Брендон Сандерсон - Митоз

— Буду скучать по тебе, как солнце скучает по до-о-ождю! — прокричал я.

Клон растаял.

— Ты понимаешь, — сказал следующий, — что теперь мне придется убить всех в городе. Вдруг они услышали эти песни. Я…

Растаял.

— Хватит! — рявкнул следующий. — Ты…

Растаял.

Я не замолкал, хотя с каждым убитым клоном мое пение звучало все тише. Один из них нашел нож и теперь передавал его по очереди. Нож не таял, просто падал на пол туннеля каждый раз, когда один из клонов умирал. Следующий клон поднимал его и полз дальше.

Каждый клон подбирался все ближе. Я отодвигался глубже в туннель, пока не почувствовал за спиной край. Труба поворачивала вниз к подземным улицам. Однозначно, падение будет смертельным.

— Подстрелить тебя что ли, — произнес очередной Митоз. — Один раз уже подстрелил. Правда, тогда я лишусь удовольствия разрезать тебя на кусочки, пока ты будешь выкрикивать правду.

Я завопил очередную рифму, что оказалось плохой идеей, — после того как растаял очередной Митоз, я обнаружил, что резко привалился к закругленной стенке маленького туннеля. Сознание уплывало.

Следующий Митоз выдернул нож из липкой массы, поднял его, и по лезвию потекли остатки предыдущего клона.

Он потряс головой.

— Понимаешь, я прошел классическое музыкальное обучение.

Я нахмурился. Он вдруг перестал говорить об убийствах, пытках и других интересных вещах.

— Что?

— Классическое обучение, — повторил Митоз. — В той группе я один разбирался в инструментах. Писал песню за песней, а что мы играли? Одни и те же идиотские риффы, одни и те же аккорды, снова и снова.

После его слов у меня в голове будто что-то щелкнуло, как это происходит с перегретым на огне попкорном. Но я не успел сконцентрироваться на мелькнувшей мысли. Своей болтовней он отвлек меня и подобрался довольно близко. Я запел. Еле-еле.

У меня оставалось не так уж много сил. Сколько прошло времени? Сколько крови я потерял?

Митоз задрожал, но я запнулся, и он вернулся в нормальное состояние.

— Ты слишком слаб, никчемный человечишка. — В его голосе звучали самодовольные нотки. — А теперь приступим к вопросам.

Он подполз ко мне, схватил за руку и резко дернул.

Боль. Во время бега и лазания по туннелю я почему-то не замечал боль. Шок.

Я находился в шоке.

И теперь эта боль, словно мощный взрыв, полностью накрыла меня, погрузив в пучину агонии. Я понял, что еще в состоянии издать звук, и закричал.

— Как умер Стальное Сердце? — спросил Митоз.

— Он умер от руки эпика, — простонал я в ответ.

— Я так и думал. Кто это сделал?

— Он сам, — прошептал я. — Я его обманул. Он убил себя сам, но причиной был я. Его победил обычный человек, Лоуренс.

— Чушь!

— Обычные люди, — прошептал я, — победят вас всех.

Он снова дернул меня за руку, спровоцировав мучительный всплеск боли. И зачем я все это ему говорю? Он не собирался мне верить. Я закрыл глаза и начал погружаться в оцепенение. Приятно. Слишком приятно.

В отдалении послышалась музыка.

Пение?

Сотни голосов. Нет, больше. Песню, которая до этого звучала из моего мобильника, пели в унисон. Исполнение было далеко от идеального, но в нем чувствовалась сила.

— Нет. Что происходит? А ну, назад! — заревел Митоз.

Столько голосов, и все поют. Я с трудом различал слова, но в последовательности аккордов сомнений не было. На самом деле, неплохая песенка, хоть стихи и ужасные.

— Я сам себе армия! Не подходите! Я новый император этого города! Вы мои!

Я заставил себя открыть глаза. Митоз передо мной трясся и вибрировал, хотя песня звучала вдалеке.

Все клоны связаны. Если достаточное их количество слышало песню, эффект передавался даже тем, кто не слышал.

В один миг цепочка из клонов в туннеле вскрикнула, хватаясь за головы.

— Обычные люди, — прошептал я. — С которых довольно.

Митоз взорвался, все клоны внезапно разлетелись на куски. Их смерти открыли путь наружу. Я заморгал от неожиданно хлынувшего солнечного света. Хотя мне не все было видно, я понял, что происходит снаружи. На застывшей стальной реке собралось огромное количество народа. Тысячи, одетые в костюмы, рабочие комбинезоны, униформу. Они пели все вместе, даже скорее говорили нараспев.

Жители Ньюкаго пришли на помощь.

Глава 5

— Ты невероятно удачлив, сынок, — проговорил Проф, усаживаясь на стул около моей больничной койки. Это был суровый человек с седеющими волосами. Защитные очки он засунул в карман рубашки.

Я согнул руку. Исцеляющие способности Профа, переданные мне под видом высокотехнологичного устройства, затянули раны. Я мало что помнил из последних часов, провалявшись в шоке, пока несколько городских врачей пытались продлить мою жизнь, дожидаясь Профа.

Я откинулся на спинку кровати, глубоко дыша, припоминая последние моменты с Митозом.

Воспоминания оказались ясными, но все, что случилось после, было как в тумане.

— Как ей удалось собрать их всех там? — спросил я. — Горожан?

— Система чрезвычайных сообщений, — ответил Проф. — Тиа отправила просьбу всем, кто находился недалеко от реки, чтобы они пришли на помощь и запели песню, которую она переслала им на мобильники. Они ведь вполне могли остаться в укрытиях. Обычные люди не сражаются с эпиками.

— Я обычный человек.

— Вряд ли. Но это не имеет значения.

— Имеет, Проф. — Я посмотрел на него. — Все это бессмысленно, если они не начнут бороться.

— Последний раз, когда они боролись, эпики уничтожили миллионы, а страна развалилась на части.

— Все потому, что мы не знали, как их победить, — не сдавался я. — Теперь знаем.

Проф вздохнул и поднялся.

— Мне сказали не спорить с тобой, дать тебе отдохнуть. Мы поговорим о случившемся позже. Ты хорошо держался против Митоза. Он… — Проф помедлил.

— Что? — спросил я.

— Последнее время Митоз жил в Новом Вавилоне. Раньше его называли Манхэттеном.

— Как раз куда ты ездил.

Проф кивнул.

— Он проник в город, когда я отправился на разведку в Бабиар… Попахивает тем, что он намеренно заявился в мое отсутствие. Это не могло произойти, если только…

— Что?

Проф потряс головой.

— Мы поговорим позже. Отдыхай. Мне нужно подумать. И сынок... Ты, конечно, молодец, но я бы хотел, чтобы ты тоже подумал. Ты сильно рисковал. Нельзя вот так торопиться, принимать скоропалительные решения. Группой руководишь не ты.

— Да, сэр.

— У нас теперь целый город, о жителях которого нужно заботиться. — Он подошел к двери. Маленькую комнату нагревал солнечный свет, льющийся из открытого окна. — Треск, как раз этого я никогда не хотел.

Его лицо на мгновение омрачилось. Скорбь и что-то еще. Что-то более… зловещее.

— Проф, как эпики получают свои слабости? — спросил я.

— Случайно, — тут же ответил он. — Слабости эпиков могут быть чем угодно. В них столько же смысла, сколько в самих способностях. То есть никакого. — Проф нахмурился, посмотрев на меня. — Ты знаешь это лучше других, сынок. Ты же их изучал.

— Ага, — согласился я, глядя в окно. — Слабостью Митоза была его собственная музыка.

— Совпадение.

— Уж очень большое совпадение.

— Может, дело вовсе не в музыке, — предположил Проф. — Может, это был страх перед выступлением или чувство неуверенности или что-то в этом роде. Музыка просто служила напоминанием.

Возможно, так и есть. Хотя…

— Он ненавидел музыку. Свое искусство. Тут что-то есть, Проф. Что-то, чего мы еще не заметили.

— Возможно. — Проф задержался в дверях. — Абрахам попросил кое-что тебе передать.

— Что? — Я смутно помнил, как Абрахам вытаскивал меня из туннеля и нес в госпиталь.

Проф нахмурился.

— Его точные слова были: «Скажи ему, что он был прав насчет этого города… так что я прощаю его за хот-дог. На первый раз».