было все объяснить, тебя нужно было ко всему подготовить. Ведь и Исполнителем ты стал не сразу. А Фельдман с ходу потащил тебя в подвал. Мне жаль, что так получилось, Ким.
Ким не ответил. Просто не знал, что можно добавить к сказанному Чалми.
— Давай сделаем так. — Чалми устало вздохнул. — Сейчас ты можешь пойти домой, я даю тебе выходной. Отдохни, расслабься. Завтра с утра подойдешь к Моррису, он даст тебе книги, видеофильмы. Позанимаешься немного, а там будет видно. А теперь иди, Ким. И помни, мы в ответе за человечество…
Домой Ким прилетел лишь через несколько часов. Он специально погнал глайдер прочь от города, туда, где никого не было. Долго летал над лесом, затем опустил машину на поляну близ небольшой лесной речушки. Выбравшись из глайдера, продрался сквозь кусты к воде, не спеша умылся. Вода текла сквозь пальцы на китель, но сейчас ему это было глубоко безразлично.
Он долго сидел на берегу, глядя на медленно текущую воду. Речные струи шевелили поднимавшиеся со дна реки пряди водорослей, их ритмичное движение завораживало и успокаивало.
«Чалми прав, — думал Ким. — Прав, как всегда. Если не мы, то кто? Должен же кто-то делать и грязную работу. На что была неприятна мне работа Исполнителя — а ведь как без них? Ведь никак не обойдешься. Должен, должен кто-то этим заниматься…»
В его сознании всплыл образ Шейлы. Хорошая девушка. Красивая. Надо ей позвонить…
Ким против воли усмехнулся. Получается, что он звонит ей в основном тогда, когда ему плохо. Так нельзя. Это может ее обидеть.
Он снял с пояса линком, набрал номер.
— Шейла? Это я…
Шел седьмой час вечера. Чалми удобно устроился в своем любимом кресле, в зубах у него, как всегда, была сигара. Напротив сидел его заместитель, генерал Моррис, верхняя пуговица генеральского кителя была расстегнута, потная лысина блестела в свете скрытых светильников.
— У тебя здесь слишком жарко. — Моррис с досадой взглянул на Чалми. — Надо открыть окно.
— Я не люблю сквозняков, — отозвался Чалми. — И отопление здесь включили специально для меня.
Моррис уныло кивнул, понимая, что спорить с шефом не приходится.
— Но вернемся к нашему разговору. Я по-прежнему считаю, что он не подходит для этой работы. Слюнтяй и размазня. Как его вообще приняли…
— Да, он слюнтяй и размазня, — согласился Чалми. — Но в наших силах сделать из него человека.
— А смысл? — Моррис явно был не в духе. — Зачем возиться? Что, других офицеров мало?
— У него хорошая нейрограмма, к тому же он достаточно умен. Ты же знаешь, нам не хватает толковых людей.
— Знаю. — Моррис в упор взглянул на Чалми. — Но с ним у нас ничего не получится. Он слабак.
— Ты не прав. Это как с самоцветом — сначала с виду бледный, грязноватый, вроде бы никуда не годный камень. Но если его как следует обработать… — Чалми стряхнул пепел с сигары и улыбнулся. — Немножко усилий, и он засверкает всеми гранями. У Кима есть талант, и это главное. А недостатки можно исправить.
— Я смотрел его нейрограмму, — кивнул Моррис. — Ты забываешь о том, что люди подобного типа склонны к суициду. Пока это не проявляется, из-за его слабости. Но в будущем могут возникнуть проблемы.
— У него есть недостатки, как и у всех нас. — Чалми выпустил в сторону Морриса облачко дыма. Моррис не переносил сигар, и Чалми это хорошо знал. — Но в данном случае они суть продолжение его достоинств. Если он не ценит свою жизнь, то чужие не ценит и подавно. Он ведь довольно легко стал Исполнителем. Что, к слову, лишь подтверждает его таланты.
— Ну не знаю… — Моррис еще больше нахмурился. — Боюсь, что с ним будет слишком много проблем.
— Вот тебе и придется проследить, чтобы этих проблем не было. Аккуратно, постепенно. Сначала книги, видео. Потом пусть Голан покажет ему свой инвентарь. Ведь все очень просто, не мне тебя учить.
— Я сделаю все, что нужно, — ответил Моррис. — Но все-таки мы совершаем ошибку.
— А вот об этом, мой дорогой Себастьян, предоставьте судить мне. — Чалми вновь выпустил облачко дыма и улыбнулся.
Ему нравилась Шейла. Глядя на девушку, Ким никак не мог понять, почему она до сих пор его не бросила. Ведь стоит ей захотеть, и весь мир будет у ее ног. Но вот она здесь, лежит рядом с ним, ничуть не стесняясь своей наготы. Разве он достоин ее?
Ким медленно провел ладонью по девичьему бедру, Шейла мягко улыбнулась:
— До чего же ты странный, Ким, — тихо сказала она. — Не такой, как все.
— Да, — ответил Ким с невольной грустью. — Таких, как я, действительно очень мало.
— Таких плохих — или таких хороших?
Она чувствовала каждый нюанс, каждую нотку в его голосе. Ничто и никогда не ускользало от ее внимания.
— Не будем об этом, — попросил Ким и поцеловал девушку.
— Значит, не будем… — Шейла снова улыбнулась, потом запрокинула голову и закрыла глаза, когда руки Кима коснулись ее груди.
Утро выдалось пасмурным, моросил мелкий дождь. Включив для безопасности радар, Ким вел глайдер и думал о том, что на словах оно, конечно, все хорошо, но вот как все будет обстоять на деле… Сама мысль о том, что ему придется изучать технологию пыток, казалась Киму кощунственной. Да, они в ответе за человечество, с этим никто не спорит. Но как совместить одно с другим, как убедить себя в том, что пытки людей, пусть даже самых отъявленных негодяев, могут пойти человечеству во благо? К тому же не берут ли они на себя слишком много, заявляя о своей ответственности за человечество?
Ким не знал ответа на эти вопросы. Чем больше он думал, тем больше запутывался и в итоге пришел к выводу, что надо просто верить Чалми. Это казалось самым простым и логичным.
Опустив глайдер на посадочную площадку, Ким направился в кабинет Морриса. Но увидеть своего начальника в этот день ему не довелось — повернув в нужный коридор, он едва не столкнулся с Фельдманом.
— О, а я как раз к тебе собирался. — Рик сунул ему в руки стопку книг и карточку-ключ. — Это Моррис тебе передал. Иди в семьсот десятую, там уже все приготовлено. У тебя в распоряжении три дня. Прочтешь все от и до, видеозаписи тоже просмотри полностью, ничего не пропускай. Тебя могут проэкзаменовать, так что будь внимателен.
