Роберт Маккаммон - Лебединая песнь. Страна мертвых
Сестра подошла к пустому столу и поставила на него сумку. Под капюшоном ее парки большая часть лица была закрыта темно-серым шарфом. Не открывая сумку, она переместила изодранный в клочья, многократно сложенный дорожный атлас Рэнда Макнелли, разгладила его и открыла то место на карте, где был штат Миссури. В туманном свете она нашла тонкую красную линию шоссе номер 63 и, следуя по нему, точку, которая называлась Моберли, примерно в семидесяти пяти милях к северу от того, что было Джефферсон Сити.
— Мы здесь, — сказала она Полу, который подошел взглянуть.
— Великолепно, — сказал он ворчливо. — И что это нам говорит? В каком направлении мы идем от…
Сумка внезапно исчезла со стола, и Сестра, ошеломленная, посмотрела вверх.
Мужчина с костлявым лицом и в кожаном жилете держал ее сумку и отходил с усмешкой на тонкогубом рте.
— Гляньте, что я раздобыл себе, ребята! — кричал он. — Раздобыл себе неплохую новую сумку, не так ли?
Сестра стояла очень спокойно.
— Отдайте ее мне, — сказала она тихо, но твердо.
— Достань мне оттуда какую-нибудь дрянь, чтобы носить, когда в лесах слишком холодно! — отозвался мужчина, и остальные вокруг стола рассмеялись. Его маленькие черные глазки были обращены к Полу, следя за каждым его движением.
— Черт бы тебя побрал, Ирл! — сказал Дервин. — Зачем тебе понадобилась сумка?
— Затем, что я забрал ее, вот зачем! Давайте-ка посмотрим, что у нас там!
Ирл засунул в сумку руку и вытащил из нее одну пару носок, шарфы и перчатки. А потом его рука добралась до дна и появилась со стеклянным кольцом.
В его кулаке оно вспыхнуло кровавым цветом, и он уставился на него с открытым от удивления ртом.
В таверне была тишина, только потрескивали поленья в камине. Рыжеволосая ведьма медленно поднялась со своего стула.
— Пресвятая Божья Матерь, — прошептала она.
Мужчины вокруг карточного стола вытаращили глаза, а черноволосая девушка, отставив стул от пианино, прихрамывая подошла поближе.
Ирл держал стеклянное кольцо перед лицом, глядя, как убывают цвета и наблюдая, как кровь бежит по артериям. Но зажатое в его руке кольцо принимало отвратительные оттенки: тускло-коричневый, масляно-желтый и черный, как смоль.
— Это принадлежит мне. — Голос Сестры был заглушен шарфом. — Пожалуйста, верните его.
Пол сделал шаг вперед. Рука Ирла легла на рукоятку пистолета с реакцией стрелка, и Пол остановился.
— Ну что, понял, что не переиграешь меня, да? — спросил Ирл. Кольцо запульсировало быстрее, в течение секунды становясь все темнее и уродливее. Все, за исключением двух шипов, со временем отломились. — Драгоценности! — Ирл, наконец, осознал, откуда происходят цвета. — Это, должно быть, стоит целого состояния!
— Я просила вас вернуть это, — сказала Сестра.
— Раздобыл себе богатство, мать твою! — кричал Ирл, его глаза сверкали от жадности. — Разбив это чертово стекло и выковырнув камушки, я получу богатство! — Он сумасшедше ухмыльнулся, поднял кольцо над головой и стал хвастаться перед своими друзьями за столом. — Послушайте! У меня нимб, ребята!
Пол сделал еще один шаг, и немедленно Ирл повернулся к нему лицом. Пистолет уже покинул кобуру.
Но Сестра была готова. Короткоствольный дробовик, который она вытащила из-под парки, грянул, как гром Божий.
Ирла подкинуло над полом и он пролетел по воздуху, его тело сокрушило столы, и его собственный пистолет отколол кусок от деревянной балки над головой Сестры. Он превратился в съежившуюся груду, одной рукой все еще сжимая кольцо. Мрачные цвета дико пульсировали.
Человек в собачьем пальто стал подниматься. Сестра еще раз пальнула в дымную комнату, быстро повернулась и прижала дуло к его горлу.
— Что? Этого хочешь? — Он покачал головой и снова упал на свой стул. — Пушки на стол, — приказала она и восемь пистолетов были выложены поверх измятых карт и монет в центре стола.
Пол держал свой девятимиллиметровый «Магнум» наготове и ждал. Он уловил движение бармена и прицелился ему в голову. Дервин поднял руки. — Нет проблем, друг, — сказал Дервин нервно. — Я хочу жить, хорошо!
Пульсации стеклянного кольца начали запинаться и замедляться. Пол приблизился к умирающему, пока Сестра держала свой обрез, направляя его на остальных. Она нашла это оружие три года назад на пустынной патрульной станции возле шоссе на окраине развалин Вичиты. Оно было достаточно мощным, чтобы свалить слона. Она использовала его только несколько раз, с таким же результатом, что и сейчас.
Пол обошел лужу крови. Мимо его лица, жужжа, пролетела муха и нависла над кольцом. Она была большой, зеленой и уродливой, и Пол несколько секунд стоял в изумлении, потому что прошли годы с тех пор, когда он видел муху; он думал, что все они мертвы. Вторая муха присоединилась к первой, и они буравили воздух вокруг подергивающегося тела и стеклянного кольца.
Пол наклонился. На мгновение кольцо вспыхнуло ярко-красным, а потом опять стало черным. Он вынул его из сжатых в кулак пальцев трупа, и в его руке в кольцо вернулись радужные цвета. Потом он снова опустил его в сумку и прикрыл носками, шарфами и перчатками. Муха села на его щеку, и он отдернул голову, потому что маленький ублюдок как будто впился ледяным ногтем в его кожу.
Он убрал дорожный атлас обратно в сумку. Глаза всех были направлены на женщину с дробовиком. Она взяла сумку и медленно направилась к дверям, держа прицел на середину карточного стола. Она говорила себе, что у нее не было другого выбора, кроме как убить мужчину; в конце концов, она слишком далеко зашла со стеклянным кольцом, чтобы позволить какому-то дураку разбить его вдребезги.
— Эй! — сказал мужчина в собачьем пальто. — Вы ведь не собираетесь уйти от нас, не купив выпивки, не так ли?
— Что?
— Ирл ни черта не стоил, — признал еще один мужчина и наклонился, чтобы сплюнуть табак в свое ведро. — Этот идиот с удачливым спусковым крючком всегда убивал людей.
— Он застрелил насмерть Джимми Риджевея прямо здесь, пару месяцев назад, — сказал Дервин. — Ублюдок слишком хорошо умел обращаться с тем пистолетом.
— До сегодняшнего дня, — сказал другой мужчина. Игроки в карты уже поделили монеты мертвеца.
— Вот. — Дервин достал два стакана и налил масляно-янтарную жидкость из бочонка. — Домашнего приготовления. На вкус довольно устрашающе, но наверняка освободит ваши мозги от проблем. — Он предложил стаканы Полу и Сестре. — За счет заведения.
Прошли месяцы с тех пор, как Пол сделал последний глоток алкоголя. Крепкий, отдающий деревом напиток показался ему сиреневым ароматом. Внутренности у него все дрожало; прежде он никогда не поднимал «Магнум» на человека и молился, чтобы никогда не пришлось этого делать. Пол принял стакан и подумал, что пары могут опалить ему брови, но все равно сделал глоток.
Это было похоже на полоскание горла расплавленным металлом. На его глазах выступили слезы. Он закашлялся, сплюнул и задохнулся, когда самогон — только Богу было известно, из чего же его гнали — опалил его горло. Рыжеволосая карга закаркала, как ворона, и некоторые из мужчин сзади тоже загоготали.
Пока Пол пытался восстановит дыхание, Сестра отставила сумку в сторону, но не слишком далеко, и взяла второй стакан.
Бармен сказал:
— Да, вы оказали Ирлу Хокатту хорошую услугу. Он хотел, чтобы кто-нибудь убил его, с тех пор, как его жена и маленькая дочь умерли от лихорадки в прошлом году.
— От такой? — спросила она, откидывая шарф с лица. Затем подняла стакан к своим деформированным губам и выпила его весь, не дрогнув.
Глаза Дервина расширились, и он так быстро отшатнулся, что задел полку со стаканами и кружками.
ГЛАВА 51
МАСКА ИОВА
Сестра была готова к такой реакции. Она видела ее много раз до этого. Она снова глотнула самогона, найдя его не хуже и не лучше, чем те многочисленные пойла, которые она пила на улицах Манхеттена, и почувствовала, что все в баре смотрят на нее.
Хотите увидеть хорошее зрелище? — подумала она. Хотите увидеть действительно хорошее зрелище? Она поставила стакан и повернулась, чтобы позволить им все увидеть.
Рыжеволосая ведьма прекратила хихикать так внезапно, будто ей заткнули глотку.
— Господи боже мой, — только и смог проговорить мужчина, жующий табак, после того как проглотил свою жвачку.
Нижняя часть лица Сестры была массой сырых наростов, нитяные усики вились и переплетались на ее подбородке, нижней челюсти и щеках. Разросшиеся опухоли слегка приподнимали ее рот влево, заставляя ее сардонически улыбаться. Под капюшоном парки ее череп был покрытой коркой из струпьев. Опухоли полностью закрыли ее скальп и теперь начали распространять упругие серые усики через ее лоб и над обоими глазами.
