Максим Субботин - Исчадия Ада. Предвестники апокалипсиса (СИ)

— Простите, а часы не подойдут? — он закатал рукав и показал единственную ценную наличность – стандартные электронные часы, которыми экипировались все рядовые и сержанты Земного триумвира.

— К бабе, что ли? — говорящий громко высморкался.

— Да, — тут же уцепился за предложенную версию Джи'м. — Девушка у меня там. Давно не виделись. Я все в нарядах…

— Садись.

Скиф с облегчением выдохнул, обежав машину, нырнул в салон.

— Чтоб тебя на атомы разнесло, — снова икнул водитель и включил в салоне тусклый свет. — Ты мне сейчас тут болото устроишь.

— Прошу прощения…

— А, шуткую я. Я Валес. Тебя как звать?

— Джи'м Скиф.

— Будем знакомы, — водитель зевнул, помотал головой. Был он довольно крупным, с короткими темными волосами с проседью, морщинистым лицом и большими губами. — Устал я сегодня. Понимаешь?

Скиф неуверенно кивнул. Помимо табака и перегара в салоне пахло еще чем‑то. Присутствовал какой‑то еле уловимый запах, от которого начинала болеть голова. «Бензин или солярка», — всплыли в памяти ничего не значащие слова. На Земле до сих пор активно использовали двигатели внутреннего сгорания, причем практически не предпринимались попытки их модернизировать.

— Красивая хоть баба‑то? — подмигнул Валес и выключил внутренний свет.

— Красивая, — улыбнулся в темноту Джи'м.

— Моя тоже была красивая, — Валес с силой дернул какой‑то рычаг, под днищем послышался скрежет, и машина тронулась.

— Была? — осторожно спросил беглец.

— Все они сначала красивые, белые и гладкие! А потом… ты знаешь, какими они становятся потом?!

Скиф помотал головой.

— Вот если взять змею, самую ядовитую, и скрестить ее с жабой. Вот это получится точный портрет!

Джим'м молчал.

— Не веришь?!

— Не понимаю.

— Молодой еще. Знаешь, с ними что‑то случается, когда ты на них женишься. Сегодня заснул с молодой женой – красавицей, с которой бы и не слезал, а уже завтра проснулся с вечно всем недовольной стервой. Вот моя – покоя не дает, зараза! Вынь и положь ей экскурсию на Нибиру. А что я там не видел? Вот скажи мне!

— Ну, там есть…

— Ты сейчас начнешь рассказывать про останки долбанной древней цивилизации, вроде они наши предки. Что там делаются все открытия, а живут в коробках из стекла и пластика. Я прав?

— Не только это. Там очень красиво. Терраформирование еще не завершено, но…

— А мне плевать! — внезапно резко бросил Валес. — Понимаешь?! Плевать! Если бы не эта планета, будь она трижды проклята, мы бы сейчас не жили по уши в дерьме! Вы там, конечно же, считаете себя солью земли, самыми умными. Это мы здесь поставщики свежего мяса для военных вылазок. А ты знаешь, молокосос, как это – с самого рождения знать: все, чего ты можешь достигнуть, — звание сержанта в десантных группах?! Тех самых, что грудью встречают огонь противника, заживо сгорают в десантных капсулах.

Речь Валеса становилась все более агрессивной. Он с силой сжимал рулевое колесо. Двигатель надрывался, с натугой разгоняя тяжелый автомобиль.

— Я вовсе… — попытался вставить слово Джи'м, но его слова пропали в хриплом кашле водителя.

— И это еще считается великим благом! Умереть ради Триумвирата. Ради толстозадых говноедов там, на Нибиру и Луне. Не прошедшие отбор вынуждены прозябать здесь, в вечной сырости. Рвать друг другу глотки, только чтобы сдохнуть немного позже соседа! Хотя нет, вру, есть другой вариант – стать колонистами. Тогда появляется шанс заслужить местечко на какой‑нибудь неосвоенной планете и сдохнуть уже там. Хочешь – новая болезнь или паразит, а хочешь – помогут местные твари. Не тебе судить о моей жене! Пусть эта дрянь даже не заикается о билете, или я задушу ее собственными руками.

Он с силой саданул кулаком о панель приборов.

Обстановка накалялась. Скиф вцепился в расположенную над дверью ручку и с ужасом смотрел на расплывающуюся впереди дорогу.

— Послушайте, я вовсе не это имел в виду. Умоляю, притормозите, мы же разобьемся.

— Испугался?! — осклабился Валес. — Не нравится – пошел вон!

Он толкнул Скифа в плечо.

— Открывай дверь и вали!

Джи'м успел заметить, как дорога резко ушла в сторону, а потом ударила в ветровое стекло. В лицо брызнуло стеклянное крошево. Мир превратился в тесную, ломающую тело круговерть. Сознание еще мгновение отслеживало бешеное мерцание, а потом в голове родилась острая боль и все исчезло.

Глава 4

На Гелоне пришлось неоправданно долго задержаться. Впрочем, чего‑то подобного Сконев и ожидал.

Система Море штормов, где он участвовал в урегулировании конфликта между расами аннук и Кен–Кун, не могла похвастаться пригодными для жизни планетами. Зато имела несколько газовых гигантов, на которых шла добыча гелия-3 и водорода. И тем самым стала необычайно важной в стратегическом плане.

А вот Гелон и еще несколько более мелких планет в системе Оазис стали если не столь стратегически важными, то не менее доходными и уж точно куда более посещаемыми. Климат этих планет сразу пленил первых колонистов. Мягкие благоприятные условия для большинства рас и удобное размещение в сети гипертрасс сделали это место поистине центром отдыха.

Для отдыха, но никак не для важных встреч при жестком дефиците времени.

Каждый гиперпортал, через которые и происходило быстрое перемещение корабля внутри галактики, являлся входом в так называемую «кротовую нору». Он создавал тоннель, связывающий две строго фиксированные точки галактики. Именно поэтому набор гипертрасс был конечен и общеизвестен. Кем и когда были созданы гиперпорталы – оставалось загадкой. Даже аллари всего лишь использовали их, но так и не смогли приблизиться к разгадке принципа действия. Некоторые подвижки, разумеется, были, но до реально работающих прототипов дело до сих пор не дошло. Главной проблемой оставалась крайняя нестабильность созданной «кротовой норы». Она очень быстро схлопывалась. Ни один объект не успевал проскочить ее насквозь. Неведомым же создателям каким‑то образом удалось найти «строительный материал» для космических тоннелей. И не только найти, но и поставить себе на службу. Таким материалом стала темная энергия, к пониманию которой ныне живущие расы только–только подходили.

Устройство гиперперехода представляло собой огромное, диаметром двадцать километров, кольцо из неизвестного материала, снабженное большим количеством датчиков и уловителей неизвестного назначения. При получении соответствующего сигнала кольцо активизировалось и начинало работать. За считанные минуты внутри него рождалось переливающееся во всех спектрах свечение, которое становилось все интенсивнее, пока контуры самого кольца не начинали расплываться. После этого происходил резкий всплеск энергии, и на месте свечения появлялась непроглядно–черная дыра – горловина «кротовой норы».

Иногда в системе присутствовал один гиперпортал, иногда несколько, но чаще – ни одного. Системы, обладающие столь мощной коммуникационной поддержкой, автоматически приобретали повышенный статус значимости.

Наиболее вероятными кандидатами на роль создателей гиперпорталов до сих пор оставались Дааг. Самая закрытая и отрешенная раса. Они ни с кем не вели дел, не общались, не торговали. Любые попытки проникнуть в их систему натыкались на жесткий заслон. Незваных гостей не уничтожали сразу. По выходу из портала, им настоятельно предлагалось убраться восвояси. Кто следовал «рекомендации» – возвращались в целости и сохранности, кто не следовал – не возвращались вовсе. Аллари, чьи знания вполне могли содержать ключ к таинственным затворникам, о Дааг предпочитали не распространяться. Чем они при этом руководствовались – сказать сложно. То ли следовали своему принципу невмешательства, то ли сами в свое время встречались с расой–отшельницей. И если последнее, то вряд ли эта встреча была удачной.

По сути, каждая раса хотя бы раз пыталась связаться с Дааг. Удача пока не сопутствовала ни одной из них. Разница достижений сводилась лишь к количеству потерянных кораблей.

Глядя на выныривающие и исчезающие в гиперпортале корабли, Сконев покачал головой.

«Назначить встречу на одной из самых популярных туристических планет – не лучшая идея».

Как обещанные ему люди вообще могли здесь оказаться? Прямо с песчаного берега и в бой?

Словно в подтверждение его опасений, еще на подлете к планете он принял короткое сообщение. Сильно нервничающая девушка сбивчиво попыталась рассказать о том, в какой длинной очереди они стоят, как медленно работает таможенный контроль. И даже на официальное предписание о всесторонней помощи служащие только вежливо улыбаются, не предпринимая никаких дополнительных действий.